Шеф вернулся назад, в кресло, уселся и закрыл глаза. Так мы просидели несколько минут в полном молчании.

– Ладно, – сказал шеф, открывая глаза. – Действительно, чего я лезу не в свое дело? Давай рассказывай.

– Что рассказывать? – не поняла я.

– Конечно, не про личную жизнь, – подначил шеф ехидно. – Ты не забыла, что работаешь в нашей скромной конторе?

– Не забыла.

– А ты не забыла, что тебе кое-что поручили?

– Не забыла.

– Так что? Ты вчера делом занималась или жила личной жизнью?

Я беззвучно вздохнула. Теперь меня будут попрекать этим словосочетанием до скончания века. Шеф злопамятный, как слон.

– Делом занималась, – сказала я сухо.

– Валяй, излагай, – пригласил шеф.

Я коротко рассказала о похоронах Терехина и беседе с его матерью. Шеф слушал меня внимательно, не перебил ни разу.

– Выходит, его мать считает, что сына убили?

– И не просто убили, а убили из корыстных расчетов! – подчеркнула я.

– То есть она подозревает свою невестку?

– Да, – подтвердила я.

Шеф пожевал губами.

– Но как?… Никакого криминала врачи не обнаружили!

– А лицо покойного, перекошенное от ужаса? – напомнила я. – Между прочим, хоронили Терехина в закрытом гробу!

Шеф вздохнул.

– Мистика, – проворчал он себе под нос.

– Да? – спросила я невинно. – А то, что Терехин за несколько дней до смерти продал все свои компании? Это что? Тоже мистика?

Шеф подался вперед.

– Иди ты!

– Продал! – повторила я. – Мамаша сказала!

– А кому он их продал, она сказала?

– Сказала, – ответила я небрежно и замерла, поигрывая брелоком на ключах Дердекена.

Несколько долгих секунд в комнате стояла тишина. Потом шеф не выдержал и взмолился:

– Ну! Не томи! А то мы будем иметь вторую таинственную смерть от сердечного приступа!

– Берете свои слова обратно? – спросила я лукаво.

– Какие слова? – притворился шеф.

– Поносные! Кто меня только что ругал, на чем свет стоит? Кто намекал, что я забыла, где работаю? А?

– Был не прав, – торопливо покаялся шеф.

– Родителям позвоните?

– Сей же час!

– Обрисуете свою неправоту?

– В красках! – заверил шеф. Наклонился ко мне через стол и шепотом потребовал:

– Говори!

Я помедлила еще немного.

– Только не пугайтесь! – предупредила я. – Второй перекошенный труп нам не нужен!

– Говори, зараза! – рассердился шеф.

– Он продал все, что имел своему компаньону! – торжественно возвестила я.

Шеф откинулся на спинку кресла.

– Не может быть! – сказал он медленно.

– Очень даже может!

– Азику?

– Ему!

– Бред!

Шеф посмаковал последние известия. Почесал уголок рта и повторил:

– Бред…

– Тем не менее, это так.

Шеф перебрал предметы, лежавшие на столе. Поднял на меня глаза и растерянно спросил:

– Зачем он это сделал?

– Хороший вопрос!

Мы помолчали еще немного.

– Выходит, – начал шеф, – не они выжили Дердекена из города, а он их выжил? По крайней мере, Терехина?

– Не получается, – сказала я.

– Почему?

– Потому что Терехин разрисовал план «Осенней звезды» собственными пометками. И предусмотрел там кабинеты для собственных работников. Вспомните, что рассказал Вовка Сагалаев!

– Лабиринт какой-то, – подытожил шеф. Посмотрел на меня и спросил:

– Сама-то что-нибудь понимаешь?

– Пока ничего, – ответила я честно. – Но у меня такое ощущение, что все эти кусочки мозаики должны лечь на место. Просто их пока мало, и рисунок не складывается.

– Может, уходили от налогов? – нерешительно предположил шеф. – Мы же не знаем, что они планировали в итоге?

– Возможно.

– Фантастика, – повторил шеф. – Это дело пахнет какой-то дьявольщиной.

Мы помолчали еще немного. Меня распирала мысль, которая пришла в голову вчера перед сном. Додумать ее я до конца не успела, но она мне нравилась именно своей фантастичностью.

– Кстати, Игорь Константинович…

Шеф поднял на меня затравленный взгляд.

– Еще новости?

– Есть кое-что.

– Уже боюсь и спрашивать.

– А вы не бойтесь. Я выяснила, кто такой Ван Дер Декен.

Шеф расширил глаза.

– Ловкая штучка, – признал он уважительно. – Ну? Я весь внимание!

– Ван Дер Декен – это летучий голландец.

Шеф поднялся с кресла. Обошел стол, приблизился ко мне и озабоченно пощупал мой лоб.

– Ты здорова?

– Здорова, – сказала я, с досадой сбрасывая его ладонь с головы. – Вы неправильно поняли. Иван Дердекен – это псевдоним. Пишется слитно. Так?

– Так.

– А Ван Дер Декен…

Я специально отделила два слова друг от друга.

– …Ван Дер Декен, – повторила я раздельно, – это капитан «Летучего голландца». По легенде. Понимаете?

– Ван Дер Декен, – повторил шеф по складам. Минуту он смотрел прямо пред собой. Потом его глаза расширились, и он сказал страшным голосом:

– Ван! Иван!..

– Вот именно! – обрадовалась я. – Поняли?

Шеф вернулся к своему креслу. Плюхнулся в него и потер голову.

– Господи, до чего же мне надоела эта дьявольщина, – сказал он озабоченно. Посмотрел на меня и спросил:

– Откуда ты узнала?

– Нашла у него Энциклопедию Британика, – сказала я, втайне гордясь своей проницательностью. – Страница на букву «эф» была заложена.

– Почему на «эф»?

– Потому что по-английски «Летучий голландец» звучит как «Флаинг Дачмэн», – пояснила я.

– Он, что, читает по-английски?

– Возможно. Но между страницами лежал лист бумаги из старой тетрадки. Там был перевод. По-моему, почерк мальчишеский.

– Эксперт! – ядовито восхитился шеф.

Я обиделась.

– Не нравится, не ешьте! Я старалась как могла.