И действительно, за одним из гобеленов обнаружилась дверца в довольно просторное помещение. Удивительно, но в скальном замке имелись водопровод и некое подобие канализации. Вода била из нескольких фонтанчиков в стене, и Юля предположила, что ее просто пустили по помещениям из природного источника.

Вкус у воды был свежий, но отдавал железом. Сначала Юля умылась, но потом подумала, разделась и встала в мраморную лохань под фонтанчиками. Ей, когда-то спортивной и привычной к процедурам закаливания, удалось отлично освежиться, и в комнату она вернулась бодрой и с посветлевшей головой.

Она устроилась на подушках и мысленно обратилась к Агате: «Что ж, теперь у меня много времени. Никаких хлопот — сиди и отдыхай. Эх. Отличный шанс, чтобы узнать друг друга еще ближе». Присутствие разума дочери и раньше передавало Юле особое, ни с чем не сравнимое медитативное состояние, а сейчас, в тишине и уединенности, оно стало еще сильнее.

… Чем дольше она сидела в состоянии безмыслия, тем чувствительнее становилось ее восприятие. Слух, и так ставший необычайно тонким в последние месяцы беременности, еще больше обострился. Юле стало слышно, как журчит вода за дверцей.

Дыхание. Справа. Из-под гобелена. Предчувствие не обмануло Юлю — за ней следили.

На следующие три дня она затаилась, словно мышь. Однако внутри росло состояние беспомощности и… ярости. Сколько ее продержат в полной изоляции? Так ведь можно с ума сойти. Тишина, скука, минуты тянуться за минутой, час за часом, словно их растянули на годы.

Юля понимала, что нужно успокоиться и составить некое подобие плана. Любое проявление эмоций могло ей навредить. С магией бестиоида кольцо справилось, но если Клодина выяснит, что ее обманули, и применит другие чары, Юля рискует реально превратиться в овощ-инкубатор.

В конце концов, Юле удалось унять раздражение и злость. Теперь ей нужна была цель, чтобы сосредоточиться и бороться с невыносимой скукой. Она начала отслеживать появление соглядатая за гобеленом. И быстро кое-что выяснила.

За пленницей явно следила женщина: иногда тонкий Юлин слух улавливал тихие вздохи и шуршание, как если бы неизвестная переминалась с ноги на ногу в юбках из какой-то плотной ткани.

Женщина была не одна, через четыре часа ее сменяла другая надзирательница, менее поворотливая, зато более терпеливая и неслышная. Затем к дыркам у стены возвращалась первая. Юля решила сделать ставку именно на нее — на ту, которой долгое стояние у стены явно доставляло психический и физический дискомфорт. Каким бы строгим не был приказ следить за пленницей, рано или поздно должен был вмешаться человеческий фактор.

Юля вскоре выяснила, как следящая за ней дама дышит и двигается. Женщина проводила у стены свою смену, отлучаясь на очень короткое время. Слишком короткое, чтобы успеть связаться с О́рлом. А поскольку стена туалета находилась слишком близка к пункту наблюдения, Юля опасалась, что оттуда ее услышат. Тогда она ввела в свой режим обязательный послеобеденный сон.

Она ложилась в кровать, как только солнце уходило из окон. На седьмой день заточения, когда Юля прилегла на постель, надзирательница не выдержала и тихонько удалилась. Не по обычному своему расписанию, а, скорее, в нарушение всех правил…

Юля услышала знакомое шуршание юбок, удаляющиеся шаги, вскоре затихшие, подождала минуту и быстро подошла к стене. На этот раз ей удалось внимательно рассмотреть почти незаметные прорехи в старом гобелене и две дыры в стене, через которые велось наблюдение. Юля даже осторожно в них заглянула, но почти ничего не увидела. Время шло, женщина не возвращалась.

Юля вернулась в кровать. Вскоре за стеной прошуршали шаги. Дыхание надзирательницы было сбивчивым. До Юли донесся вздох облегчения — пленница была на месте, в той же позе. Вскоре женщина за стеной успокоилась и продолжила «работу». А на следующий день, когда Юля улеглась отдыхать, умчалась по своим делам, даже не особо удостоверившись, что объект наблюдения крепко спит.

Юля достала кристалл, сломала его в пальцах и, помня инструкцию Орла, быстро наговорила свое сообщение, пока таяло розовое магическое облако. Она как можно подробнее описала похитителей, маршрут дракона и место заточения в горах. В конце она слезно попросила альва связаться ее друзьями в доме Цила и успокоить их: она жива, здорова и… очень ждет спасителей.

Дни потянулись однообразной чередой. Подъем, еда, отдых, снова еда… По утрам приходила высокая красивая женщина по имени Глэней. Ее черты выдавали альвийское происхождение. Целительница осматривала пленницу: проверяла пульс, заглядывала в зрачки, а потом «слушала» ребенка, положив руку Юле на живот. Глаза Глэней становились похожими на два сияющих кристалла, видимо, это и была знаменитая альвийская магия.

Целительница неизменно оставалась довольной и, уходя, добродушно и с улыбкой кивала «пациентке». Юля не показывала вида, что присматривается к Глэней. Она понятия не имела, в каких отношениях состоят бывший муж Элии и альвийка, но собиралась прощупать почву, пока условно относя всех окружающих к категории врагов.

Время тянулось медленно. Юля понимала, что в случае успешной пересылки послания организация спасательной операции займет не один день. Она старалась не думать, что будет, если ее сообщение не дошло до адресата, например, из-за какого-нибудь блокирующего заклятия. Лишь в одном она была уверена: друзья ее ищут. И найдут.

Слежка за пленницей продолжалась, однако судя по звукам из-за гобелена надзирательницы все чаще пренебрегали инструкциями. Впрочем, Юля больше не видела смысла в изучении окружающего пространства, она тщательно исследовала комнату, ванную и тот вид, что открывался из узких окон. Поняв, что побег невозможен, она обратилась к единственному, что могло дать ей хоть какой-нибудь шанс на победу — своему новому «я».

Ее слух… не только чувствительность к звукам, но и способность «слышать» магию — вот, что внушало надежду. Юля вспомнила долгие беседы с Цилой, когда они готовили зелень на продажу. Подруга упоминала, что магия в человеке или есть, или полностью отсутствует. Неодаренному не доступно ни одно из ее проявлений, даже крошечное.

Значит ли это, что Юля одарена? Вряд ли. Возможно, сказался тот факт, что она вынашивает девочку-дракона? Сейчас у них с Агатой одна кровь и плоть. Вероятно, есть смысл немного попрактиковаться.

Долгие часы ожидания стали менее скучными. Юля садилась на пол, закрывала глаза и обращалась к своей внутренней силе. Она не представляла, что должна почувствовать. Потоки? Огонь, как у Эймета? Какое-то бурление в крови?

Внешне вроде бы не происходило ничего особого. Однако что-то все же менялось, и Юля долго не могла понять, что. Пока не услышала голоса, которые звучали даже не за стеной, а в нескольких десятках метров от нее.

Появилось ощущение, что Юля смотрит яркий фильм в голове: все немного не в фокусе, но слышно отлично. Она увидела знакомую обстановку большого зала в скальном замке, шкаф с книгами, высокие окна… и две фигуры, мужскую и женскую. Эйфа и Клодину.