долго державшее в предбаннике казацкую элиту, наконец-то приняло решение взять земли и людей под защиту русской армии. И ровно с этого момента начался в русской истории украинский кризис, который не может закончиться до сих пор и возникает с периодичностью несколько раз в столетие.

Для русского имперского миропорядка столкновение с казацкой вольницей и интеграция с южнорусскими городами, попавшими под польскую колонизацию 300 лет назад, стали периодом серьезных испытаний. Патриархальная Московская Русь, только что пережившая Смутное время и выгнавшая поляков из Кремля, бросает вызов и забирает под свою защиту огромные территории, выступает гарантом безопасности для казацких правящих элит.

Сказать, что это решение произвело фурор в тогдашней Европе, не сказать ничего. Опешили многие. Потому что русская империя стремительно вышла на оперативное пространство Черного моря и готовилась снова взять под контроль торговый путь из Балтики в Черное море.

Казацкая элита присягнула империи в 1654 году – а уже в 1703-м основан Петербург, в 1790-м войска Суворова штурмуют Измаил. Всего за 100 лет русская империя вышла на рубежи и стала контролировать Великий торговый путь, на котором зародилась Русь.

Контроль над этим торговым путем поставил между русской и польской империями вопрос «или – или». Польская империя развивалась до тех пор, пока контролировала порты Балтики и торговые пути в Черноморский регион. Для выживания польской империи нужны были земли нынешней Южной Украины. Однако история сложилась таким образом, что русская империя переиграла польскую, и Москве, а не Варшаве достались в управление территории бывших русских княжеств от Балтики до Киева. Оставалось всего 500 километров – и империя выходила к Черному морю. Перед русскими правящими элитами забрезжила мечта восстановить рубежи Древней Руси.

И вот тут очень пригодились казацкие элиты: Северное Причерноморье – от Сочи до Измаила – предстояло «отжимать» у Османской империи.

Казацкая правящая элита была интегрирована в империю с сохранением всех титулов. Был казачьим полковником – становился полковником русской армии. По большому счету, казачьи полки просто переназвали гусарскими и драгунскими и взяли на имперское финансирование. Начавшиеся русско-турецкие войны открывали для казацких элит социальные лифты. Так, императрица Елизавета сделала брата своего «гражданского мужа» Разумовского великим гетманом.

Казаческой, а вместе с ней городской и сельской элите открывались возможности империи. В правящем имперском классе появились малороссы и белорусы. Так начали называть выходцев с западных и юго-западных земель. Эти люди были зачастую более образованны; среди них было много получивших католическое образование. Было много олигархов – тот же гетман-предатель Иван Мазепа был легальным магнатом в русской империи.

Продвижение на юг стало идеей фикс для империи. Туда рвался Петр I, попав в Молдавии в окружение. Не пробившись в Причерноморье, Петру Великому удается закрепиться на Азове. Так возникает Таганрог – родина Чехова и Фаины Раневской, первый порт юга России, который даже посещал Гарибальди. Империя живет идеей монопольного контроля торгового пути из Балтики в Черное море. Ради этого Петр бросает все ресурсы империи на то, чтобы построить столицу-порт на Балтике. Ради этого на продуваемом всеми ветрами острове возводится военный порт – Кронштадт. Ради того, чтобы контролировать Балтику, Петр идет на войну со шведской империей. Россия как империя формируется на конфликте сначала с польской, а затем со шведской имперской культурой. Целью является контроль над Балтикой.

Движение на юг молодой русской империи не может остановить никто. Турция уходит из Измаила – освобождаются Бессарабия и Молдавия. Набеги крымских татар прекращаются, и русская армия берет ханскую столицу Бахчисарай. При Екатерине II уже все готово для включения Крыма в состав России и основания Одессы. Россия возвращается на рубежи, оставленные после феодальной раздробленности Руси (на это понадобилось без малого 700 лет).

Под влиянием польской и русской имперских культур на территории нынешних Украины и Белоруссии формируется особая региональная культура. Интенсивное же развитие регионов начинается с момента взятия под полный контроль Великого торгового пути «из варяг в греки».

Бурное развитие юга России запускает русскую инженерную революцию. Строится железнодорожная ветка «Санкт-Петербург – Одесса»; станции Минск и Гомель на этом пути становятся крупными городами, вырастая из местечек в промышленные центры. Причалы Одесского порта не справляются с перевалкой зерна из Южной Украины/Причерноморья/Новороссии. Где-то в 19-м веке на карте русской империи появляется особый регион, который сегодня разорван между Украиной, Россией и несколькими непризнанными республиками.

В ходе украинского кризиса само понятие «Новороссия» сильно политизировали, хотя это достаточно крупный регион русской империи, не менее важный, чем Сибирь, Урал или Кавказ. Новороссия – это чистой воды продукт имперской колонизации. Причерноморские степи в составе Османской империи и Крымского ханства были малонаселенны и убоги. Для турецкой имперской культуры земли Новороссии были крайним севером, и развивать его никто не собирался. Крымское ханство в принципе не умело жить городами – все крупные крымские города были основаны еще греками, таврами или скифами.

Русская империя оживляет причерноморскую и азовскую степи. На территории от Одессы до Сочи объявляется свободная экономическая зона – русская армия и флот гарантируют безопасность торговли, производства и жизни от набегов крымских татар и Османской империи. В эти теплые и плодородные земли переселялись целыми деревнями – так в Крыму появлялись деревни Орловки и Семеновки. Империя закладывает новые города – Одессу, Севастополь, Николаев, Новороссийск, Керчь.

Россия осваивала имперское наследие Византии. Именно в Херсонесе, на месте которого заложили Севастополь («город, достойный поклонения»), крестился древнерусский князь Владимир Великий. То, что русская империя вышла на рубежи Византии, произвело революцию в имперской культуре.

Россия становится интересна всему миру. Самый модный философ своего времени француз Вольтер переписывается с Екатериной Великой. В Россию едут многочисленные исследователи – географы, социологи, священники, журналисты, солдаты удачи, разорившиеся игроки и просто люди, уставшие от сословной Западной Европы.

Ко всему прочему Россия демонстрирует невероятные успехи. Стремительно растущий регион притягивал к себе правящие элиты отовсюду. Сверхпривлекательных и стремительно растущих регионов в истории русской империи было два – Сибирь и Новороссия. Причем последняя была настолько развитым регионом, что ее хватило для того, чтобы создать индустриальный каркас Украинской СССР.

В регионах на территории нынешней Белоруссии проходили другие процессы. Близость к Санкт-Петербургу и налаженная сеть железных дорог способствуют развитию машиностроения и обрабатывающей промышленности. В будущей Белоруссии появляется много промышленных элит – инженеров, заводчиков, промышленников, а вместе с ними – и людей рабочих профессий, которых потом назовут пролетариатом.

Белорусские правящие элиты сформированы под влиянием близости имперского центра. До переноса столицы в Москву большевиками регионы Белоруссии находились в ядре империи. Вильно (нынешний Вильнюс) был одной из региональных столиц России.

Так зарождаются новые политэкономические регионы, а вместе с ними и региональные элиты. Которым надо было открывать дорогу в