— Девочки, вы можете идти, — строго, но спокойно сказала комендантша. — Я сама разберусь с этой мерзавкой.

С этими словами я поняла, что мои шансы справиться с ней в одиночку падали все ниже и ниже. Они не просто были нулевыми. Они пробили дно мертвого моря. Уходя, нимфы не сказали мне ни слова. Только Наяна со всей дури толкнула в плечо настолько сильно, что я пошатнулась и чуть было не упала. Удержалась на ногах в последний момент.

Возможно мой больной мозг проецировал мои опасения в реальность, создавая нечто вроде галлюцинации, но комендантша была настолько похожа на Наяну рожей, словно была ее состаренной копией. Мне только родственниц среди сотрудников академии не хватало. Значит, будем бить напролом. И блефовать.

— Анита Рэнвальд, — гадко протянула комендантша, вытаскивая свое грузное тело из широкого кресла. Для нее даже стула к рабочему столу не нашлось. Я оборвала ее раньше, прежде чем она хоть что-то гадкое успела сказать. Я не хотела ничего слышать. Я устала и перегорела.

— Ты всего лишь комендантша, — у меня не было сил спорить, и я хотела прекратить этот разговор как можно быстрее. — А меня в Академию Трех Сил пристроила председательница попечительского совета без экзаменов и не на конкурсной основе. Уже после начала учебного года. В качестве исключения. Одно это должно было заставить тебя подумать своими птичьими мозгами и навести на мысль вести себя полюбезнее со мной. Будешь выкобениваться, вылетишь из академии на улицу и станешь милостыню у порога храма просить, чтоб с голоду не подохнуть. Можешь спросить у своей дворняжки, как я дружна с новым ректором. Новое начальство — новые правила. И новая комендантша. Или старая не будет приносить проблем?

Свиное рыло, поставленное на мешок жира девяносто четвертого — девяносто шестого размера, покраснело от гнева. Кажется ее еще никто так не осаживал. Что ж, я буду первая. Я действительно перегорела и перестала бояться всего на свете. Какая мне к чертям разница, что я разосрусь с какой-то там комендантшей общежития? Мне и в сокровищнице неплохо жилось. В одиночестве. На большой площади. И под носом всю ночь никто не храпел.

— Я ясно донесла информацию? Хочешь из-за понтов малолетки лишиться всего и потерять единственный заработок? Ты окажешься в такой глубокой заднице, что никогда не разрулишь. Наяна тоже вылетит из академии. Не знаю правда, кого из вас выпнут под зад раньше. Наяне приспичило показать, какая она супер крутая и супер умная. Пожалуйста! Она не только себя идиоткой выставила, но и тетку свою подставила под увольнение. Тетка же? Я права?

Кулаки комендантши дрожали. От гнева ли или осознания беды, в которую я ее окунула. Мне было плевать. Главное, что я впервые в жизни смогла защитить свои интересы, а не прогнуться под агрессора. Я была вымотана, полностью выжата и абсолютно довольна собой. Комендантша кивнула, как бы говоря, что поняла меня. И я вымучено улыбнулась. Легонько. Всего лишь уголками губ. Она и не заметила ничего.

— Вот и славно. А то нашли несчастную сиротинушку, над которой можно издеваться без ущерба репутации и насиженному месту. Это будет вам уроком. Исполняйте свои обязанности по трудовому договору, а не по хотелкам в конец оборзевших родственниц. Так вас и любить будут, и уважать. Человека, который хорошо выполняет свои обязанности и помогает по мере возможности и уважают, и любят. Вы прекрасно знаете имена вандалок и организаторши вандализма. Накажите настоящих преступниц. Ни одно преступление не должно остаться без справедливого наказания. Я в вас верю!

Напоследок я показала жест «Ес!» в то же время, как говорила «Я в вас верю!» Потом я еще пожалею, что не потребовала переселить меня в свободную комнату, но это потом. Сейчас у меня даже мысли в голове не возникло, что официально я осталась без жилья на территории академии.

Выйдя из сторожки комендантши и осторожненько прикрыв за собой дверь, я сделала буквально шаг в сторону и привалилась к стене. Ноги не держали, и я съехалась по стеночке на пол. Тихонькое похихикивание сопроводило мое скатывание, и я нашла в себе силы понять голову и посмотреть на ту, кто вздумала хихикать надо мной.

Наяна. Она подпирала стеночку по ту сторону коридора, скрестив руки под грудью, и довольно наблюдала за моим падением. В ее глазах я видела укор и торжество отмщения: «Так тебе и надо! Больше даже не подумаешь взять то, что тебе не принадлежит!» Невероятное безграничное паскудство.

Скольких девчонок она уже сгнобила таким образом, прежде чем добралась до меня? Я стану последней. Вот увидит! Прыгну выше собственной головы и вытравлю ее из академии! Нужно всего лишь попросить Шатрэна пробить этот вопрос. В связи с назначением на него сейчас свалилось немало забот, но в течение пары месяцев, я надеюсь, он сможет выделить пару часов на решение этого вопроса.

— Тебе писец, — пообещала я и усмехнулась. Но торжества в глазах Наяны мои слова не поубавили. Она не поверила мне. Так тому и быть. Только, богинюшка, дай мне шанс увидеть ее мрачнеющую рожу в тот момент, когда возмездие настигнет ее.

Наяна рассмеялась мне в лицо, развернулась и ушла, цокая каблучками по каменному полу. Ее торжество ложной победительницы не испортило моего настроения. Наоборот, я уже предвосхищала немую сцену, когда ее накажет ее родная тетка. Мне показалось, что я достаточно запугала комендантшу, чтобы она не рыпалась и отлупила Наяну так, чтоб та на всю жизнь запомнила.

А мне пора было двигать ласты в лазарет или хотя бы в ту сторону. Я еще вчера поняла, что моя простуда сама собой не пройдет, как обычно я забивала на нее раньше. Старею, что ли? Или я подхватила какую-то магическую заразу, иммунитета против которой у меня нет и от рождения не было? Последний вариант звучал наиболее рационально.

Немного «отдохнув» на холодном каменном полу, я почувствовала еще более разбитой, чем прежде. Эмоции иссякли, и энергия ушла вместе с ними. Моя безопасность была восстановлена, и я успокоилась. Встать удалось с большим трудом, и я все-таки встала через какое-то время и поплелась в нужном направлении.

Я даже не поняла, почему в коридорах академии было так тихо и безлюдно, пока не вспомнила, что сегодня выходной. Тот самый выходной, которого я так ждала, сейчас вышел мне боком. Если бы кадемы и преподаватели не отсыпались сегодня на неделю вперед, я бы уже встретила кого-нибудь и попросила о помощи. Но просить довести было некого, поэтому довести могла только я. И я довела комендантшу до нервного потрясения. На этом мой дневной лимит доведения иссяк.

Каковы шансы, что штатный целитель отирался в лазарете в свой единственный выходной? Я понятия не имела, ни где он или она жили, и как вообще он или она выглядели. Я попала в очень нехорошее положение, из которого самостоятельно из него мне не выбраться. За помощью к комендантше я не обращусь без крайнего на то случая. Я только что поставила ее на место и не могла позволить ей воспользоваться моим состоянием и сделать меня обязанной ей.

В столовую. Мне нужно идти в столовую. Рано или поздно даже в выходной люди начнут подтягиваться в столовую. Там будет много учителей. Там будут все учителя, и ни один не пройдет мимо меня. Учителю будет проще вызвать целителя, чем другому кадему. Но я согласна даже на кадема. Только не на комендантшу и не на нимфейскую компашку. Их помощи я скорее испугаюсь, чем приму с распростертыми объятиями.