Он ел паштеты, черную и красную икру, морепродукты и стейки. Он пил экзотические соки и смузи. Единственное, чего Креч так и не попробовал, – алкоголя.

Наверное, алкоголь вредит камню.

Григ больше не пытался спасти тролля. Он вышел из-под зонта, струи дождя занавесом хлестнули по лицу. Поискал и нащупал в кармане пачку сигарет. Странно – давно не курил и не хотелось, а сейчас вдруг рука сама нашла отраву. И не одну сигарету в воздухе, а полную пачку…

Он зажег сигарету от пальца, что в Снах не представляет проблем даже для простеца, и стал курить, выпуская струи дыма во влажный воздух. За спиной чавкало, хлюпало, щелкало. Зонт медленно опускался, погружаясь вслед за столом, в котором был закреплен. По нему временами барабанили градины, но хотя бы ветер стих и капли не захлестывало внутрь…

Потом стало тихо.

Григ обернулся.

Полуприкрытая покосившимся зонтом, из земли едва выступала столешница, на которой еще лежали какие-то недоеденные деликатесы. От стула не осталось и следа.

От Креча – тоже. Только пятно влажной земли, из которой на глазах у Грига тяжело выбулькнул пузырь воздуха.

– Омерзительно, – сказал Ли с ноткой растерянности. – Я его не понимаю. Эй, тварь, почему твой хозяин так поступил?

Симулякр Креча пожал каменными плечами.

– Не знаю. Креч хотел выжить и дойти.

– Как мы видим, у него не очень-то и получилось, – сказал Григ. – Хотя, наверное, какая-то идея у него была. Знать бы, какая…

– Пойдемте, – негромко произнесла Мария. – Дождь кончился.

Да, дождь действительно кончился.

Они не стали убирать зонт – тот так и остался стоять странным надгробием над грязевой могилой черного тролля. Симулякр Креча, ничего не спрашивая, пошел первым.

Григ снова приблизился к Марии. Взглядом отогнал Второго, тихо спросил:

– Ты ведь знаешь, что впереди? Да? Ты знаешь, но не говоришь, чтобы погиб кто-то другой.

– Я хочу дойти, – тихо ответила женщина. – Все мы хотим, но не все дойдем. Так пусть уж лучше погибнет кто-то другой.

– Чего ждать? – вполголоса продолжал Григ. – Лучше мы вдвоем, чем ты с кем-то. Я считаю так.

– То есть ты готов к тому, что погибнет твой друг Ли или ребенок?

– Я обязательно постараюсь их спасти, если для этого не придется погибнуть самому, – ответил Григ. – И давай не играть в благородство. В Снах проще быть честным.

Мария некоторое время молчала, размышляя. Потом сказала:

– Думаю, что еще шестеро.

Григ размышлял, перебирая в уме оставшихся. Вроде бы ничего ужасного – оставалось еще пять симулякров: его, Марии, Ли, Лины, Креча. И еще Кати. Как раз хватит.

– Я не знаю, как кого-то подставить, если ты думаешь об этом, – предупредила Мария.

– Будем надеяться на лучшее, – кивнул Григ.

Через какое-то время, когда монотонное движение разнесло их с Марией в разные стороны, Григ подошел ко Второму.

– Постарайся противиться искушениям, – негромко сказал Григ.

– Каким? – ничуть не удивившись, ответил Второй.

– Любым. Я бы хотел, чтобы ты выжил. И за мной приглядывай. Если что – лучше дай по голове.

Некоторое время Второй молчал, потом спросил:

– За кем-то еще приглядывать?

Григ покосился на Марию. Та шла рядом с Ли.

Как же Григу это все не нравилось!

Если уж Клиф и Роберт понимали, с чем они столкнутся – могли бы снабдить бо́льшим количеством живых отмычек. Даже не обязательно симулякров, Сноходцев в Городе хватало.

– Нет, – сказал Григ. – Сосредоточься на мне. И на себе, по остаточному принципу.

Они шли еще с минуту, прежде чем симулякр ответил.

– Спасибо, – сказал Второй. – Я тронут. Нет, правда.

Всем, бывающим в Стране Сновидений и хотя бы слегка запоминающим свои путешествия, прекрасно известно, что сны лишь на первый взгляд кажутся нелогичными. О, в них есть своя логика, вот только не всегда ее можно постичь.

Законы мира Снов рождаются из сказок точно так же, как сказки рождаются из Снов, и возвращаются в них, когда проходит их срок.

Может ли Иван Царевич отправиться в путь за молодильными яблоками не верхом на подозрительном Сером Волке, а в карете, с подарками и верительными грамотами? Наладить дипломатические отношения, выторговать яблочко (а может быть, даже саженец) и вернуться назад? Ведь не Золотое Руно, не яблоко раздора хранит у себя сосед – а растит целое дерево, усыпанное плодами!

Отправиться-то с мирным визитом Иван Царевич не прочь. Иван может быть прекрасным дипломатом, сторонником взаимовыгодных торговых и культурных отношений, а на волчью шерсть у него вообще аллергия. Но законы сказки неумолимы – яблоко придется воровать, попасться на этом, начинать сложные торгово-меновые операции, в итоге все равно украсть всю добычу, получить по голове от родных братьев и лишь потом вернуться к отцу с яблоком.

Это – правила сказок.

И Сны тоже имеют свои правила.

Гибель симулякра Августа-Роберта ничем Грига не удивила. В конце концов симулякры для того и были даны, чтобы защищать своих хозяев, а путешествие оказалось опасным. Нелепую смерть Лины тоже можно было списать на случайность.

Но в гибели тролля уже виделась система. Креч понимал, что происходит. Знал, что гибнет. Мог спастись. Был настроен дойти до конца.

Но погиб!

Внезапный суицид? Безумие?

Или неотвратимость Снов?

Кто-то должен был погибнуть, и Креч умер.

Мария ожидала еще шесть смертей. Даже если повезет и погибнут все симулякры, кто-то из Сноходцев тоже обречен. И Григу очень не хотелось стать этим «кем-то».

Местность вокруг тем временем менялась.

Небо все еще хмурилось, но дождь больше не шел. Земля под ногами раскисла, но не настолько, чтобы в ней тонуть.

Зато появились руины.

Вначале путешественники заметили отдельные камни, торчащие из почвы – непонятно даже, природные или обработанные руками человека. Потом стали попадаться фрагменты стен, изредка – участки мощеной дороги. В какой-то момент они обнаружили, что идут по древнему мосту – возможно, когда-то он нависал над широкой рекой, но теперь жирная чавкающая грязь лежала вровень с полотном моста.

– Вот бы Креч порадовался, – попытался пошутить Григ.

Его никто не поддержал. Руины тянулись дальше, да и мост казался бесконечным. По обе стороны от него из грязи выступали полуразрушенные строения, уже не столь древние. В некоторых даже сохранились окна, а в оконных переплетах – осколки стекол. Проходя мимо, Григ невольно косился в пустые окна – чудилось, что за ними кто-то есть, следит за чужаками злобным завистливым взглядом. Школярская, избитая до смерти фраза «руины следили за ним пустыми глазницами окон» невольно всплыла в памяти. Но эти руины и впрямь… следили. Почва под мостом становилась все жиже и жиже, превращаясь в болотную грязь.