Марианна отвезла меня до дому.

— Будем ждать, — произнесла она напоследок, когда мы уже подъехали к дому, — Позвонишь мне, когда все наладится.

— Хорошо, — пообещала я.

Но не через неделю, не через две звонить мне не пришлось, голос не восстановился. Я делала жалкие попытки хоть что-то спеть, но ничего не получалось.

Павлуша все видел, подходил ко мне, обнимал и просил не плакать, и я обещала, что больше не буду.

Вскоре, Марианна разорвала со мной контракт и обязала выплатить неустойку в размере 28 миллионов долларов. Очень быстро она нашла мне замену. Чтобы выплатить ей эту сумму, пришлось продать остров Санто-Стефано. И самое горькое — объявить на весь мир, я ухожу со сцены.

========== Глава IV ==========

Я, правда, пыталась хоть как-то держаться на плаву. И всерьез подумывала о том, чтобы заняться продюсированием. Ничего, кроме музыки, я делать не умею, значит, нужно, как-то выкручиваться из сложившейся ситуации.

— Мам, смотри какая полная луна! — позвал меня Павлуша. Он стоял на кухни и с удивление смотрел в окно.

И в самом деле. Полнолуние. Луна настолько желтая и круглая, будто сообщает: «Роза, посмотри на меня!»

В груди вновь больно закололо. Такими темпами мне и до обширного инфаркта недалеко.

— Мама, что с тобой? — испугался Павлуша.

— Принеси, пожалуйста, таблетки! Они в моей сумке! — тело стало вдруг таким тяжелым. Я едва успела ухватиться за подоконник, чтобы не оказаться на полу.

***

На следующий день, я проснулась совершенно опустошённой, будто всю ночь бегала стометровку. Поднялась с постели и направилась в ванную. Там меня и ожидал очередной сюрприз. Я не верила своим глазам. В зеркале на меня смотрела женщина вся в морщинах с тусклыми глазами, бледной кожей и впалыми скулами.

— Нет, — заплакала я, — Нет…

Он забрал мою молодость!

— За что? — я трогала грубые обвисшие щеки, — Глеб, за что?

Я долго боялась показаться на глаза сыну, все время прикрывала лицо рукою, пыталась замазать морщины тональным кремом. Уродливые мешки под глазами, проступившая седина у корней волос — я была ужасна. Когда Павлуша увидел мое лицо, то в первые секунды его выражение говорило о неописуемом ужасе. Я солгала ему, что такое бывает после микроинфаркта, и что это скоро обязательно пройдет. Ребенок немного помешкал, а потом сказал, что любит меня, какой бы я не была. И у меня словно камень с души упал.

В душе поселились недетские сомнения: «Что еще Глеб заберет? Ведь это только второе полнолуние». Нужно было срочно, что-то делать. Искать того, кто сможет полюбить меня? Об этом уже не могло быть и речи. Должен же быть еще какой-то выход? Обязательно должен.

Выйдя на улицу, я поняла, что меня никто не узнает. Это было весьма непривычное ощущение. Я спокойно сходила в магазин. В одном из супермаркетов увидела Борю — моего бывшего шофера. Он стоял в маленьком отделе DVD-дисков и рассматривал старую вывеску с моим изображением.

Я подошла к нему и как бы невзначай спросила:

— О ней ничего не слышно, да?

— Да, говорят, что она ушла со сцены, — не отрываясь от вывески, опечаленно ответил он.

— А из-за чего?

— Вроде из-за проблем с голосом, — вот тут-то он и глянул на меня…. Но не узнал.

Я всячески пыталась загримировать свою физиономию. Страшно было даже подойти к зеркалу. Я держалась, пока Павлуша был рядом, но стоило только ему уйти в школу или на улицу, как я тут же начинала рыдать. В голову приходили даже мысли о самоубийстве. Но я должна жить ради сына.

Я сидела на диване и переключала каналы и наткнулась на свой клип. Это был самый последний клип. Ему всего около двух месяцев. В нем я такая молодая и красивая. Такая энергичная. И тут вдруг, я что-то заметила. Прямо там в клипе. Почти неуловимо. В одном из кадров, где я пою на сцене, за спиной сумерки, в которых и мелькнуло нечто похожее на тень. Странно, когда монтировали клип, никто не заметил этот косяк. Видимо кто-то случайно попал в кадр. Я должна была бы по-хорошему забыть об этом и заняться решением проблемы, но от чего-то эта тень не давала мне покою. Где-то я уже ее видела!

Я открыла ноутбук и отыскала этот самый клип, промотала до того самого момента и установила медленную перемотку. Черный силуэт внезапно возник из тьмы, в мгновение ока пронесся за моей спиной и исчез. В груди опять больно закололо. Я узнала его. Это было то самое существо, которое преследовало меня в Америке, которое совало мне в голову свои щупальца. Я вновь отмотала кадры до этого места и поставила на паузу. Приблизила изображение и сделала его максимально светлым. В области головы этого существа что-то выделялось. Я долго всматривалась, пытаясь разобрать, что именно я вижу. Невозможно было разглядеть глаз и носа, но пасть вырисовывалась четко. Широкий рот резал морду этого нечеловеческого существа пополам от уха до уха. Виднелись острые звериные клыки. Как только я осознала, что именно я вижу, тут же захлопнула ноутбук. Мне стало дурно. Если это и призрак, то уж очень уродливый. Оно преследовало меня все это время, а я даже ни о чем не догадывалась. Сердце ныло не переставая. Нужно всего лишь на всего успокоиться. Но неподдельный страх, охвативший меня изнутри, говорил другое — это существо охотится за мной и совсем непросто так. И этот страх, так же подсказывал мне, что скоро я обо всем узнаю. Нужно сделать все возможное, чтобы это не коснулось Павла. Я позвонила матери Валеры, и договорилась о том, чтобы он какое-то время пожил у нее, пока я не разберусь, что мне делать.

========== Глава V ==========

— Мам, но я не хочу ехать к бабушке, у нее скучно, — уныло произнес Павлуша.

— Ты побудешь у нее совсем недолго, — пообещала я. Но голос предательски дрогнул, он говорил о сомнениях, которые я испытывала, ведь больше я могу никогда не увидеть сына. Это существо, преследовавшее меня, да и Глеб, готовый привести приговор в исполнение, уж точно не оставят меня в покое. Но это было не важно, главное, чтобы Павлуша остался невредим.

Я собрала детские вещи в спортивную сумку.

— Я кое-что улажу и сразу тебя заберу, — голос почти срывался на