скидывая рубашку, мужчина тактично отворачивается. Надев новую, быстро застегиваюсь, кидая:

– Извините за оплошность, Алексей Евгеньевич.

– Нет проблем, Дим. У тебя тут перекрутилось, – указывает он на шею, когда я поворачиваюсь. Чертыхнувшись, вытаскиваю веревочку с кулоном и уже хочу убрать его за пазуху, как Мелехов говорит:

– Погоди секунду.

Он берет в руку вырезанную из дерева волну и смотрит на нее. Его взгляд меняется: удивление, задумчивость, растерянность – по мне, так для Мелехова, который весь этот разговор был закрытой книгой, – это явный перебор.

– Откуда?.. Я хочу сказать, – он поднимает на меня глаза. – Купил на море?

– Не совсем, – я убираю кулон под рубашку. – Это мой дед делал. Мама родилась на юге, дед зарабатывал, вырезая разные фигурки…

Я замолкаю, потому что взгляд Мелехова в очередной раз застывает на мне, он такой пронзительный, что я чувствую себя совсем неуверенно.

– Как зовут твою маму? – спрашивает меня.

– Зоя, – я все еще не понимаю, что происходит. Мелехов вдруг усмехается, отходя в сторону, потирает виски пальцами.

– Все в порядке, Алексей Евгеньевич? – интересуюсь я.

– Да, конечно, – повернувшись, он натягивает улыбку. – Иди в переговорную, я тебя догоню.

– Ладно, – хмурясь, я покидаю кабинет, не понимая, что это сейчас вообще было. Все-таки прав был Марк, чудик он однозначно.

В переговорной Мелехов появляется только в самом конце, когда мы уже прощаемся.

– Все прошло хорошо? – с улыбкой пожимает руки мужчинам. Те кивают и даже хвалят меня.

– Дмитрий – отличный специалист.

– Иначе бы он тут не работал, – Мелехов подмигивает мне, когда те отворачиваются, и выходит следом за ними.

Радует, что он доверяет мнению Марка, который принял меня на работу. Впрочем, я действительно справляюсь, не надо принижать себя, ни к чему хорошему это не приведет. Важно оценивать себя правильно и уметь мотивировать на лучшие результаты, которые реально достичь. И все будет хорошо. Ни самоуничижения, ни наполеоновских планов, только методичное продвижение вперед за счет взятия небольших целей.

* * *

– Как директор? – мама ставит передо мной тарелку с пловом, и я вдыхаю его аромат с огромным удовольствием.

– Нормальный мужик, – говорю, набросившись на ужин. Когда мама повар, просто невозможно не объесться. – Такая вкуснятина, мам!

Она улыбается, заваривая чай.

– Он тобой доволен?

– Вроде бы да. Сложно сказать, он немного странный, непонятно, что у него на уме. Но при этом без понтов и общается со всеми на равных.

– Тогда в чем странность?

– Ну знаешь, сложно предугадать его реакции. Вот он увидел мой кулон, и вдруг его переклинило. Вцепился в него, стал расспрашивать.

– Какой кулон? – смотрит она непонимающе. Я достаю веревочку.

– Бегущая волна, – тянет мама, – это мой… У меня был такой в юности, я его… Потеряла. И папа сделал мне новый, но я его не носила. Так ты говоришь, кулон удивил твоего начальника?

– Удивил мягко сказано, я думал, он у меня веревку с шеи сорвет, – я смеюсь, но мама выдает только блеклую улыбку, думая о чем-то своем.

– А как его зовут? – спрашивает вдруг. Я хмыкаю.

– А он спросил, как зовут тебя.

– Правда? – она расширяет глаза, быстро поднявшись, начинает наливать чай.

– Ну да… – я отлично вижу, что она просто хотела отвернуться от меня, и это настораживает. – Его зовут Алексей Мелехов. Ты что, его знаешь, мам?

– Алексей… – тихо говорит она, так и не повернувшись. – Ну да, Алексей… Так ты сказал, как меня зовут?

Мама резкими движениями перемещается по кухне, я наблюдаю за ней, не понимая, что происходит.

– Сказал… Это плохо?

Она смотрит невидящим взглядом, а затем хватает телефон, спешно убирая волосы за ухо, что-то набирает и закрывает рот рукой.

– Мам, да объясни, в конце концов, что происходит! – рассерженно говорю я, поднимаясь и подходя к ней. На экране фото Мелехова. – Вы что, знакомы? Почему ты так реагируешь?

Мама поднимает на меня испуганный взгляд, а потом тихо говорит:

– Да, мы были знакомы… Очень давно.

Глава 22

Дима

– Отличное решение, Дим, – хвалит меня Мелехов в конце совещания, я благодарю его, собирая бумаги, пока расходится народ. Алексей Евгеньевич традиционно покачивается в кресле, меня рассматривая.

Я специально молчу, хотя вижу, что он хочет о чем-то спросить.

– Все нормально у тебя? – задает Мелехов вопрос. Я киваю. – Это хорошо. А мама как?

Я стою к нему спиной в этот момент и не могу сдержать улыбки.

– Мама тоже хорошо. Сказала, что вы знакомы.

Мелехов вздергивает брови, вроде как в удивлении, но оно выглядит наигранно. Впрочем, несильно-то он старается.

– Да, мы действительно были знакомы. Давно.

– Ага, – я сую документы под мышку, глядя на него. – Вот и она то же сказала. Познакомились случайно еще до свадьбы, общались недолго, и сейчас она очень удивлена подобному совпадению. Ну то, что я на вас работаю.

Я замолкаю, давя очередную улыбку, потому что Мелехов ловит каждое мое слово. Нет, я, конечно, все понимаю, они могли быть знакомы когда-то. Но вряд ли это было просто знакомство, иначе бы они сейчас не реагировали, как подростки. Я пока не очень понимаю, каким образом они вообще умудрились встретиться, но наблюдать за ними забавно.

– Да, совпадение любопытное, – кивает Мелехов, складывая пальцы в замок. – Ну а ты как сам?

– Нормально, – я все-таки улыбаюсь, потому что Алексей Евгеньевич уже задавал этот вопрос. – Подыскиваю себе новую квартиру, а пока живу с мамой.

Он вскидывает брови, а потом быстро поднимается.

– Напомнил мне о документах, – замечает, шествуя на выход, я следую за ним. – Перед переездом решил поменять жилье, купил новую квартиру, надо сделать несколько копий документов.

Заглянув в кабинет, он догоняет меня в коридоре. В приемной отдает бумаги Ангелине.

– Сделайте две копии, пожалуйста, милая.

– Конечно, Алексей Евгеньевич.

– Секретаря так и не надумали завести? – интересуюсь у Мелехова, он делает неопределенный жест рукой.

– Пока нет необходимости, я уже говорил, что планирую оставить дела тебе, а сам буду появляться от случая к случаю… Но у меня есть человек на примете, если понадобится. Ладно, я работать. Передавай привет маме. С отцом я не знаком, так что ему можешь не передавать.

– Хорошо. Вообще-то они развелись.

Мелехов замирает, я слежу за его реакцией. Он явно обескуражен, но кроме того вижу интерес.

– Я сожалею.

Вот ни капли он не сожалеет. Пожалуй, сегодня я расспрошу маму об этом странном знакомстве больше. Что-то тут определенно нечисто.

– Спасибо. Сначала было трудно, но, кажется, им так действительно лучше.

Мелехов чешет шею, а потом переводит взгляд на хихикающую Ангелину. Я тоже смотрю на нее вопросительно.

– Простите, –