Ольга натянуто улыбалась, подставляя для поцелуя раскрасневшуюся щеку.

— Понимаешь, меня здесь не было… просто я уезжала к матери. Долгое время я была у нее.

— Ты бы хоть познакомила меня со своим кавалером, — сказала женщина, — все-таки мы с тобой давние подруги, и меня очень интересует, чем ты живешь.

В меру короткое черное, сильно обтягивающее платье делало ее необыкновенно привлекательной. Вероятно, она потеряла бы много, если бы предстала в наряде Евы. Сейчас за черной переливающейся материей пряталась тайна, которую хотелось раскрыть. Подруга стояла около столика, слегка наклонившись, и Стась невольно заглянул в вырез тугого платья. То, что он там разглядел, всерьез заставляло задуматься о том, что женщина послана на землю дьяволом, дабы вводить в искушение. На левой груди он увидел аккуратненькую черную родинку, и она подействовала на него неожиданным образом — Стась едва удержался от того, чтобы погладить ее.

— Это мой… старинный приятель… Его зовут Стась.

— Очень приятно, — произнесла девушка, протягивая руку, — а меня зовут Зоя.

Секунды две Стась колебался, что же делать с узкой ладошкой, а потом бережно пожал.

— А можно, я с вами пока посижу? — Зоя капризно надула губы. — Представляете, я договорилась встретиться со своим другом, а он почему-то не пришел. Мне бы уйти отсюда, но я так редко выбираюсь в рестораны, вот и решила остаться.

— Правильное решение, — согласился Стась, — присаживайтесь, — гостеприимным жестом указал он на свободный стул.

Зоя поспешнее, чем следовало бы, села, вызвав у Куликова едва заметную улыбку.

— Ой, если бы ты знала, Оленька, как я по тебе соскучилась, — источала дружелюбие Зоя, — мы с девочками тебя часто вспоминали. Все думали, где ты, чем занимаешься. И надо же, ты здесь. Я им обязательно о тебе расскажу.

— Уж непременно расскажи, — учтивая улыбка Ольги переродилась в едкую гримасу, — сделай такую милость.

Стась посмотрел на каждую из девушек, после чего недовольно протянул:

— Что-то я ничего не понимаю. У меня такое впечатление, будто вы гораздо больше, чем… обыкновенные подруги.

— Ты совершенно прав, Стась, — теперь лицо Ольги вновь сияло обычной благожелательностью, — у нас с Зоей давние отношения. — И, едва сдерживая прорывавшееся бешенство, она потянула Зою за рукав и жестко произнесла: — Пойдем-ка, подруженька, в сторонку, у меня к тебе есть небольшой разговор. Ты не возражаешь, Стась?

Куликов сконфуженно улыбался. Он понимающе поднял руки вверх:

— Как же я могу отказать, если женщина просит? Вы свободны, дамы.

Зоя поправила сползший набок вырез и сказала капризным голосом:

— Что ты делаешь, ты порвешь мое новое платье.

Улыбка Ольги превратилась в оскал:

— Ничего! Профессия у тебя прибыльная, купишь еще.

— Послушай, что ты о себе возомнила? — грубовато произнесла Зоя, поднимаясь. Сейчас она мало напоминала царицу зала, какой казалась каких-то несколько минут назад, теперь это была торговка, раздосадованная упрямством покупателя. Изменился у нее даже голос, он больше напоминал крик взлетевшей вороны. — Да ты такая же, как и…

Ольга крепко дернула ее за руку и сквозь зубы, с ненавистью, на которую способна женская натура, процедила:

— Или ты сейчас же пойдешь со мной, или я выцарапаю тебе глаза на виду у всего зала.

Несколько секунд Зоя молчала, раздумывая, а потом, нервно улыбнувшись, ответила:

— Ну пойдем. Мне будет очень интересно услышать, что же ты мне такого наплетешь, — и, не оборачиваясь, заторопилась к выходу.

Неслышно, как это умеют делать только служащие ресторанов, из-за спины появился официант с подносом в руках. Быстрыми умелыми движениями он расставил на столе заказ, не без некоторой торжественности установил в самый центр бутылку шампанского и с проворством шаровой молнии исчез, оставив после себя аромат приятного парфюма.

Стась без всякого интереса ткнул в мясо ножом — жестковато, лучше начать с салатика из капустки, оно и полезней будет. И, подцепив вилкой мелко порубленные листья, щеголевато отправил их в рот.

Появилась Ольга:

— Пойдем отсюда.

На щеках у нее был легкий румянец, в уголках глаз темные разводы от потекшей туши.

— Ты позабыла, мы сегодня собиралась устроить для себя праздник. Ты хочешь уйти, даже не выпив бокала шампанского?

— Оно мне в глотку не полезет, — призналась Ольга. — Так ты идешь? Или я уйду одна?

Напряженная и нервная, как волчица перед броском, она выглядела еще более желанной. Страсть, дремавшая где-то на дне ее души, вырвалась и отразилась на ее лице насыщенным красным цветом и блеском в глазах. Гнев определенно украшал ее. Боже мой, оказывается, его любимая женщина может быть и такой.

— Ты сейчас необыкновенно красива…

— Послушай…

Стась пожал плечом, бросил на стол деньги и, бережно взяв под локоть Ольгу, пошел из зала.

Славик и не скрывал, что скучает. Посещение подобных заведений для него всегда было мукой. Обидно было строить из себя трезвенника, когда босс, удобно устроившись за столиком с дамой, попивает шампанское, и при этом нужно оставаться еще и бдительным, чтобы какой-нибудь кретин не пальнул ему в затылок во время приема пищи.

И когда Стась с Ольгой вышли, он с облегчением подумал о том, что на сегодня его вахта закончена и остаток вечера он может провести в казино. Распахнув дверь, Славик галантно пропустил вперед Ольгу. Кроме крепкого кузова, бронированный «Мерседес» обладал еще массой удобств — Стась нажал на крошечную кнопочку, и металлизированное стекло с тихим шорохом отделило их от водителя.

Машина медленно тронулась.

Ольга молчала.

— Ты хотела мне что-то сказать, девочка? — произнес Стась, обхватив девушку за плечи.

— Пусти меня, — передернула плечами Ольга. — Ты ведь все знал, ты специально это подстроил.

Куликов неторопливо убрал руку.

— Если ты желаешь, моя детка, пожалуйста, я не притронусь к тебе даже пальцем, но хочу спросить: кому от этого будет хорошо?

— Я ненавижу тебя! — неожиданно проговорила Ольга.

Глаза девушки сделались очень холодными и злыми.

— Отчего же? — Куликов стойко пытался сохранить остаток спокойствия.

— Ты все знал! Знал! Как ты мог!..

— Разумеется, детка. — Стась уже не мог остановиться, он не сознавал, что своими словами жестоко ранит ее. — Я всегда навожу подробнейшие справки о тех людях, с которыми имею дело. Я даже встречался с твоими благодетелями и хочу тебе сказать, что ты им запомнилась и они отзывались о тебе весьма лестно.

Ольга больше не могла сдерживаться и горько заплакала, уткнувшись в колени лицом и безжалостно растирая тушь по щекам. Ей было больно, как никогда. И это его она так сильно любила!