— В очередной раз, по вине вот этого участника, мы, организаторы, вынуждены снять по одному баллу с каждой команды, поскольку…

— А какой пункт правил я нарушил? — Пожалуй стоит уже начать.

Я давно понял одну вещь, которая очень помогает мне в жизни. Не нужно усложнять. Множество людей готовы сделать что-то, у них есть идея на миллион, у них есть возможность, но… Но они поступают, на их взгляд, мудро. Начинают просчитывать. И естественно находят миллиард сложностей, из-за которых даже не делают первый шаг. Разумеется, продавать единственный дом и вкладывать все в идею без анализа — это такая же крайность, но все же. Есть старая поговорка о том, что если хочешь много зарабатывать — много работай, а вот если хочешь разбогатеть — придумай идею. Но придумать мало, нужно еще и воплотить, ну или продать… В любом случае, нужно что-то предпринять. А когда еще до первого шага вы находите миллион причин его не делать? Поговорите с детьми, возьмите пример с них. Для ребенка нет ничего невозможного. Он говорит, что хочет стать космонавтом. Вы смеетесь и отвечаете, что для этого ему нужно изучить науку, стать пилотом и сдать тест на физическую подготовку. А ребенок отвечает — запросто! Это же всего три вещи, он каждый день делает сто вещей, еще три это так просто!

Так же и я. Я попал в очень непростую ситуацию, из которой я хочу выйти как минимум со всем тем, с чем я в нее вошел, как максимум — я рассчитывал на получение дополнительного развития моего бизнеса. Наталью, с ее винной компанией, я точно от себя далеко уже не отпущу. Да и с Романом и Грикором мы бы нашли обоюдовыгодные пересечения. А что нужно для выхода из ситуации? Очень просто — нужно пообщаться с организатором и договориться о том, что игру нужно закончить. Всего одна единственная вещь. Легче, чем стать космонавтом. А с моим умением вести переговоры и любовью к ним — эта задача становится не только выполнимой, но и приятной. Business for fun. Работа в кайф!

— Какой пункт правил я нарушил? — Повторил я свой вопрос так как Станислав все еще не ответил.

Вообще, пора поставить этого распорядителя на место. Если я правильно проведу эту партию, если я прав, и организаторы непрерывно наблюдают за действием, то дискредитированного ведущего заменят на более приближенную к организаторам фигуру. В любом случае, мне выгодно внести сбой в их работающий механизм. Как только у них начнутся ротации кадров, я смогу заметить их каналы связи, схемы, вообще, я уже говорил, противника сложно разглядеть, когда он не двигается, нужно его расшевелить.

— А ты мне чертовски нравишься, Максим. Наглость конечно города берет, но рекомендую не перебарщивать. Моя эмпатия к тебе тоже границы имеет.

— Нравлюсь? Твои сексуальные пристрастия меня не волнуют, ты сейчас, как я понимаю, на работе? Ты ведь сейчас — распорядитель игры, верно? Вот и будь профессионалом, просто ответь, какой пункт я нарушил, или признай, что винить меня не в чем.

— Ах вот ты как? — Станислав снял большие очки в роговой оправе, вынул из нижнего внутреннего кармана пиджака платочек, тщательно протер линзы, не надевая очки помассировал большим и указательным пальцем переносицу и только после этого взглянул на меня.

Жесткий, стальной взгляд из-под нависающих бровей. А ведь он действительно привык командовать. Хотя, не исключено, что этот взгляд всего лишь результат многочасовых тренировок перед зеркалом в актерской гримерке.

— Максим, ты исчерпал мое хорошее к тебе отношение. Сочувствую. Но на вопрос так и быть, отвечу. Вам всем доносилось, что команды могут встречаться один раз в день. Вчера вы уже были за это наказаны. Спорить с тем, что ты, Максим Александрович, вчера встречался с первой командой станешь?

— До помилуй, Станислав Сергеевич, кто же очевидные факты оспаривать будет? У вас наверняка все мои передвижения записаны. Только я вот в толк не возьму, при чем тут озвученный пункт правил? Я ведь один встречался, не вторая команда встречалась с первой, и даже не большинство команды, а я один. Поэтому ты сейчас нас обмануть пытаешься, не было встречи команд. Вообще, давайте уже к голосованию переходить, нам, если ты не в курсе, из минусов выходить нужно.

Надо отдать должное распорядителю, он не стал спорить или как-то возражать. Есть всего два типа реакции на неожиданный, неприятный выпад от собеседника. Вспомните выступления ведущих «Камеди Клаб» Павла Воли и Гарика Харламова в тот момент, когда кто-то из гостей в зале начинает бузить. А ведь для уровня Павла и Гарика в зале могут сидеть очень серьезные люди, много богаче и влиятельнее, чем парни-ведущие. И что происходит, когда кто-то из таких гостей огрызается в ответ на шутку со сцены? Когда в микрофон из зала говорятся какие-то агрессивные слова? Вспомните язык тел. Харламов тут же складывает руки на груди, как бы прикрываясь планшеткой со сценарием, иногда даже непроизвольно делает шаг назад, вглубь сцены, на лице застывает напряженная полуулыбка. А Воля напротив, в улыбке скорее обнажает клыки, всем корпусом подается вперед, навстречу нарушителю спокойствия, да еще и руками делает приглашающий жест, поощряя гостя к разговору, провоцируя его, а потом, совершенно мастерски, выбирает в его словах любую фразу, которую, перевернув или даже переврав, тут же обращает против автора, уничтожая его.

Все тоже самое, готовность принять сражение, готовность закопать меня в словесной дуэли, все это я увидел на лице, в положении рук и всего тела распорядителя. Но не только это. Еще кое-что меня поразило, и, откровенно, испугало в Станиславе. Он удивился. Я видел, что он искренне удивился тому, что кто-то ему возразил.

— Вот оно, значит, как? Ну что же, а, пожалуй, что так даже и интереснее будет. У масс появилось самосознание.

Станислав был явно удивлен, но очень быстро пришел к какому-то выводу, я отметил, что его лоб лишь на мгновение пошел волнами задумчивых морщин, но тут же разгладился. Очень быстро, он мыслит и принимает решения очень быстро. Обычно сотрудники, не руководители, простые умные линейные сотрудники не принимают важные решения очень быстро. Им хватает ума на то, чтобы понять, что они не знают всей картины, они знают, что они многого не знают, поэтому процесс принятия сложных решений у них достаточно длителен. А тут… Много позже я прокручивал этот момент и очень пожалел, что не довел свои рассуждения до