Репнин слышал за спиной топот четырех пар ног, обернулся на миг. Остальных преследователей намного обогнал какой-то чернявый офицер – он был всего шагах в двадцати. Валерий еще прибавил, хотя дыхания уже не хватало и в печень раз за разом вонзался стальной штырь.

А пес… пес снова был рядом, он вылетел откуда-то сбоку – из-за мусорных куч – и теперь не отставал. Ему явно нравилась эта новая игра.

Сейчас… сейчас они меня возьмут, – почувствовал Репнин и тут же увидел впереди – в промежутке между кирпичными стенами – темный силуэт. – Обложили!..

Он на полном ходу развернулся, едва не растянувшись на скользкой земле, и ринулся назад – навстречу чернявому. Это был, конечно же, Сергей Бабунидзе.

Время для Валеры словно ускорилось в десятки раз. Надо остановиться! Сдаться! Они ведь мне ничего не сделают! По крайней мере, не убьют! – Слова были бессильны, аргументы отторгались телом, подчинившим себе мозг. Здравый смысл был ничто в сравнении с реакцией на охотников загнанного зверя. Какая уж тут логика, когда со всех сторон кричат: «Ату! Ату его!»?

Он чуть не налетел на перевернутый мусорный бак, затормозил, схватил его, поднял над головой и с размаху швырнул в капитана Бабунидзе. Расстояние было всего пять шагов. Тот таки успел уклониться и, потеряв равновесие, упал на кучу опилок.

Репнин перепрыгнул через его длинные ноги и резко повернул вправо – по узкому проходу между двумя сходящимися ребрами шестиэтажками. Пес остановился было перед упавшим полицейским, зарычал, оскалил зубы, но укусить так и не решился, тем более что три других преследователя были уже совсем рядом. Через несколько секунд собака снова бежала рядом с Валерой.

Бабунидзе выхватил из кобуры «Макаров» и взревел:

– Стой! Стрелять буду!

Репнин спиной почувствовал: сейчас выстрелит, точно выстрелит, но остановиться не мог. Только холодом окатило меж лопаток, сдавило горло, да где-то в середине груди возник комок пустоты.

Сухой щелчок… Валере обожгло лопатку и толкнуло вперед, будто подгоняя, еще более ускоряя бег…

А потом капитан Репнин обнаружил, что, как и перед началом облавы, стоит, бессильно привалившись к штабной «тойоте». Лицо все в поту, фуражка лежит рядом на земле. Дотронулся до груди, потом до лопатки – раны нет. А где-то совсем рядом выл пес – смертельным, тоскливым, душу вынимающим воем, каким, наверное, и должно встречать наступление конца света. Валера почувствовал вдруг, что не ощущает своего сердца, потерял нащупанный было пульс и провалился в темноту…

58

Из сообщения агентства «Ассошиэйтед Пресс»: «Начавшийся сегодня утром как мирная демонстрация марш сторонников Африканского союза за свободу вылился в массовые беспорядки, повлекшие за собой человеческие жертвы. Поравнявшись с Белым Домом, первые ряды манифестантов неожиданно перестроились в несколько плотных колонн и ринулись на штурм ограды. В ответ на призывы остановиться прозвучали угрозы физической расправы и ругань. Уже через полминуты десятки экстремистов ворвались на лужайку перед резиденцией президента США. В руках нападавших было немало пистолетов и гранат, остальные были вооружены металлическими прутьями, дубинками и ножами. Отряд национальной гвардии и офицеры личной охраны президента были вынуждены открыть огонь – сначала в воздух, а потом и на поражение. Завязалась ожесточенная перестрелка…»

По сообщению корреспондента агентства «ПРЕСС-Аф-рик» из Вашингтона, мирная, разрешенная властями демонстрация была сегодня утром расстреляна озверевшими национальными гвардейцами по личному приказу президента США. Кровавая бойня, учиненная у ограды Белого Дома над черными и цветными борцами за свободу, – еще одно свидетельство того, что правящий страной империалистический режим бесконечно далек от своего народа и рано или поздно обречен пасть от его справедливого гнева.

Окровавленные тела безоружных людей десятками валялись на траве и асфальте. Раненые тщетно взывали о помощи, их хладнокровно добивали. Пострадало и несколько присутствовавших на месте трагедии журналистов…

59

ПРИМАК И ХАБАД

С высоты птичьего полета это травяное поле выглядело ровным зеленым газоном. Однако при посадке самолет то и дело подбрасывало на буграх и кочках. Один раз Примак приземлился копчиком прямо на подлокотник кресла. Раскаленный гвоздь вошел в него и на глазах выступили слезы.

У самого леса делегацию дожидались два армейских джипа и пятнистый БТР еще советского производства. Командующего войсками ООН в Восточной Африке встречал первый заместитель командующего Северным фронтом Африканской Революции – невысокий курчавый человек из племени галла. В волосах его пробивалась седина. Хаба-довы офицеры дружно отдали честь.

– Господин генерал-лейтенант! – обратился к Примаку замкомфронта. – Чтобы отвезти вас к Лидеру Революции, мы вынуждены завязать всем глаза. Прошу прощения, но таков приказ.

– Ладно, – буркнул Примак. Лица его охраны остались непроницаемы. Можно было только догадываться, что они думают о подобной процедуре.

Повязки были черные, плотные, их завязали туго, но очень аккуратно. Оружие у русских коммандос не отбирали, впрочем, оно вряд ли смогло бы им теперь помочь.

Дорога была тряской и заняла примерно десять минут. Время от времени генерал-лейтенант ударялся о жесткое сиденье ушибленным копчиком. В конце пути колонна четыре раза останавливалась, визжали электромоторы, гремели поднимаемые или отодвигаемые ворота. Примак чувствовал: джип катится под уклон, опускаясь все глубже и глубже под землю.

Как только машины окончательно остановились, повязки были развязаны. Генерал обнаружил, что очутился в тускло освещенном ангаре. Рядом стояли несколько бронетранспортеров, джипов и санитарный автобус. У стены высилась батарея зеленых бочек с горючим. А чуть подальше маячили четыре боевика с автоматами наперевес. Они охраняли стальную дверь, покрашенную в два цвета: черный и красный. Именно туда и направился замкомфронта. Примак пошагал следом за ним.

Хабад в принципе был не против посмотреть с близкого расстояния на этого легендарного Примака перед тем, как его смелют аппаратные жёрнова ООН. Но главная цель встречи была иной, совершенно банальной: юн хотел потянуть время, рассчитывая, что Генсек уже в ближайшие часы будет вынужден снять «генерала Могилу», а до тех пор Примака надо «притормозить».

«Общественное мнение» на Юге сейчас полным ходом начали перенацеливать в надлежащем направлении – горы женских и детских трупов в любой ситуации зрелище впечатляющее, потрясут кого угодно. Но, к сожалению, больно велика инерция, и многолетние антихабадовские настроения в один день не рассеешь. Зато внутри самого «Спичечного коробка» процессы идут гораздо стремительней: страх замазаться, попав в одну компанию с уже «конченным» Примаком слишком силен. Страх потерять теплое местечко – тщательно обустроенное, любовно украшенное гнездышко – велик, он растет, множится и в конце концов обязательно сметет нынешнее командование миротворческих сил. Так думал Хабад и он был прав. Все это прекрасно понимал и Примак. Вопрос в том, какой процесс пойдет быстрее: срыв наступления Африканской Революции или разгром командования войск ООН-Лидер Революции дожидался генерал-лейтенанта в запасном бункере номер три. Он вовсе не готовил русскому каких-либо пакостей – на этот раз хотел обыграть его вчистую, в открытом бою. И дело отнюдь не в обвинениях, которые могут потом обрушиться на Хабада. «Чистая» победа была нужна ему самому, чтобы еще раз проверить свой гений, убедиться, что он может выиграть у сильнейшего противника, даже играя по ЕГО ПРАВИЛАМ.