пытать будут: как там Москва? Ты что ответишь? Давай сегодня гуляй, смотри, набирайся впечатлений, а завтра сядем, обмозгуем, чем вам и Недоспасову помочь. Дальше, Серега, ждет тебя дорога дальняя в темный лес…

Приказ, как известно, не обсуждается, а выполняется. Баталин гулял до самого вечера. Прекрасный был день. Самый прекрасный с начала войны. А утром они сидели вместе с полковником Селезневым и думали, чем укомплектовать грузовые мешки, которые должны были лететь в тыл вместе с Баталиным. Когда работу завершили, полковник спросил командира разведгруппы.

– Помнишь летом сорок первого, когда ты прибыл из Китая, я попросил посмотреть радистов, которые готовились для заброски в тыл.

– Прекрасно помню, как вы, товарищ полковник, мне не поверили. Мол, зарубил я Ивацевич и Панову.

Селезнев не отреагировал на укол Баталина.

– А радистку из этой же группы, Валентину Чеботареву, не забыл?

– Она была лучшей!

Полковник ничего не сказал, только молча протянул Сергею какую-то бумагу. Это был доклад начальника разведотдела Ленинградского фронта генерал-майора Петра Евстигнеева. В нем говорилось, что 1 января 1942 года в г. Тосно сотрудниками команды СД-2 казнены советские разведчики радистка В. Чеботарева и лесник В. Соколов. Их схватили в доме лесника во время сеанса связи.

На допросах один из гитлеровцев, не добившись признания, угрожал леснику расстрелом, приставляя пистолет к его груди. Охваченный яростью фашист, в сердцах бросал пистолет на стол и начинал избивать Соколова.

В один из таких моментов Чеботарева схватила пистолет и выпустила всю обойму в двух фашистских офицеров, которые проводили допрос. Дело дошло до Берлина и приобрело столь громкий резонанс, что сам Гиммлер потребовал объяснений от шефа полиции безопасности СД.

Эти документы удалось добыть разведчикам Ленинградского фронта в ходе одного из рейдов по тылам противника.

– Как ты сказал, Сергей, – спросил Селезнев, – она была лучшей? Да, она действительно была лучшей.

Глава 8

Падал он в сплошной темноте. В ушах свистел ветер, потом над головой прозвучал хлопок раскрывшегося парашюта, его резко дернуло вверх и беспорядочное падение прекратилось. Было странное ощущение словно он не опускается на землю, а летит куда-то вверх. Купол парашюта тащит его все выше и выше.

Встреча с землей отрезвила Баталина. Странное ощущение пропало, его заменило другое ощущение – он падает на лес, на густые, крепкие деревья, сучья трещат, больно бьют по бокам и спине. Наконец он плюхнулся на твердую почву, и все стихло. Вверху звездное небо, деревья стоят, как часовые.

Сергей прислушался. В лесной тишине ни одного человеческого звука. Где же Недоспасов со своими партизанами. Он должен был встречать Баталина и грузовые мешки. Сергей сложил ладошки «рупором» и покрякал в темноту, как учил его старшина Сараскин. Покрякал налево, покрякал направо. А в ответ – тишина. «Неужели летуны промахнулись?» – с тревогой подумал Баталин. И тут же кто-то издевательски прошептал в ухо: «Не все коту масленица». Сергей потряс головой, пытаясь окончательно прийти в себя и решить, что же ему предпринять. А что тут, собственно, предпримешь? Крякать да слушать… Идти, блуждать в темноте? А куда идти? Сергей присел, привалился спиной к дереву и решил дождаться рассвета.

Спал ли он, дремал, но когда открыл глаза, лес заполняла утренняя мгла. Она съедала темноту, с каждой минутой просветляя дальние, самые угрюмые, уголки. Лес тут отличался от того, в котором располагалась его разведгруппа.

Там был бор, почва сухая, песчаная, сосна чередовалась с дубом. В общем, красота! Тут земля мокроватая, липкая, вокруг густой ольховник. А ольха любит воду. Он с детства помнит, как в его родном Демидове для колодезных срубов использовали именно эту древесину. Он даже где-то читал, что половина домов в Венеции стоит на дубовых сваях, а половина на ольховых. Выходит, что у где-то рядом или река, или болото.

Баталин поднялся. Надо было идти, искать свою разведгруппу. Сверившись с компасом, пошел сначала на восток. Продираясь сквозь густой ольховник, старался выдерживать заданное направление. Примерно через час ходьбы он уткнулся в болото. Вырезал для себя длинный шест, попытался прощупать дно. Однако из этого ничего не получилось. Шест уходил на глубину без препятствий.

Сергей шел по краю болота, постоянно измеряя глубину. И нигде не почувствовал дна. Баталин посмотрел на часы. Неужели он попал на остров? Только этого не хватало для полного счастья. Передвигаясь, Баталин присматривался, пытаясь отыскать хоть какие-то признаки человеческого присутствия. Признаков не было. А что если это действительно остров среди болот и из него нет выхода, то есть он необитаем. «Ни хрена себе, Робинзон, – подумал он. – Надо же так влипнуть. Пролететь четыреста верст, чтобы приземлиться на островок, среди непроходимых болот».

Баталин почувствовал, как устал за эти часы бесплодных блужданий. Вспомнил, что во рту крошки не было с тех пор, как он сел в самолет. Сергей раскрыл рюкзак, достал хлеб, кусочек сала… Вспомнил, как в академии его друг и сокурсник Петька Конопля на зимних тактических занятиях, задубев от холода, любил подтолкнуть плечом Сергея и со смаком сказать: «Вот бы сейчас шматок сальца да туесок медку!» Медку у Баталина, к сожалению, не было, а шматок сальца оказался кстати.

Не успел он дожевать бутерброд, как до его слуха донесся далекий всплеск воды и, как показалось, звук человеческого голоса. Сергей прислушался и явственно услышал тихий говор, больше похожий на шепот. Нет это не птица и не зверь, это были люди. Но какие люди? Может, полицаи, которые ищут человека, спустившегося на парашюте. Мало ли кто мог услышать гул мотора самолета и увидеть купола парашютов. А если это партизаны Недоспасова, которые разыскивают грузовые мешки?

Баталин быстро собрал вещмешок, закинул его на спину, проверил пистолет и двинулся навстречу звукам. Чем ближе он приближался, тем яснее слышал говор двух человек.

– Семен, сколько можно лазать по этому дурному ольховнику? – недовольно говорил один. – Полночи ползали, как беременные тараканы в темноте, теперь еще полдня… Нет тут его.

– Сколько надо, столько будем ползать, – отозвался другой. – Тебе что приказали – обшарить весь остров. Вот и шарь.

– Мы его вдоль и поперек истоптали. Давай хоть чуток отдохнем, перекурим. Я ноги до жопы стер.

– Ничего, крепче твоя жопа будет.

Они вновь полезли сквозь чащобу. Баталин осторожно двинулся за ними. Окажись эти «жопники» полицаями, Сергей бы ликвидировал их не задумываясь. Но ведь как-то они сюда попали. Значит, где-то есть проход через болото. Это самое главное. А если он ошибается, и это партизаны? Все равно ему надо выбраться следом за ними с этого проклятого острова. Там будет видно. Действовать придется по обстановке.

– Стой, Гриня, –