– И я должна тебе поверить? – Я сделала шаг назад, словно именно его слова оттолкнули меня.

В горле застыл ком. Я не могла заплакать, только не сейчас. Я моргнула – так сильно, что перед глазам закружились звезды.

– После того, что услышала? Я так и знала, что ты от меня что-то скрываешь. Ты ведь на другом конце страны, Ной! Может, ты и думать обо мне давно забыл, а сейчас приехал, чтобы просто…

– Ты надумываешь.

– Да ну? С твоим-то прошлым?

Это был удар ниже пояса. Я не имела на это права: да, за ним тянулась репутация героя-любовника, но я знала, что он никогда не изменял. Но слова сыпались из моего рта бесконтрольно.

Его слова ранили меня.

Это ничего не значит. Ей не стоит об этом знать…

Все было ясно как белый день.

Я приложила ладонь к животу, не понимая, где именно родилась боль: голова кружилась, я могла вот-вот упасть. Мне на грудь словно уронили целую гору. Хотелось кричать, или плакать, или… не знаю. Ничего не знаю!

Умоляющее выражение его лица сменилось другим, когда Ной наконец понял смысл сказанного. Его голубые глаза потемнели.

– Ты мне не доверяешь.

Я чувствовала себя ужаснее некуда, но не могла заткнуться. Я продолжила уничтожать все, что мне было дорого, и какая-то часть меня умоляла прекратить, но недели нервотрепки дали о себе знать.

– На себя посмотри. Ты меня ревнуешь к любому столбу. Стоит мне заговорить про Леви – и вуаля! И не отнекивайся! Тебе, значит, можно, а мне нельзя? Раз я услышала какой-то стремный разговор с этой стервой…

– Аманда не стерва.

– Прекрати ее защищать! Вообще о ней не говори. Я не хочу слышать о том, какая она милая. – Я почти перешла на крик. Хорошо, что дома больше никого не было. – Ты хоть представляешь, каково мне было? Все видели ту фотку. И все подумали, что мы расстались.

– Я знаю, Эль, и мне жаль, но ты должна поверить мне. Ничего не было. И ничего не будет. Не знаю, как мне это еще до тебя донести. Мы с Амандой просто друзья.

– Но ты не рассказал мне о ней!

– Уж ты-то не должна ревновать к девчонке, которая со мной дружит! – рявкнул он. – Посмотри на себя с Ли!

– Это совсем другое, и ты это знаешь.

Ной покачал головой.

– А что тогда Леви? Ты о каждой вашей встрече мне рассказываешь?

Я стиснула зубы. Да какое ко всему этому Леви вообще имеет отношение?

– Мы партнеры по лабораторным. Занимаемся вместе. Это непросто. Это… ты не поймешь.

Может, замечание было логичным, но в тот момент меня словно ударили ножом в живот. Неужели он считал меня такой глупой? Или он поднялся на высшую ступень бытия, едва уехав в колледж? Словно я не могла понять то, что понимала Аманда?

– Зачем ты ей звонил? – прошептала я.

Это была последняя капля.

– О чем вы говорили? Раз это не то, о чем я подумала, то, о чем вы говорили? Объясни мне, прошу.

Ной собирался открыть рот, но промолчал. Он отвернулся, чувствуя себя поверженным.

Я покачала головой. Мне хотелось ему поверить, но стоило закрыть глаза, как я видела то дурацкое фото: она обнимает его, он – ее, ее губы на его щеке, ярко-красная помада, пьяная ухмылка. «Это непросто», – сказал он. Что Ной имел в виду?

Ничего хорошего, судя по всему.

– Прошу, Ной. Просто скажи мне правду.

Но ответом мне была тишина.

Ной втянул воздух сквозь зубы… но продолжал молчать.

Он опустил плечи. Я смотрела на то, как менялось выражение его лица. Что же случилось? О чем он, черт побери, не мог мне рассказать?

Чем дольше я ждала, тем хуже все становилось. Я представила кучу ужасных ситуаций, представила, как они с Амандой смеются, как заходят в хорошенькую кофейню, как гуляют по территории университета, как заваливаются к нему в комнату, как…

По телу растеклась слабость. Голова потяжелела.

Ной закрыл глаза, не в силах на меня смотреть.

И тогда я почувствовала, как пропасть между нами превращается в каньон, который не залатаешь внезапным приездом или видеозвонками. Я смотрела на Ноя и видела незнакомца. Этот новый, повзрослевший Ной отказывался говорить со мной, хранил секреты. Он изменился. И именно этого я боялась больше всего.

Следующую фразу я услышала словно со стороны, хотя и чувствовала, как двигались мои губы. Голос мой походил на запись.

– Думаю, нам пора прекратить пытаться.

Я насчитала четыре удара сердца. Ной задержал дыхание – я знала это, ведь сделала то же самое. Тишина между нами была абсолютной. Ной побледнел: из него словно разом пропал весь гнев, все мольбы, все напряжение. Я не могла посмотреть ему в глаза, потому сосредоточилась на ниточке, которая выбивалась из его джинсов.

– Что?

Его словно пытались задушить. Я вздрогнула.

– Я больше так не могу.

– Как – так?

– Так. Пытаться сохранить… это. Нас. Я ненавижу это… расстояние. Ненавижу знать, что ты так далеко, в универе, и рядом с тобой куча других девушек, которые куда умнее и красивее меня. И они наверняка тебе под ноги кидаются, и я просто…

– Ты мне не доверяешь. – Он старательно выговорил каждый слог.

– Я хочу тебе доверять! – Голос меня предавал. – Но ты даже не можешь рассказать мне правду о том, что происходит… и… что это за отношения такие? Это… я больше так не могу. И… мы не должны… не стоит привязываться к мертвому грузу.

– Так ты… что ты пытаешься сказать?

Я сделала глубокий вдох и выпрямила спину, подняла взгляд и попыталась сделать вид, что не вижу, как блестят его глаза и каким несчастным он выглядит. Даже безутешным. Еще одно слово из подготовительного экзамена Ли.

Черт. Ли. Как он это воспримет, когда узнает? Как я вообще подниму эту тему? Может, Ной сам ему расскажет? И на чью сторону встанет Ли? И имею ли я право просить его о поддержке после всего того, что мы пережили?

– Эль?

Это была настоящая пытка.

– Я пытаюсь сказать… что у нас ничего не получится. И нам… нам лучше расстаться.

На этот раз я насчитала три удара сердца.

– Не надо, Эль, – прошептал он.

– Тогда расскажи, что случилось.

– Я… я просто… не могу… не сейчас, хорошо? Все слишком… сложно.

Я покачала головой. Неправильный ответ. Этого было недостаточно. Недостаточно для того, чтобы осушить мои слезы.

– Эль, мы справимся. Умоляю.

– Нет, Ной. Не думаю. Иначе ты бы со мной поговорил.