chitay-knigi.com » Разная литература » Белая башня - Екатерина Лесина

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 42 43 44 45 46 47 48 49 50 ... 74
Перейти на страницу:
class="p1">— Ты про мешекскую стерву?

— Она еще ребенок.

— Ну да, конечно, — Миара прикусила губу. — Когда мне было столько же, я… я принесла в жертву свою подругу. То есть, я думала, что у меня могут быть подруги. Пусть из служанок, пусть… а потом отец сказал, что я должна. И я сделала, что он сказал.

Странно её обнимать.

Без повода.

Или это тоже повод.

— Если хочешь поплакать…

— Тогда я плакала. И меня заставили убить еще и… впрочем, не важно. Я привыкла. Потом уже привыкла. Оказывается, можно привыкнуть почти ко всему. Убивать. Или к тому, что умирают… Карраго учил распределять силы. А как? Только на практике. Много-много заболевших. Их надо рассортировать. Те, кто слишком тяжелый, на них не стоит тратиться. Наоборот… если сил нет, то этими можно воспользоваться. Быстрые ритуалы… да, а потом уже остальных лечить. Главное, так, чтобы довести до состояния, когда пациент уже не умрет, когда сможет сам… сперва не получалось. Им было больно. Мне жалко. Всех. И я быстро тратила все силы. А потом сидела и смотрела, как они умирают. Он всегда позволял им умирать, а меня оставлял смотреть. И те, на кого меня не хватило, проклинали…

— Я не знал.

— Тебя ломали иначе.

— Это да.

Волосы у нее жесткие и пахнут тиной, а еще лесом.

— Если я уйду в тот мир, а ты со мной, то, конечно, есть шанс понять, что говорят тени… если они тоже уйдут в тот мир. Так вот, как мы вернемся?

— Понятия не имею.

— Хреновый план.

— А то, — Винченцо поцеловал её в макушку. — Поэтому предлагаю обратиться к той, что… знает больше.

— Еще более хреновый план. Ты мастер хреновых планов.

— А ты ведешь себя, как маленькая обиженная девочка.

— И что?

— И ничего… только если все останется, как есть, ты сойдешь с ума.

Миара вздохнула.

— Я иногда думаю, что это самый лучший вариант… сойду с ума, ты меня убьешь…

— Ждать не обязательно. У тебя же яд есть.

— Ты мне этот яд до конца жизни вспоминать будешь?

— Буду… — Винченцо подал руку. — Идем. Она не такая и вредная. Кстати, чем-то на тебя похожа.

— Нисколько! Я всегда была красавицей.

— И умницей.

— Вот! А она… мелкое чудовище.

— Но полезное.

— Полезное, — согласилась Миара. — Если… если я там останусь?

— Хочешь, я пойду с тобой?

— Хочу. Только не факт, что получится. Да и не разумно это. Сходить с ума лучше по одиночке. А то ведь Карраго не справится… да и обидно. Мы умрем, а он останется.

— Лично я умирать не планирую, — Винченцо помог сестре подняться. — И ты только ворчишь… как старуха, между прочим.

— Я и выгляжу примерно так.

— Тем более не уподобляйся.

Ица, как ни странно, выслушала внимательно. И без улыбки. Нахмурила лоб. Потом поглядела на Миару.

— Мертвый, — сказала она. — Мертвый хотеть говорить. Дух.

— То, что они хотят, я уже поняла. Но проблема в том, что я их не понимаю. А Вин говорит, что там… — Миара махнула. — Где вы были, там… в общем, ты сказала, что язык один. И если так, то я пойму, чего они хотят. Может, конечно, это и не имеет значения…

Карраго, уже очнувшийся, — Винченцо не знал, радоваться ли ему или же наоборот, сожалеть об упущенной возможности, — слушал превнимательно.

— Да, — девочка кивнула не сразу. — Так. Есть. Ты уже мочь идти. Но вернуться… дух быть добрым. Дух быть злым. Злой дух хотеть забрать. Ты.

— То есть, это не безопасно.

— Да.

— Тогда…

— А заткнуть их как-то можно?

Ица вновь задумалась. Пальцы её зарылись в шерсть зверюги, которая не отходила от мешекской императрицы ни на шаг.

— Нет. Если дух хотеть сказать, то он сказать. Чтоб ты понять. Надо. Но… ты ходить дорога дух. И ты мочь опять. Я — не надо. Ты. Сама.

— Я? — Миара поморщилась, кажется, не слишком обрадовавшись. — Я… понятия не имею, как это делается! А тот бред, который… когда я болела, он ведь просто от жара… и вообще… это напрочь ненаучно.

Ица посмотрела на Винченцо и заговорила на своем, на мешекском.

— Скажи, пожалуйста, этой не слишком умной женщине, что если у нее есть дар, то, как бы ни закрывала глаза, этот дар никуда не денется. Если она слышит духов, то и духи слышат её. Они… — девочка на мгновенье задумалась, а потом подняла руку. — Они как ночные бабочки, которые летят на огонь. А она — огонь. Если бабочек будет много, слишком много, огонь погаснет.

— Что она может сделать?

Все-таки странно говорить на чужом языке, во рту словно камни перекатываются. А Винченцо и забыл, что понимает… тоже странно. Раньше он как-то о своих умениях не забывал.

Почему же сама Ица, побывав в мире духов, не вернулась со знанием языка?

— Она? Многое. Огонь сильнее. Если помнит, что он огонь.

— Я могу пойти с ней?

— Она злая.

— Я тоже недобрый.

Ица чуть склонила голову. Все-таки взгляд у нее совершенно недетский.

— Она такая, какая есть. И я. Может, нас такими сделали. А где-то мы и сами сделались, чтобы выжить или просто уже по привычке. И нельзя сказать, что на нас вовсе нет вины, как нельзя сказать, что мы сами во всем виноваты. Нет. Жизнь… сложная, как бы банально это ни звучало. Но бросать я её не хочу. Она, если подумать, все, что осталось от моей семьи. И… все, что было у меня от семьи. Понимаешь?

— Я хотела сестру. Или брата, — вздохнула Ица. — Чтобы большой и сильный. И защищал… хотя не от кого меня там защищать.

— Её я никогда не мог защитить. Как и она меня. Раньше… а тут… она не показывает, но ей страшно. Очень. С ума сойти… безумные маги — это то, с чем лучше не сталкиваться, — язык у мешеков неудобный, какой-то клокочущий, и говорит Винченцо явно криво, но его понимают. — Или потеряться. Стать кем-то другим… не важно. Я хочу пойти с ней.

— Тогда попроси, чтобы она тебя взяла.

— А ты? Ты можешь помочь? Хоть чем-то?

— Дорога, — Ица снова ответила не сразу. — Дорогу я могу открыть. Немножко. Если она захочет.

Миара захотела.

Вечер.

Костер.

Река, которая уже наполнилась водой, пусть темной и грязной даже в сумерках. Опаленные берега. Запах гари и гнилой тины, исходящий от воды. Карраго, который выглядит странно-безразличным ко всему вокруг. Он сидит, протянув руки к костру, и пламя подсвечивает тонкие пальцы его розовым. Карраго же смотрит на них, иногда шевеля, и снова застывая.

Зверье.

С одной стороны поляны безымянная тварь, сопровождающая Ицу. С другой — Ирграм со своим рытвенником. Звери предпочитают не замечать друг друга, и тем, пожалуй, мудрее людей.

Миара сидит, сцепив руки.

Страшно.

Она чуть покачивается, влево и вправо, и кажется, того и гляди сорвется.

Винченцо положил ей руку на плечо.

— Не обязательно.

Ложь.

Обязательно. Она закрывает глаза. А потом Карраго делает неуловимое движение пальцами, и Миара обмякает, так, что Винченцо едва успевает её подхватить.

— Иначе она не решится закрыть глаза, — Карраго встряхивает руку и смотрит на пальцы. — Решительность не входит в число её достоинств.

Винченцо промолчал.

Он уложил Миару на плащ и сам вытянулся рядом.

— Может, и меня…

— Это лишнее, — Карраго явно не намеревался облегчить жизнь. — Ладно, она… она и вправду на грани срыва. И потому или она справится, или… нам пришлось бы её добивать. А вот терять двоих уже неразумно.

И не возразишь.

Винченцо и не стал возражать, просто обнял её и тихо сказал:

— Давай, ты обещала, что мы уедем далеко-далеко… туда, где никто не найдет.

В мир духов.

Последнее, что он ощутил — прикосновение чужих горячих пальцев ко лбу. Было больно, но вместе с тем хорошо.

А потом…

Падение? Полет? И то, и другое?

Миара.

Ему надо отыскать Миару. Мир здесь черно-белый и состоит из мелких кубиков. Нет, не черно-белый, а скорее серый. И темно-зеленый, и зелень эта почти в черноту.

Не кубы.

Сложнее… что-то напоминает. Что-то такое, виденное однажды… да. Виденное. Он и в руках держал. Осколки той штуки, которую Карраго назвал родовым артефактом. Чужим. Разбитым. И… и будто он внутри этой штуки?

Меж тем квадраты сложились в колонны… нет, это части чего-то большого, потому что выше от колонн отходили рукава, которые соединялись, а над ними поднимались другие колонны.

Сложно.

— Красиво, — Миара здесь была прежней. Хрупкой.

Невыразимо прекрасной.

И эти вот одежды, легкие, летящие… полупрозрачные. Волосы темные уложены в прическу. Из змеиного переплетения кос торчат золотые жала шпилек.

— Красиво, — согласился

1 ... 42 43 44 45 46 47 48 49 50 ... 74
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 25 символов.
Комментариев еще нет. Будьте первым.
Правообладателям Политика конфиденциальности