– Помни обо мне…

– Не забывай…

– Я люблю тебя…

– Прощай…

– Прощай…

– Прощай!

Фигуры из пепла все шептали и шептали. Рядом с нами пепел закружил вихрем и собрался в сутулого старика. Он тяжело опирался на трость. Черты испещрённого морщинами лица казались смутно знакомыми.

Кристиан до хруста сжал зубы.

– Дядя?

– Прости, Стит, не хотел тревожить твоего отца, – призрачная фигура закряхтела. – Так что мое последнее наставление придется услышать тебе. Слушай свое сердце.

Старик рассыпался. Я прижала ко рту ладонь. Что происходит? «Белый Цвет» потемнел от прощального праха. Светлые одежды испачкал тлен. Кто-то тихо всхлипывал, остальные стояли, пораженные.

– Ренегаты подожгли Синий Дворец столицы! – закричал, врываясь в зал, запыхавшийся февр. – Множество жертв среди старших родов! Мы должны быть сильными, господа!

Зал всколыхнулся, кто-то закричал. Посыпались проклятия, крики, стоны!

– Кристиан, – прошептала я. – Мне так жаль…

– Жаль?

Он смотрел вокруг потемневшими, злыми глазами. И вдруг с силой дернул мою руку.

– Живо иди за мной!

Моя меховая накидка осталась в гардеробе «Белого Цвета», но я о ней даже не вспомнила. Домой мы неслись, как безумные, из мехомобиля февр меня просто выволок, втолкнул в дом.

– Крис, ты меня пугаешь…

– Это я – тебя? – на его щеках залегли белые пятна. – Игры закончились! Ты знала о нападении? Ты связана с ренегатами? Что ты задумала?

Его пальцы впились в мои плечи, сжимая.

– Говори!

– Что?

От непонимания и страха пересохло в горле. Белый мундир Кристиана был покрыт серым пеплом. Как и мое платье.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь…

– Кто ты такая?

– Твоя… – начала я и осеклась.

– Ну что же ты замолчала? – со злой насмешкой произнёс он. – Продолжай.

– Твоя сестра, – упавшим голосом сказала я.

Понимание оглушило.

– Сестра? – он вдруг впился в мой рот – со злостью, которой я никогда в нем не видела. С отчаянием. С обжигающей жаждой. – Сестра? Знаешь, что я сейчас с тобой сделаю, дорогая сестра?

Я изо всех сил его оттолкнула, обхватила себя дрожащими руками. Понимание ударило хлесткой пощёчиной. Нет, не сестру целовал Кристиан. А ведь меня ломало от ужаса, что он мог желать Ардену. А он…

– Ты знаешь… знаешь!

– Думаешь, я такой же порочный, как и младшая Левингстон? – рявкнул он. – Настолько, что способен вот так целовать девушку, с которой связан кровью? Так? Кто ты такая? Отвечай! Отвечай – или я не знаю, что сделаю с тобой!

– Приютская нищенка, – прошептала я. – Просто нищенка, которая поверила, что чудо возможно. Я ничего не знаю о ренегатах! Клянусь тебе!

Он с силой втянул воздух. Злости в темных глазах стало немного меньше.

– Говори! С самого начала. Я жду.

Я подняла голову.

– Все просто, – усмехнулась я, сдерживая дрожь. – Мы с Арденой похожи. Однажды она нашла меня…

Рассказ получился коротким и сухим. Я выложила все. О том, что росла в приюте, о книжном магазинчике, о своей встрече с богатой аристократкой, приготовлениях к подмене. Умолчала лишь о Ржавчине. Словно почувствовав, что я сказала не все, Кристиан снова разозлился.

– Ардена упоминала ренегатов?

– Нет! Я ничего о них не знаю…

– Почему я должен тебе верить?!

– Я говорю правду, – голос охрип то ли от страха, то ли шока.

Крис одним шагом оказался рядом, схватил мой подбородок, поднял. Я замерла под его взглядом, боясь даже дышать. У карателей есть право единолично вершить судьбу людей. И отнимать жизни.

Мой кошмар сбылся.

Я сглотнула сухим горлом.

– Куда ты ездила утром с Нордвигом? – внезапно спросил он.

– Что? – опешила я. – Да какая разница…

– Отвечай! – снова вспылил Кристиан.

– На прогулку! – выкрикнула я.

– Врунья!

Я вырвалась из его рук, но Крис толкнул меня к стене, прижал собой.

– Убеди меня, – прошептал он.

Я качнулась навстречу, даже не осознав смысла. Это было просто притяжение. А когда поняла… рука взлетела сама, и Крис дернулся от пощечины.

– Если думаешь, что я буду тебя ублажать ради молчания… – голос сорвался. Я вывернулась из держащих меня рук. – Никогда! Я иду к Верховному.

– Никуда ты не идешь, – февр схватил меня за руку.

Я снова вырвалась.

– Отпусти! Я все расскажу сама! Как же я устала от всего этого! Отпусти меня!

Кристиан снова меня дернул на себя, лихорадочно прижимая к стене, хватая за руки.

– Пусти-и!

– Никуда ты не пойдешь! – рявкнул он. Темные глаза казались безумными… – И ничего никому не скажешь? Поняла?

– Но…

– Ты не сказала, как тебя зовут.

– Вивьен, – прошептала я.

И он повторил. Медленно, почти слизывая звуки с моих губ. Ви…вьен.

И резко отстранился, даже руки за спиной сложил.

– Я верю, что ты говоришь правду, – сухо произнес Кристиан. – Я знаю Ардену, она что-то задумала. Я не расскажу о тебе, я сам во всем разберусь.

– Ты не скажешь Верховному? – опешила я.

– Нет.

– Значит, я могу сейчас просто уйти в свою комнату?

– Да, – сквозь зубы процедил февр. И отвернулся, словно даже смотреть на меня ему было невыносимо.

Я сделала шаг в сторону лестницы. И еще один. А потом три шага обратно.

– Нет, – выдохнула я.

Он глянул жадно.

– Почему?

И еще один шаг – навстречу.

– Я поняла, какой Дар ты от меня утаил, – сказала я, глядя в темные глаза Кристиана. – Ты ощущаешь мои чувства. Чувствуешь меня. А раз так… ты знаешь ответ.

Короткий вздох. И его губы – на моих. Сразу жадно, обжигающе горячо! Мы так желали друг друга, так жаждали, что не было сил медлить. Губы соединились, и мысли вылетели из головы – все до единой. Остались только чувства – невыносимо прекрасные. Кристиан зарылся пальцами в мои локоны, беспощадно разрушая причёску. Серебряные шпильки с тихим звоном посыпались на пол, но мы этого не заметили. Его язык коснулся моего, погладил. И это движение отозвалось внутри жаром. Поцелуи стали откровенно ненасытными, порочными. Больше не было сдерживающих оков, мы были открыты друг другу.