Для новой экспедиции понадобится очень многое… В первую очередь, чтобы снова не скакать нагишом по деревьям, обмазавшись всякой ядовито-кислотной дрянью, необходимо отыскать артефактора, который создаст для меня доспех и оружие. Эх… Проще сказать, чем сделать. А ведь у меня уже все материалы готовы. Змеиная кожа и клыки ждут своего часа.

Хм… Помнится, доспехи и оружие, созданные Урсулой Хуг, которые я видел в ее лавке в Абвиле, были великолепного качества. По крайней мере не хуже тех, что я видел здесь в Эрувиле, а то и лучше.

Правда, как только я обращусь к Урсуле с таким заказом, можно смело ставить крест на моем инкогнито.

Бенедикт, ковыряясь в земле, вполголоса начал напевать какую-то песенку, чем отвлек меня от размышлений. Я, не шевелясь, бросил взгляд на свою ладонь. Ее по-прежнему обволакивала лиловая энергия. Затем я проверил, сколько осталось маны в лиловом кристалле, из которого моя аура тянула энергию, и удовлетворенно кивнул. Пока все идет на удивление отлично.

Идея обзавестись способностью, которой обладали страйкеры, а именно – становиться невидимым, но при этом без использования специального доспеха меня увлекла давно. И вот после череды неудачных экспериментов по смешиванию разных энергий, я, наконец, могу похвастать положительным результатом.

Да у этого результата было много недоработок… Например, чтобы оставаться невидимым, я не должен был шевелиться. Кроме того, абсолютной невидимости как таковой не было, скорее, это походило на некую маскировку, которая неплохо сохранялась в тени, но по какой-то причине исчезала на открытом солнце. Похоже, магия Тени не жалует прямые лучи местного светила. Но я упорно продолжал экспериментировать. Первые шаги сделаны и останавливаться я не собираюсь.

Постепенно мои мысли перетекли от магии на события последних дней. Люкас Девер, боевой товарищ Жака вот уже три дня находится в моем замке. Марк выделил для него одну из комнат в крыле для слуг.

На следующее утро после нашего с Жаком разговора я послал за лекарем, который почистил и перевязал раны Девера, а также продал мне несколько пузырьков с настойкой из пыли алого пустыша. Концентрация маны в зелье была ничтожно мала, но теперь ни у кого не возникнет сомнений, что Люкас начал поправляться именно после визита лекаря. Хотя, если бы это на самом деле было так, вряд ли бы то зелье, что продал мне лекарь, как-то помогло убрать все темные пятна в энергосистеме Люкаса. Оно бы скорее продлило агонию. Кстати, за визит лекаря и зелья Жак оплатил из собственного кармана.

За трое суток моего лечения энергосистема Люкаса постепенно очищалась. Правда, он почти все время находился без сознания, лишь изредка на короткое время приходя в себя. Помимо Жака за больным ухаживали Гуннар и Кевин. Парни без принуждения всячески пытались помогать своему наставнику, к которому за последние месяцы прониклись уважением. Похоже, в моей маленькой странной общине начали постепенно зарождаться некие любопытные процессы.

К слову, о любопытных процессах… Позавчера я получил коротенькое письмо от Изабель Легран, старшей сестры матери Макса. В нем она сообщала мне, что на следующей неделе мне позволено посетить семейный склеп Легранов. Я не совсем понял, почему именно на следующей неделе, а не, допустим, завтра, но, как по мне, даже так – это уже некий прогресс.

Кстати, с момента моего переезда в столицу родственнички Макса буквально завалили меня корреспонденцией. Помимо писем от Валери, в которых она кратко описывала обстановку в доме де Грамонов, несколько раз мне писала Ивелин, интересуясь моим здоровьем и напоминая мне о будущем приеме у тетушки герцогини.

Еще кузина предупреждала меня, что на этом приеме будет довольно много народу, в том числе и моя будущая невеста со своим братом, на которых я просто обязан произвести неизгладимое впечатление. И самое главное – центральной фигурой этого великосветского мероприятия будет принц Луи.

Одним письмом отметился и дядюшка Генрих. В своей обычной манере он сообщал мне, что, несмотря на преступления моего отца против короны и мою подмоченную репутацию, мне предоставлена великая честь и что на приеме у герцогини я просто обязан не ударить в грязь лицом перед обществом.

Ну и последним письмом от де Грамонов, читая которое я не смог удержаться от улыбки, была коротенькая записка от Франсуа, в которой он гневно требовал вернуть ему его вина.

* * *

– Мессир, несмотря на то, что вы отказались от цветов, настоятельно рекомендованных вашей тетушкой, вынужден признать – ваш выбор мне больше нравится! – глядя из-за моего плеча на мое отражение в зеркале с улыбкой воскликнул Жан-Клод Сильвен, младший сын Робера Сильвена, одного из лучших портных Эрувиля.

Именно Жан-Клод занимался моим новым нарядом, который полностью оплатила тетушка герцогиня. У его папаши не было на меня времени. Столичные дворяне из высоких домов завалили его заказами. Благо у Робера было четверо сыновей, которые разгребали вместо него всякую мелочевку навроде никому неизвестных шевалье.

Что же касается меня… Я был даже рад такому повороту. С младшим Сильвеном мне было проще договориться. Дело в том, что герцогиня в своей записке портному настоятельно рекомендовала при пошиве моего наряда использовать зеленые цвета и оттенки.

Папаша эти пожелания передал младшему сынишке и в тот же момент забыл о моем существовании. И когда мы остались с Жан-Клодом наедине, я попросил парня показать мне образцы тканей, кроме красных, синих и зеленых цветов.

Сын портного какое-то время поупирался, но потом, как человек творческий, быстро увлекся процессом и на листе бумаги начал делать наброски моего будущего наряда.

В итоге, после нескольких часов споров и обсуждений мы вместе пришли к выводу, что мне очень подойдет черный парчовый в меру обшитый серебряными нитями колет мягкой прилегающей формы и расширенный книзу. Сверху он будет застегиваться на несколько серебряных пуговиц. Полы колета внизу будут слегка расходиться.

От обилия пуговиц, бантов и кружев по бортам и пройме колета, которых Жан-Клод хотел нашить как можно больше, я к его неудовольствию решительно отказался.

Борта продольных разрезов на рукавах было решено обшить серой тканью с серебряным отливом. Боковые швы на узких ровных штанах длиной до середины икр Жан-Клод предложил украсить серебряной вышивкой. От кружевных оборок и лент я тоже отказался. Тем более, что я собирался идти в сапогах с высоким голенищем из черной кожи, а не в чулках и этих модных неудобных туфлях с широкими пряжками и высокими каблуками.

Общую картину довершали: черная треуголка, перевязь, которая удерживала простые ножны с мечом, и темный плащ.

Когда я увидел все то, что Жан-Клод запланировал сделать, то высказал свое сомнение насчет сроков выполнения заказа. Но парень успокоил меня, сказав, что в их ателье работает целая армия швей и вышивальщиц. И что заказ будет готов точно в срок.

Жан-Клод не подвел. Сегодня была финальная примерка у меня в замке, во время которой парень довольно ловко вертелся вокруг меня, периодически что-то легонько одергивая и поправляя. В итоге то, что я увидел в отражении зеркала, мне тоже понравилось. А через несколько часов в таком виде я предстану перед герцогиней дю Белле и ее гостями у нее во дворце.