– Только если есть телепорт у вас и там, куда я должен попасть.

– Эдванс сказал, что прислал нам его. Он в компьютере Пола.

– Тогда можно запускать программу.

Ник сел за компьютер рыжего Пола и без труда нашел нужную программу. Запустив ее, он подождал, пока сформируется защитное поле. Окружающие наблюдали за его действиями затаив дыхание – никто из них еще не видел программной телепортации. Сначала в нескольких шагах от компьютера стало сгущаться круглое облачко, в котором мерцали сотни маленьких светлячков. Облако росло, вытягиваясь вверх, пока не превратилось в двухметровый столб света. Из него то и дело вырывались световые ниточки и искры, слышалось легкое потрескивание, в воздухе запахло, как после грозы.

– Макс… видите ли… мне потребуется ваша помощь, – нерешительно сказал Ник.

– Всегда готов! Что надо делать? – откликнулся тот.

– Когда я войду в защитное поле…

– Это сюда, что ли? – Макс ткнул в вихревой столб.

– Да. Так вот, когда я окажусь там, внутри, нажмите, пожалуйста, клавишу «Enter». Хитрость в том, что нажать ее нужно не раньше чем через три секунды после того, как я войду в поле, но и не позже, чем через десять. Отсчет будет показан на мониторе.

– Не волнуйся, успеем! Семь секунд – это много!

– А еще я хотел спросить… Вы ничего не знаете про моего друга Арсена? Он был со мной, когда на нас напали боевики генерала.

– Арсен? – Макс на секунду задумался, потирая квадратный подбородок. – Нет, этого имени я не слыхал. Хотя… постой-постой… По телику передавали, что после взрыва на площади Рузвельта полиция отправила в больницу Святой Барбары какого-то парнишку. Может, это он? Черноволосый такой, худенький?

– Точно, это Арсен! – обрадовался Ник. – Раз в больницу, значит, он жив! Жив, да?

– Говорили, вроде без сознания пацан, но живой. Полиция надеется, что он быстро придет в себя и даст показания.

– Ладно, Макс, большое вам спасибо. Мне, пожалуй, пора. До свидания!

– Пока, парень. Успехов тебе в этой… в телепортации!

– Спасибо, только не забудьте: клавишу надо нажать между третьей и десятой секундой!

– О’кей, малыш, справимся!

Ник сделал глубокий вдох и вошел в светящийся столб.

Макс, глядя на монитор и вслух повторяя: «Раз, два, три…» – стал опускать руку на клавиатуру. Но тут раздался оглушительный грохот, и он замертво рухнул на пол, так и не коснувшись заветной клавиши. Вокруг все пылало и дымилось, один за другим взрывались компьютеры, сканеры и другие приборы.

Веснушчатый солдат Пол, оглушенный чем-то тяжелым, с трудом открыл глаза. Они слезились от едкого дыма, однако он сумел различить на мониторе цифру 8. Световой столб вращался как ни в чем не бывало. Собрав последние силы, Пол рывком встал и бросился к компьютеру, но его спину тотчас прошила пулеметная очередь. Теряя сознание от смертельной боли, он успел опустить руку на клавишу «Enter» в тот миг, когда на мониторе исчезла цифра 9, а 10 еще не появилась.

Мистер Эдванс был не на шутку взволнован. Он только что получил два сообщения подряд. Первое – от профессора Шарадова – о том, что в семь часов вечера у него в лаборатории должен появиться сам Черуки Катуяма. А второе – от своего давнего приятеля Аристарха Бушуева, который предупреждал его о приходе часам к четырем-пяти двух студентов УНИКУМа, причем гости прибывали в НРУ-1 тайком от руководства Кибрэ.

Неожиданности сыпались на Джона Эдванса одна за другой. Полчаса назад в лабораторию телепортировался Никита Орлов, рассказавший о погроме, который произошел во время его перемещения из Восточного Сиэтла. Сквозь столб защитного поля Ник смутно видел, как погибали люди из Отряда сопротивления и взрывалась техника. Он понял, что молодой солдат по имени Пол пожертвовал жизнью, чтобы отправить его из этого ада. Эдванс, услышав страшную новость, пал духом: за одну неделю он потерял много друзей, а Кибрэ лишилась двух надежных плацдармов для борьбы с генералом Бладредом.

– Знаешь, друг мой, – сказал он Нику, дочитав сообщение Бушуева, – у нас появились и хорошие новости. Скоро здесь будут твои друзья: Ратука и Сью.

– Интересно, как это они уговорили Багирову отпустить их? – усомнился Ник.

– Да никак. Она ничего не знает. Им помог Аристарх Лаврентьевич. То есть они будут здесь как бы… – Эдванс замялся, – неофициально.

– Катуяма тоже прибудет, только вполне официально.

Ник вздохнул, представив себе, какой гнев со стороны Багировой ожидает его друзей. Однако все это были такие пустяки по сравнению с тем, что происходило сейчас в НРУ-1.

– Как вы думаете, – спросил он Эдванса, – имеет ли смысл скрывать их присутствие от Катуямы?

– По-моему, никакого. Он все равно рано или поздно узнает. – Эдванс пожал плечами, взял пластиковую бутылку из-под минеральной воды и стал поливать кактус, стоящий у него на окне.

Ник проследил за его движением и вдруг вздрогнул. Где-то он уже видел этот кактус. Ну, может быть, не этот, но как две капли воды похожий. Конечно! Такой же кактус с ярко-оранжевым цветком стоял среди синих фиалок и белых гераней на подоконнике в квартире Лилии Бронштейн на площади Рузвельта. И маленький горшок с таким же цветком он видел в бункере на компьютерном столе рыжего Пола. Нет! Не может быть! Ник весь похолодел и почувствовал, как его сердце уходит в пятки. Точная копия этого кактуса с оранжевым цветком имелась и в оранжерее Кибрэ!

Ник молчал, кусая губы, и думал: «Если это сканер, он только отмечает присутствие того или иного человека. Но если это передатчик, который может фиксировать голоса? Нужно молчать. Скорее всего, компьютером тоже пользоваться нельзя. Если боевики Бладреда услышат, как я скажу Эдвансу об этом „цветочке“, то наверняка примут решение не ждать Катуяму и ребят, а снова бросятся ловить меня».

– Джон, вы не могли бы проводить меня на воздух? Мне что-то нехорошо, – тихо сказал Ник.

Эдванс оглянулся и увидел, что мальчик и правда побледнел как полотно.

– Да на улице жарче, чем здесь, Ник, – неуверенно возразил он, поставив бутылку с водой рядом с кактусом. Но, присмотревшись повнимательнее, заметил, что Ник делает ему какие-то отчаянные знаки, и сказал: – Впрочем, пойдем, там ветерок…

Когда они спустились вниз и вышли через стеклянные двери на улицу, Ник спросил Эдванса срывающимся от волнения голосом:

– Д-Джон, кто испытывал ваши костюмы в логове Бладреда и принес вам этот кактус?

– Адриано Манчини, один из моих старейших сотрудников. Что-то не так? – удивился вопросу Эдванс.

– Он… он, случайно, не биотвинер нашего преподавателя Мандарини?

– Да-да, так и есть. Да в чем дело, Ник? Ты не заболел?