— Вчера я говорил с хаупт-командором, — чуть слышно произнёс Монг, пристально уставившись на своего усатого товарища.

— И что он Вам сказал? Вы передали ему слова того ангела? — оживился Томми, нервно теребя ремень висящей на плече винтовки.

— Нет. Это не имело смысла, поскольку ты оказался прав. «Тень рока» существует и Авиаль жаждет принять этот «дар», — тихим голосом сообщил капрал и рывком поправил свой старый, потрёпанный мундир.

Да, мундир для него был гораздо удобнее больничной пижамы. В нём он чувствовал себя комфортнее. Чувствовал себя солдатом, а не каким-то там калекой.

— Тогда нужно уходить. Сейчас же. Я знаю эти улицы. Я помню, как мы сюда пришли, — оживился Томми, нервно оглядываясь по сторонам.

— Да, ты прав. Идём! Нужно валить отсюда! — согласился Эзекиль, утвердительно кивнув головой.

— Валить? Я так понимаю, юнец хочет сбежать? — неожиданно, невесть откуда, раздался мерзкий рычащий голос.

Эзекиль и Томми вздрогнули. Из-за угла расположившихся по правую руку руин, тех самых, что казались им абсолютно необитаемыми, вышли трое солдат. Капрал узнал их. Это были арьергарды. Лица солдат были жестоко изувечены, вдоль и поперёк исполосованы ножами. У одного из них не было носа, на месте которого красовались лишь две окровавленные дыры, отделённые друг от друга костной перегородкой. У другого не было век и губ. А у третьего не хватало ушей. В прочем можно было сказать, что его уши всё же оставались при нём, так как они висели на его шее словно бусы, нанизанные на тонкую, плетёную верёвочку. В руках у безумцев поблёскивали ножи. Ножи, на которых уже запеклась чья-то кровь. Разум капрала охватила паника. Одержимые арьергарды, как и рассказывал ему Томми. Это правда, а ведь он поначалу не поверил ему.

— Куда же вы собрались бежать, жалкие насекомые? Бежать следует лишь в одном направление. В направление Иерихонской Твердыни, дабы пробить их оборону, — нечеловеческим и невероятно жутким голосом произнёс один из одержимых арьергардов. Его слова дрожали, а фразы разрывались непродолжительными паузами. Бесноватый солдат задыхался в истерике, что перехватывала дыхание и заставляла его мышцы дрожать.

— Мы не это имели ввиду. Вы нас неправильно поняли, — глупо улыбаясь, сообщил Томми, надеясь разрядить обстановку.

— Ах-ха-ха! Жалкие черви! Мы слышали достаточно, что бы понять всё как есть! — Заливаясь невменяемым смехом, ответил тот, у которого на шее висели уши.

Эзекиль не знал, что ему делать. Одержимые — это голодные, дикие звери. Монстры, которые жаждут лишь разорвать тебя в клочья. Конструктивный диалог не решит их проблем. Но что тогда? Бой? Попытаться прикончить этих маньяков и сбежать? Тоже сомнительно.

— И что дальше? — громким, бросающим вызов голосом воскликнул Эзекиль, рассматривая безумную троицу.

Их броня была залита чьей-то кровью. Чьей, если они сидят в резерве и не покидают пределов «мёртвой столицы»? Выходит, ублюдки находили себе жертв среди своих же. На нагрудных пластинах и наплечниках безумных арьергардов имелись загадочные руны, совсем недавно выцарапанные ножом. Но самое жуткое, это то, что у каждого на ремне висели ужасные трофеи. Отрезанные, окровавленные кисти человеческих рук, болтались на поясах, прикреплённые к ним при помощи тонкой проволоки.

— А дальше я заживо выпотрошу тебя и сожру твою печень! — истерически заорал тот, что был без носа.

— Сожри лучше это! — Эзекиль выхватил из кобуры свой пистолет и мгновенно вышиб мозги безносому.

Двое других лишь рассмеялись и бросились на бесстрашного капрала. Эзекиль хотел пристрелить следующего, но не успел. Неистовый удар выбил пистолет из его рук. Затем последовал ещё один удар и Монг упал на землю, растерянно хлопая глазами. Из носа показалась алая струйка крови. Рёбра вновь отозвались болью. Вскоре упал и Томми, выплёвывая выбитые зубы. Одержимые нависали над своими жертвами, готовые разорвать их в клочья.

Эзекиль даже не успел понять, откуда они взялись, но уже через несколько секунд безумцев, что столпились вокруг, стало значительно больше. Одержимые бежали к своим жертвам со всех ног. Бежали отовсюду, почуяв кровь. И вот лежащие на земле капрал и его друг уже оказались в окружение из девяти или десяти арьергардов.

Эзекиль замер, боясь даже пошевелиться, в то время как Томми сжимал дрожащими руками свою винтовку.

— Эй, что там происходит? — раздались встревоженные крики и из казармы высыпали солдаты.

— Это наказание. Наказание за предательство, — послышался хриплый и строгий голос.

Арьергарды чуть расступились, пропуская того, кому принадлежали эти слова. Тёмно-синий, парадный мундир с золотыми эполетами. Увешанная орденами грудь. Высокие кожаные сапоги с заправленными в них штанами. Штанами, на которых красовались широкие лампасные ленты. Сомнений нет, это был генерал. Но он был не таким, каким его изображали на листовках. Нет, он был совсем другим. Болезненно худой, обросший, неряшливый мужик с запавшими глазами и серым, испещренным морщинами лицом. Безумие, что читалось в его диком взгляде, было невозможно скрыть. Очевидно, что Абрахт одержим, как и его армия.

— Юноша решил, что может бросить мне вызов. Решил, что может меня перехитрить. Но это не так. Сейчас ты познаешь истинное наслаждение болью и упоительную сладость страдания. А когда узришь лик Астарота, попроси его о вечности. И тогда ты вновь вернёшься и вновь познаешь сладкую боль. А затем снова и снова, и снова! — Безумный генерал вознёс руки к небесам, заливаясь злобным смехом.

— Очнитесь! Генерал безумен! Хватит бояться этих монстров, нужно дать им отпор! — вскочив на ноги, во весь голос заорал Эзекиль, стараясь привлечь внимания солдат. Но в ответ донёсся лишь хохот бесноватых арьергардов. Капрал огляделся, пытаясь понять, почему никто не откликнулся на его призыв. Огляделся и понял. Многие из солдат были под влиянием «тени рока». Это можно было понять по зловещим улыбкам их бледных лиц и бьющимся в судороге мышцам. Одержимость распространилась куда больше, чем думал Эзекиль. Очевидно, что неохваченные безумием солдаты были в меньшинстве и попросту боялись, что либо предпринять.

— Они не помогут нам, Ваше благородие! Похоже, мы обречены, — бормотал Томми, нервно размахивая винтовкой.

Ожидание мучительной смерти порой страшнее самой смерти. И Эзекиль это прекрасно понимал. Он усвоил это ещё тогда, когда бежал вперёд сквозь артиллерийский заград огонь. Но сейчас, как не странно, он не боялся. Нет, он больше не боялся смерти, какой бы мучительной и ужасной она не была. Куда больше его пугал хаос, что намеревается поглотить их мир. Хаос безумия, который никто не сможет остановить.

— Хочешь дать мне отпор? — горло капрала сжали костлявые пальцы Абрахта.

Одержимый генерал с лёгкостью приподнял Эзекиля над землёй, удушая своим крепким захватом.

— Отойди от него, тварь! — Томми вскинул винтовку и нажал на курок, но из-за внезапного толчка в спину, выпущенная им очередь ушла в сторону. Через мгновение один из арьергардов вырвал винтовку у отважного солдата из рук и отшвырнул её в сторону. А после, с размаху вогнал ему в шею нож, по самую рукоятку. Послышался свистящий хрип, который вскоре сменился мерзким, булькающим звуком. Глаза Томми округлились и изо рта появились кровавые пузыри. Бесноватый арьергард сделал ещё несколько быстрых ударов и потоки горячей крови растеклись по нагрудной броне усатого солдата.