6. Медитация по поводу того, что можно взять с собой в самом конце.

7. Подружиться с архетипом Сатурна:

● познакомиться с ним теоретически;

● пережить его на практике, упражняясь в простоте и строгости, держа пост, посетив монастырь с особенно строгим уставом и т. д.

8. Облегчить себе жизнь, относиться к ней легко: тросточка или палочка как символ помощи.

9. Прояснить для себя основные темы старости.

● Научиться терять: осознанно посещать похороны, отнестись к тому, что сил и здоровья все меньше, как к символу, запланировать неизбежную потерю внешних чинов и регалий. Из осознанного отношения к утратам чаще вырастает мудрость.

● Познать великую цельность и подчинить себя ей, осознать себя как часть Творения и признать, что существуют стоящие гораздо выше вас ценности.

● Стать снова как дети, отстраниться от повседневности, признать главенство сердца над головой. Вернуться в страну мифов и мистерий и перекинуть мостик к мечтам и идеалам молодости.

Вы хотите знать тайну смерти.

Но как вы можете ее обнаружить,

если не изучите ее в сердце жизни?

Сова, ограниченные ночной тьмой глаза которой

Днем слепнут, не может

Проникнуть в святую тайну света.

Если вы хотите увидеть духа смерти,

Откройте пошире свои сердца для тела жизни.

Потому что жизнь и смерть едины, как едины река и море.

В самых глубинах ваших надежд и желаний лежит

Ваше молчаливое знание о Той Стороне.

Подобно семени, которое мечтает под снегом,

мечтает ваше сердце о Весне.

Доверьтесь своим мечтам, потому что в них

находятся Врата Вечности.

Ваш страх перед смертью – это всего лишь дрожание пастуха,

Который стоит перед царем и чувствует,

как его рука опускается ему на плечо

Как знак благосклонности.

Разве дрожащий пастух не полон радости от того,

Что на нем знак царя?

И все же, разве он сознает, что дрожит?

Ведь что такое смерть как не стояние голым на ветру,

как не растворение в лучах солнца?

И что такое остановка дыхания как

Не освобождение от безостановочного прилива,

в волнах которого

Вы поднимаетесь и раскрываетесь и ищете Бога?

Лишь испив из реки молчания,

Вы научитесь петь.

И только добравшись до вершины горы,

Вы начнете подъем.

И только тогда, когда земля предъявит претензии на вашу плоть,

Вы научитесь танцевать.

Халил Джебран. О смерти

Не многие темы вызывают в современном мире такой ужас, как тема смерти. Но время и смерть – проявления одного и того же принципа. Время движется в направлении смерти, или, как сказал Мейстер Экхарт, «все, что соприкасается со временем, преходяще и смертно». В мифологии эта тема представлена Сатурном-Кроносом с серпом и косой, символами урожая и смерти. Взаимосвязь проста: мы пожинаем то, что посеяли, а умираем так же, как жили. От нас остается только самое существенное. В мифе Сатурн пожирает своих детей, так же, как это делает время. Оно пожирает все, что родилось и тем самым обречено на смерть.

Это, большей частью неосознанное, знание присутствует в нас в качестве предчувствия. Оно заставляет нас пускаться на всякие ухищрения. Судорожно пытаемся мы сэкономить время, наивно полагая, что в конце его останется больше. Но если у нас на самом деле остается лишнее время, мы пытаемся его убить, придумывая себе занятия. Подойди мы сознательно к проблеме времени, многие болезни (остеохондроз, депрессия и др.) не являлись бы к нам с такой неизбежностью.

Старость превратилась у нас в период болезни. Это принципиально возможный уровень для разработки данной фазы жизни, но он отнюдь не единственный и не самый удачный. Принцип Сатурна хочет только получить свой оброк в виде внимания. В какой валюте мы платим, решать нам самим. Типичные ограничивающие заболевания нужно принимать точно так же, как осознанное ограничение и скромность, самостоятельно выбранное одиночество, воспоминания о самом существенном в жизни и самоанализ. Но вместо того, чтобы следовать принципу, мы пытаемся его обмануть.

Эти попытки представлены достаточно широким спектром – от претенциозных литературных произведений до гротескового подавления. В США уже дошли до того, что гримируют покойников под молодых людей, чтобы не сталкиваться со знаками смерти. Единственная причина, по которой человек прибегает к услугам медицины и косметики, – страх перед смертью. Он настолько силен, что заставляет нас забывать, что мы люди.

Так, большинство людей нашего гуманного и высокоразвитого общества умирают без внимания в полном одиночестве. В Германии 90 % горожан и 60 % сельских жителей умирает в больнице или доме престарелых. И лишь одному из пятерых удается умереть в своей постели. Умирающего под любым предлогом отправляют в больницу. Большинство пациентов размещаются в палатах на несколько человек. Как только кто-нибудь собирается покинуть этот мир, соседи зовут медсестру, которая вывозит кровать из палаты. Но в больницах нет помещений для умирающих. Поэтому он оказывается в ванной комнате или коридоре. У медсестры нет ни времени, ни желания посидеть у его постели. Она, разумеется, ставит в известность близких, которые – по разным причинам, но почему-то почти всегда – приезжают слишком поздно. Врачи, воспитанные в мысли, что смерть нужно побеждать, не хотят присутствовать при собственном поражении. И если в больнице нет священника, который считает своим долгом смотреть в лицо смерти, то никто не провожает умирающего в последнюю дорогу. Обычаи, касающиеся смерти, становятся все более дикими. Остановимся на трех пунктах.

1. Смерть у нас происходит тайно и изолированно. Умирающего прячут подальше от людей. Можно возразить, что фильмы и телевизионные новости каждый вечер впускают в наши дома смерть. Но на самом деле смерть здесь ненормальная, далекая от естественной. Зритель думает (и, чаще всего, совершенно справедливо), что с ним ничего подобного случиться не может. При этом в подсознание закрадывается мысль, что он вообще может избежать смерти.

2. Умирающему врут, тем самым лишая его мужества. Возникает нелепая ситуация. Смертельно больные люди видят, что происходит, но их опасения «не принимаются всерьез». Близкие делают вид, что все в порядке, потому что они, по совету врачей, стараются «беречь» больного. Пациенты ощущают этот барьер и замыкаются, как маленькие дети, которым еще нельзя знать все, но которые все слишком хорошо замечают. Аргументы врачей о том, что больные якобы не хотят знать о своем состоянии и что от понимания истинного положения вещей их состояние может ухудшиться, – скорее всего, вид самообороны. Исследования психологов говорят о том, что врачи и медперсонал гораздо больше боятся смерти, чем среднестатистический человек, а страх приводит к вытеснению и агрессивности. Практика показывает, что медицинские работники, имеющие дело со смертельно больными людьми, сами гораздо чаще имеют тяжелейшие нарушения здоровья.