Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ладно, поехали дальше. В рапортах фигурируют опросы еще двух несовершеннолетних жертв, но тексты засекречены.
– Я доберусь до них за несколько минут.
– А я пока приготовлю кофе.
– Лучше принеси вина, – сказал Рорк, нажимая на клавиши. – Предпочитаю не накачиваться кофеином.
– Мне нужно сохранить остроту ума.
– Смотри не порежься… А вот это уже интересно!
– Что?
– На этом файле вспомогательный блок. Такой не используют для стандартного опечатывания. Ну-ка, посмотрим… – Рорк расправил плечи, как боксер перед выходом на ринг.
Ева склонилась над его плечом.
– Можешь определить, когда его установили?
– Не мешай, – отмахнулся он, продолжая работать. – Где-то я уже его видел… Заковыристая штучка… Но все же…
Скорость, с которой его пальцы бегали по клавиатуре, нервировала Еву, поэтому она отошла за вином.
– Есть! – Рорк откинулся назад и, не оборачиваясь, протянул руку за стаканом. – Я бы так быстро не справился, если бы уже не сталкивался с такой блокировкой. На тех двух компьютерах в лаборатории.
«Это уже что-то», – подумала Ева.
– Ты уверен?
– Любой хороший компьютерщик обладает индивидуальным стилем. Помяни мое слово, этот блок был добавлен тем самым техником, который конструировал вирус. Или техниками. Сомневаюсь, что это работа одиночки.
– Да, все очень тщательно организовано, – кивнула Ева. – Давай посмотрим, кого они хотели спрятать.
– Данные на третьем экране.
– Девин Дьюкс, – прочитала Ева. – Во время инцидента ему было двенадцать. Когберн продавал ему «джаз». Родители, Сильвия и Доналд Дьюкс, узнали об этом, вытянули из сына все, заставили его подписать жалобу, и делом занялся детектив Дуайер.
– Думаю, они напрасно вовлекли в это копов, – заметил Рорк.
Ева резко обернулась:
– То есть как?
– Сама подумай. Мальчишку втянули в полицейскую историю со всеми вытекающими последствиями.
– Но ведь было совершено преступление!
– Да, но мне кажется, было бы проще разобраться с парнишкой дома, чем отдавать его на растерзание детективам.
– Вообще-то мы редко пытаем несовершеннолетних. Они так легко колются, что в этом нет никакого интереса.
– Для двенадцатилетнего мальчика пытка означает не совсем то же, что для взрослого. – Рорк пожал плечами. – Но нас это едва ли касается, верно? Странно другое: не такое уж важное это событие, чтобы прилагать столько стараний и так тщательно его скрывать.
– Когберна арестовали, опознали и обвинили, – продолжала Ева. – Но родители путались в показаниях, а Когберн заявил, что пил в баре в то время, когда, по словам мальчишки, имела место продажа. Бармен поддержал Когберна. Конечно, он мог и приврать: в таких забегаловках поддержат даже Джека-потрошителя, если он хорошо заплатит. Дуайер все испортил – ему не следовало так быстро предъявлять Когберну обвинение. Почему он сперва не поработал с ним, не выяснил его другие грешки? Когберн знал, что у Дуайера нет ничего, кроме заявления ребенка. А вот и заключение Клариссы Прайс из Детской службы. Она утверждает, что мальчик был нелюдимым и строптивым, конфликтовал с родителями. Рекомендует семейные консультации и т.д. и т.п. В результате Дуайеру пришлось давить на Когберна, так как от враждебно настроенного свидетеля не было никакого толку.
– Это только подтверждает мои слова, что мальчишку не стоило втягивать. Посмотрим дальше, – быстро добавил Рорк, прежде чем Ева успела огрызнуться. – Прайс заявляет, что успеваемость и поведение мальчика в школе становились все хуже – он ни с кем не дружил, часто устраивал драки. В общем, корни проблемы были не в покупке «джаза», а в самом мальчике и домашней обстановке.
– Может быть, но в результате родители реагируют слишком бурно, коп действует слишком быстро, социальный работник изрекает банальности – и система упускает ребенка.
– Ты так на это смотришь?
– Я вижу, что Дуайер здорово напортачил в этом деле, но еще не представляю себе картину в целом. – Ева внимательно изучала данные на экране. – Я понимаю, что «Искатели Чистоты» видят здесь лишь то, что система дает сбой. Но ты прав – скрывать тут особенно нечего. Давай-ка копнем досье Фицхью.
Рорк обнаружил здесь еще больше блоков, но теперь он точно знал, как с ними справляться.
– Жалоба несовершеннолетнего Рудольфа Дженсена… Ага, вот! Сильвия и Доналд Дьюкс подали иск по поводу происшедшего с их четырнадцатилетним сыном Девином.
– Да-да, все то же. Заключение сотрудника Детской службы Прайс, расследование вел детектив Дуайер. Но на сей раз мальчик попал в Центр здоровья. Изнасилование, лицевые травмы, растяжение запястья. Рапорт токсиколога… снова накачался «джазом», да еще добавил алкоголь. На сосках и половом члене пирсинг… Но Прайс от него не отстает. Между ними что-то происходит.
Ева достала записную книжку и начала делать заметки, сканируя данные.
– Доктор Стэнфорд Куилленс определяет изнасилование… Посмотрим, не появится ли этот доктор где-нибудь снова. Однако им целые сутки не удавалось заставить мальчишку упомянуть о Фицхью! Он не желает об этом говорить. На следующий день за него принимаются дома. Прайс, Дуайер, родители, адвокат по делам об изнасиловании Марианна Уилкокс… Надо было пригласить адвоката-мужчину – мальчик не станет об этом говорить с женщиной. Неужели они настолько тупы?
Рорк вывел на экран текст разговора с жертвой. Ева читала его, ощущая тошноту и горечь во рту. Так много знакомых вопросов… Когда-то их задавали ей.
КТО СДЕЛАЛ ЭТО С ТОБОЙ?
МЫ ХОТИМ ПОМОЧЬ ТЕБЕ, НО ТЫ ДОЛЖЕН РАССКАЗАТЬ НАМ, ЧТО ПРОИЗОШЛО.
ТЕБЕ БУДЕТ ЛЕГЧЕ, КОГДА ТЫ ВСЕ РАССКАЖЕШЬ.
– Черта с два! Легче не становится никогда. Почему они не говорят все как есть? «Тебя изнасиловали, парень, и нам, к сожалению, придется сделать это снова. Расскажи обо всем со всеми подробностями, и тогда все будет хорошо».
– Ева…
Она свирепо тряхнула головой.
– У них, как правило, самые лучшие намерения. Но они ничего не знают!
– Этот мальчик не похож на тебя. – Рорк подошел к ней сзади и начал массировать плечи. – Он сам напрашивается на неприятности. Конечно, бедняга получил их куда больше, чем заслуживал, но он совсем не такой, как ты.
Немного успокоившись, Ева откинулась назад и прижалась к нему.
– И не такой, как ты. Ты был более хитрым и алчным, и при этом не был геем.
– Не стану спорить. – Рорк поцеловал ее в макушку. – То, что он не может толком разобраться в своих сексуальных наклонностях – причина всех его несчастий.