колонны. Свисавшие с потолка прозрачные занавески колыхались на легком ветру. И Рен осенило, что, по всей видимости, в Верланти не бывает сильных холодов. И выбор для нее платья из невесомой ткани внезапно обрел смысл, тем более вечером стало разве что чуть свежее. Росшие за пределами покоев огромные растения с широкими листьями скрывали то, что находилось снаружи, но до нее доносился звук бьющейся о камень воды. Ручей или пруд?

Оглядев комнату, Рен не могла не обратить внимания на огромную постель с колоннами, украшенными искусной резьбой и поразительным количеством позолоты. Рядом располагались столы. А напротив размещался камин, который, как предположила Рен, никогда не разжигали, учитывая, какая жара стояла в Верланти. По обе стороны от камина стояло два мягких кресла, достаточно больших, чтобы Рен свернулась калачиком в одном из них и уснула.

В целом просто обставленную спальню легко было назвать симпатичной. Рядом с кроватью находилось широкое зеркало, обрамленное чем-то похожим на кость, а у изножья кровати обнаружился круглый столик, уставленный едой и напитками.

Частный пир для жениха и невесты.

Она с отвращением сморщила нос.

По правде говоря, еда на столе выглядела гораздо аппетитнее представленной на самом празднике – и она заметила котелок, от которого исходил приятный запах, – но поскольку Рен недавно съела целую миску тушеного мяса с хлебом, от голода она не страдала. Она прошла дальше и уставилась на растения.

– Я и не подозревал, что тебе так не терпелось остаться со мной наедине, что ты предпочла покинуть праздник.

Она напряглась, но не сразу повернулась на звук голоса Аррика. Он подкрался к ней. Рен прошла вперед, остановилась у открытой стены, ведущей во внутренний двор, и прислонилась к одной из колонн, после чего устремила взгляд на деревья и растения. Но, вопреки ее желанию, внимание приковывал мужчина, очутившийся позади. Она услышала несколько шагов и больше ничего.

Рен рассматривала растения, пыталась вспомнить названия, лишь бы отвлечься от мыслей о кинжале, припрятанном в ее декольте. Принцесса глубоко вдохнула и попыталась успокоиться. Рен не хотелось, чтобы он предугадал близившееся нападение… Хотя, учитывая, что она нападала на него всякий раз, стоило им только остаться наедине, вряд ли Аррик ждал от нее иного поведения.

Но он не знает, что на этот раз у меня кинжал. Он не ждет, что я буду вооружена.

– Ну и молчи, – пробормотал Аррик.

Она оглянулась через плечо и увидела, как он широкими шагами пересек комнату и подошел к кровати. Сел на нее, вытянул руки, затем ноги и удовлетворенно вздохнул. Принц глянул в ее сторону, искусственный свет предал его серебристым волосам золотистый отлив.

– Одежда так сковывает движения, тебе не кажется, жена? Хотя на тебе ее не так много, и потому у тебя может быть другое мнение.

Из-за слова «жена» и насмешки у Рен напряглась челюсть. Не по собственной воле она решила облачиться в такое платье. Рен сдержалась, чтобы не наброситься на него, и прикусила язык.

Не реагируй, не доставляй ему удовольствия. Пускай утомляет себя оскорблениями и намеками, пока не совершит ошибку, подойдя слишком близко.

Она поменяла позу, чтобы искоса наблюдать за Арриком. Он сел и расшнуровал ботинки, но не остановился.

Началось.

Принц расстегнул пояс, снял меч и церемониальные кинжалы, которые являлись частью свадебного наряда, а потом стянул богато расшитую тунику, после чего встал. Сердце Рен внезапно заколотилось о ребра.

Неужели он не боится снимать оружие? Он правда не напуган или это очередная хитрость? Он что, проверяет меня?

Аррик снял нижнюю рубашку и остался в одних штанах из оленьей кожи. Рен временно забыла о его оружии и о том факте, что собиралась убить его. Повернулась к нему лицом, игнорируя здравомыслие, и от непривычного и одновременно соблазнительного вида ее глаза распахнулись шире.

Голая кожа принца представляла гораздо больший интерес, чем одежда, которую он носил. Его тело покрывали шрамы и чернила; замысловатые узоры синего, черного и бутылочно-зеленого цветов переплетались, словно рисунки на гобелене, и Рен не понимала, где они берут начало, а где кончаются.

Она лишь осознавала, что не в силах отвести взгляд. Нечто в его татуировках и шрамах завораживало, как и тело, на котором они располагались.

Аррик являлся полной противоположностью Роуэна во всех отношениях, но, несмотря на отвращение к принцу, она находила в нем что-то неотразимое. Рен изучала его широкие, мускулистые плечи и грудь, переходившую в тонкую талию. Его размеры изумляли. Роуэн обладал высоким ростом, но рядом с Арриком он бы казался карликом. У Роуэна было телосложение пловца: мускулистое, подтянутое и грациозное. Но принц…

Аррик являл собой гору накачанных мышц…

И она вышла за него замуж.

Наконец Рен заставила себя посмотреть Аррику в глаза, словно провоцируя его признать ужасающий ущерб, который он ей нанес. Но, разумеется, Рен не увидела в его глазах никакого сожаления или стыда, и она не дождалась от него слов сочувствия. Он не выражал никаких эмоций. Неужели этого человека никогда не одолевали чувства?

В любом случае, что бы он сейчас ни сказал или ни сделал, это не имело значения. Рен не нужны его пустые слова. Она считала его демоном, давно умершим в душе. Он жаждал лишь крови и плоти.

Аррик сделал несколько осторожных шагов к столу, заставленному едой и питьем, будто они с Рен только что не играли в напряженные гляделки, а он не был почти обнажен. Принц указал на котелок с чаем:

– Не видел, чтобы ты на церемонии к чему-нибудь прикасалась, – сказал он. – Может, перекусишь?

– Какой наблюдательный, – парировала она.

Следил ли он за мной на протяжении празднества? И если да… Заметил ли кинжал, который вручил его брат, чтобы я перерезала горло «мужу»?

Рен потянулась к груди, но отдернула руку в последний момент, решив поправить завязки на плечах, которые не давали платью упасть.

Если принца и беспокоило ее молчание, он этого не признавал. Вместо этого пожал плечами и отправил в рот кусочек еды, после чего запил его стаканом янтарного виски. Рен ничего не могла поделать, кроме как наблюдать за ним со своего места у открытого двора: она желала побыть одна, ощутить кожей теплый бриз и послушать журчание воды. Всего одну ночь наслаждаться простыми радостями жизни.

Аррик вытянул шею и поставил стакан. Уставился на еду и, наконец, снова посмотрев на Рен, медленно направился в ее сторону. Она оттолкнулась от колонны и зашла за нее, словно спрятавшись за импровизированным барьером.

Он замедлил шаг и посмотрел на девушку:

– Нужно покончить с