В начале 1917 года 23 «шеффилда» (два к этому времени разбронировали и переделали в легковые машины) направили во 2-й коренной парк полевых железных дорог для перестановки на железнодорожный ход, однако в связи с известными событиями сделать это не удалось, хотя подготовительные работы были проведены. Весной все броневики вернулись в Петроград.

Что касается броневиков «Армиа Мотор Лориес», то после проведения их испытания весной 1916 года заключение Комиссии по бронеавтомобилям звучало так:

«Автомобили настолько плохи, что вопрос об их использовании в настоящее время еще не решен».

Летом 1916 года, чтобы найти какое-то применение этим машинам, рассматривался вопрос о перестановке их бронекорпусов на шасси итальянского грузовика «Лянчиа», но из-за проблем технического характера сделать это не удалось. «Армиа Мотор Лориес» целый год простояли на различных складах и в гаражах Петрограда, постепенно приходя в полную негодность.

30 марта 1917 года ГВТУ издало распоряжение о спешном «приведении в исправное состояние бронеавтомобилей „Шеффилд-Симплекс“ и „Арми Мотор Лориес“ для передачи их Запасному дивизиону, которому поручается одновременное с сим получение этих машин для Петрограда». Машины предполагалось задействовать для патрулирования города и использования их Петроградским советом рабочих и солдатских депутатов вместо боевых машин, предназначавшихся для отправки на фронт.

Броневик «Шеффилд-Симплекс» автобронеотряда Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов. 1918 год (фото из коллекции С. Ромадина).

«Шеффилд-Симплекс» одного из автобронеотрядов Красной Армии. 1919 год.

Машина имеет переделанную бронезащиту радиатора и другую заднюю ось (АСКМ).

Таким образом, русское правительство оплатило 61 броневик, совершенно непригодный для использования на фронтах. Это произошло из-за недостаточно отлаженной системы размещения и контроля за выполнением заказов за границей. Этот негативный опыт был учтен при изготовлении бронемашин «Остин» 3-й серии и шасси «Остин» и «Фиат» для бронировки в России. Эта продукция принималась русскими представителями на местах по заранее утвержденным и довольно жестким требованиям.

В феврале 1915 года из штаба 8-й армии Юго-Западного фронта в Петроград был командирован штабс-капитан лейб-гвардии Преображенского полка Мещеренинов. По заданию командующего армией генерала Брусилова он должен был найти среди имеющихся «такие бронеавтомобили, которые могли бы передвигаться как по шоссе, так и по железнодорожным рельсам». Предполагалось использовать эти машины на узкоколейных (то есть имеющих Западно-Европейскую колею) железных дорогах Галиции. При этом Брусилов заручился поддержкой военного министра Сухомлинова в получении машин, а начальник Московско-Казанской железной дорог пообещал генералу посодействовать в переделке броневиков для движения по рельсам.

В своем докладе от 15 мая 1915 года штабс-капитан Мещеренинов сообщал:

«18 марта 1915 года генерал-адъютант Брусилов поручил мне получить в Петрограде броневые автомобили и приспособить их при содействии начальника Московско-Казанской железной дороги для постановки на заграничную колею. По распоряжению бывшего Военного министра Сухомлинова мне были выданы четыре броневых автомобиля, построенные в мастерской Братолюбова, которые были привезены в Москву, в мастерские Казанской железной дороги».

Мещеренинов получил в свое распоряжение три броневика на шасси «Руссо-Балт» тип С и один «Рено» (последний был изготовлен в мастерской Братолюбова для ушедшей на фронт 11-й автомобильной роты). Работы по перестановке машин на рельсы велись под руководством инженера Казанской железной дороги фон Мекка и штабс-капитана Мещеренинова. Помимо изготовления железнодорожных скатов на броневиках установили механические стартеры, двойные задние колеса, усовершенствовали систему охлаждения пулеметов. Для испытания машин Московско-Казанская железная дорога перешила 3 версты полотна на Западно-Европейскую колею. Там и производилось обучение переходу с грунта на железнодорожный ход и обратно.

12 июня 1915 года Комиссия генерал-лейтенанта Мгеброва осмотрела автомобили и нашла, что «задача в техническом отношении выполнена вполне удовлетворительно», но так как русские войска отступали из Галиции, то тут же было решено приспособить броневики для действия по русским железным дорогам. Русско-Балтийскому вагонному заводу в Риге заказали новые комплекты осей, доставленных в мастерские к 20 июля. Следует отметить, что их конструкция позволяла путем установки других колес двигаться и по Западно-Европейской колее.

9 августа 1915 года первый автомобиль был опробован ездой по широкой колее, а 23 сентября испытали все три готовые машины тип С поездкой до станции Раменское и обратно (всего 42 версты). Средняя скорость броневиков на рельсах составляла 37–40 км/ч, максимальная — 60 км/ч. Броневик «Рено» не переделывался на широкую колею из-за технических сложностей.

По рекомендациям генерал-лейтенанта Мгеброва из-за перегрузки бронемашин тип С в их конструкцию внесли следующие изменения:

«Рамы автомобилей ввиду перегрузки в 43 пуда против нормы, установленной Русско-Балтийским вагонным заводом, были усилены путем установки шпренгелей под продольными балками рамы и постановкой в передней части продольных балок коробчатых стальных вставок, приваренных ацетиленом к балкам; установлены усиленные рессоры — передние в 10 листов, задние в 11 листов, в связи с чем установлены новые рессорные хомуты; задние оси снабжены шпренгелями, полученными от РБВЗ».

В начале октября 1915 года бронемашины прибыли в Петроград, в Запасную броневую роту, где прошли их широкомасштабные испытания пробегом по грунту, железной дороге и стрельбой. Испытания показали, что броневые машины переставленные на железнодорожный ход «ходят отлично, развивают большую скорость, мало требуют бензину (3 пуда на 367 верст), берут крутые подъемы, при нагрузке в 115 пудов тянут четыре железнодорожные платформы общим весом 2700 пудов».

15 декабря 1915 года генерал-майор Филатов предложил сформировать из пушечных «Руссо-Балтов» (три тип С, переставленных на рельсы, и три тип D) отдельное подразделение. В своем письме в ГВТУ по этому поводу он писал: «…Более рационально отправить на фронт шесть броневых автомобилей, образовав из них особую часть. Так как тип Д сильно перегружены и как шоссейные мало пригодны, при соединении их в одну часть тип Д будут перевозиться по рельсовым путям на железнодорожных платформах автомобилями тип С, и передвигаться самостоятельно на сравнительно небольшие расстояния».