Я поспешно киваю, ощущая, как учащенно бьется сердце и в груди разливается что-то горячее.

В молчании мы с ним минуем гостиную. Потом я открываю входную дверь и, засунув ноги в тапочки, выхожу на крыльцо. В сгущающихся сумерках тусклый свет фонаря придает лицу Алекса загадочное выражение – черты становятся резче, скулы выдаются сильнее, а губы кажутся мягче. Рядом с ним я физически ощущаю каждый свой вздох, каждое биение сердца, то, как кровь бежит по телу.

– Спасибо тебе, – говорю тихо.

– Ты еще не видела соглашения, – напоминает он, окидывая меня задумчивым взглядом.

– Это не имеет значения. Ты уже сделал для меня, – я смущенно прикусываю губу, – для нас… больше, чем я представляла себе возможным.

Алекс криво усмехается, молча разглядывая меня своими прекрасными глазами.

– Как думаешь, что будет с Кириллом? – спрашиваю я спокойно, мысленно аплодируя себе.

– Если вина твоего дяди будет доказана, ему грозит минимум лет десять. А в том, что она будет доказана, у меня сомнений нет – наследил он предостаточно. В этом случае твой брат будет свободен.

Я удовлетворенно киваю.

– Скажи, что между вами с Кириллом произошло? – спрашиваю я, не в силах побороть любопытство. – Сегодня вы вели себя почти цивилизованно.

– Я не дерусь в присутствии дам, – со смешком говорит Алекс, и от его глуховатого смеха по моей спине бежит волна мурашек.

– Ты знаешь, что я говорю не об этом.

– Скажем так, нам пришлось поговорить начистоту, чтобы двигаться дальше.

– Ты больше не обвиняешь его в том… – Я смущенно отвожу глаза.

– Есть вещи, которые сложно принять, Лиля, – говорит Алекс спокойно. – Смерть близких – одна из них. Но мы живы. И должны смотреть вперед.

– Хорошо, – говорю я тихо, понимая, что больше он не скажет.

Пауза затягивается. Алекс продолжает смотреть на меня, я нервно кусаю губы. Ну, что же ты, Лиля. Вот он – прекрасный шанс расставить все точки над i. Поэтому я глубоко вдыхаю и, набравшись смелости, задаю так долго тревожащий меня вопрос:

– А что это было между нами, Алекс?

Мгновенная чувственная улыбка приподнимает уголки его губ.

– Почему было? – спрашивает он. – Я думаю, все только начинается.

Он касается ладонью моих волос, проводит большим пальцем по щеке.

– Завтра я жду вас с братом у себя в офисе, – говорит он мягко, но безапелляционно. – Потом я заберу тебя на обед. Ничего не планируй.

– Ничего не планировать на обед? – уточняю я, едва не жмурясь от удовольствия.

– На обед, на ужин, – перечисляет он. – Попросил бы тебя вообще ничего не планировать на остаток дня. И ночи.

Глава 26

По-детски скрестив пальцы в карманах пиджака, я наблюдаю за тем, как Кирилл берет ручку, чтобы поставить свои подписи на документах, которые подготовил юрист Александра. Мы в этом кабинете уже почти два часа – прошли этапы переговоров и внесения правок, а мне все еще не верится, что это происходит на самом деле. Могли ли наши родители предположить, что финал для двух некогда партнерских компаний будет таким?

Пока брат еще раз пробегается глазами по страницам соглашения, я украдкой смотрю на Алекса. Можно только позавидовать его спокойствию и выдержке – вот он сидит в своем удобном директорском кресле и с почти скучающим видом смотрит в окно, словно не имеет никакого отношения к этим документам с многомиллионным финансовым оборотом. Интересно, о чем он думает?

Стоит этой мысли возникнуть у меня в голове, как Алекс вдруг поворачивается и ловит мой взгляд. Застигнутая врасплох, я продолжаю смотреть на него, чувствуя, как от его внимания начинают гореть щеки. В другой ситуации я бы давно смущенно отвела глаза, но сейчас не хочу. Сколько можно прятаться? В конце концов, он пригласил меня на обед, на ужин и прозрачно намекнул о возможностях, которые открывает перед нами ночь. И я не хочу лукавить – всего этого я жду с огромным нетерпением.

Я все-таки невероятная трусиха. Сейчас, когда в отношениях с Алексом появилось какое-то подобие определенности, пусть даже на один день, я не понимаю, почему не сделала первый шаг раньше. Потеряла столько времени на самоедство, а могла бы еще несколько недель назад обедать, ужинать и проводить ночи с человеком, от одной мысли о котором у меня беспорядочно и учащенно бьется сердце…

Стоп. Мне приходится одернуть себя – я снова бегу впереди событий. Эту ошибку я уже совершала, и не раз, даже с Алексом. Не стоит брать на себя груз желаний, которые могут и не сбыться. Осталось подождать совсем немного – он обещал мне откровенный разговор, и я рассчитываю, что к концу вечера у меня больше не останется терзающих сердце и разум вопросов.

– Готово. – Воодушевленный голос брата возвращает меня к действительности.

Не в силах сдержать вздох облегчения, я смотрю, как он передает подписанные бумаги Александру и тот не глядя ставит свои размашистые автографы на листах, отмеченных прозрачными стикерами.

Вот и все. Ди Анджело и Валиевы снова партнеры.

Кирилл поднимается с кресла и, к моему изумлению, первый протягивает руку через стол. Алекс тоже встает и с некоторой заминкой, безусловно отметив про себя важность этого жеста, крепко пожимает руку брата.

– Значит, мы начинаем немедленно, – финализирует Кирилл договоренности, которые были достигнуты сегодня.

Алекс кивает.

– Директор московского филиала свяжется с тобой в течение дня, – говорит он спокойно. – Просчитайте до завтрашнего вечера все максимальные расклады по загрузке вашей типографии. Нужно решить, каких клиентов мы перекинем на ваше производство уже на следующей неделе.

– Договорились. А что с релизом? – интересуется брат.

– Все по плану. Наш PR-отдел уже работает над ним. От тебя потребуется комментарий.

Кирилл кивает Алексу и направляется к выходу.

– Лиля? – Он вопросительно приподнимает брови, когда я остаюсь сидеть на своем месте.

– Я… – растерянно бормочу я. – Наверное…

– Я пригласил Лилю на обед, – вмешивается Александр. – Надеюсь, ты не против.

По лицу брата я вижу, что он далеко не в восторге, но, к счастью, свое мнение на этот раз он оставляет при себе.

– Позвони, если тебе что-то понадобится, – говорит он, прежде чем выйти за дверь и оставить меня и Алекса один на один.

На мгновение в кабинете воцаряется полная тишина. Я так долго ждала этого, но сейчас вдруг ощущаю странную робость. И Алекс мне совсем не помогает – облокотившись о край стола, он рассматривает меня со странным выражением лица и молчит. И я тоже совершенно не понимаю, что сказать. Что