и, кажется, набиралась скорость… Да с такими темпами у него оставалось не больше пары минут!

Вскочила на ноги, на зная, куда себя деть, и не сводила с миррора взгляда. Стрелка почти полностью прошла вторую четверть и была на границе с третьей.

Наклонившись над колодцем, я отчаянно пыталась разглядеть приближение Теона. Но ничего, кроме собственного отражения в черном зеркале воды, я не видела.

Я ведь могу нырнуть за ним?..

Отбросила идею, снова глядя на часы. Стрелка только что пересекла границу, черт!

Принялась судорожно перебирать варианты, которых у меня не было. Воды я боюсь и плавать не умею. Провидец говорил, что в миррор мне нельзя. Джинн сказал то же самое…

Стрелка, тем временем, ускоряла движение на глазах, и уже приближалась к границе последней четверти, как я друг увидела движение на спокойной глади миррора.

А затем еще одно, и только всмотревшись поняла, что это движение — пузырьки воздуха.

— Нет, — ужаснулась я, понимая, что это значит. — Нет, нет, нет!

Больше времени для раздумий у меня не было. Оставаться здесь, пока он погибает — я не могу.

Набрала в легкие воздуха, наклонилась к поверхности, собираясь нырнуть вниз головой, и прежде, чем я успела что-либо сделать, черная вода потянулась и схватила меня, утаскивая под башню.

Первые секунды под водой я отчаянно бросалась из стороны в сторону и пыталась ухватиться за Теона, найти его. Ведь если были пузырьки, он где-то рядом?

Открывать глаза было страшно, но времени у мотта не осталось, а помочь я ему обязана. Моргая, я все таки распахнула веки, и если бы могла, то заорала бы со всей силы.

Здесь не то, что не было Теона… Я болталась в прозрачно голубой воде, и в какое бы направление я не смотрела, она не кончалась. Здесь не было вообще ничего. Ни надо мной, ни под.

Инстинктивно перебирая ногами и руками, чтобы не пойти ко дну, я этого самого дна не видела.

Растерянная, я совершенно не знала, что теперь делать. Даже люка, через который я сюда попала — не было, а только бесконечная голубая толща воды над головой.

Легкие начали гореть, мне срочно нужно было сделать вдох. Паникуя, я торопливо осмотрелась по сторонам, разрываясь между всеми направлениями сразу.

Решив плыть вверх, я гребла со всех сил, как только могла, и ничего.

Жжение в груди, тем временем, становилось все сильнее, и я знала, что рано или поздно организм заставит меня сделать вдох. Ощутимо зажала себе нос и рот, будто это поможет.

Не помогло.

С мыслью о том, что у меня даже не было времени подвести итоги своей жизни, вспомнить лучшие моменты, сделать хоть что-то из того, что люди делают перед смертью, я, помимо воли сделала вдох…

И ничего не произошло. Никакой боли, дискомфорта. Или, может, ядовитый миррор уже меня прикончил?

Выдох. Еще один вдох. Прислушиваясь к ощущениям, на всякий случай ущипнула себя побольнее, и пришла к однозначному выводу, что я все еще жива.

А раз жива и все еще могу «дышать»…

— Теон, — произнесла, вслушиваясь издает ли мой голос звук. Оказалось, что издает. — Теон! — уже звонче крикнула я.

Ответа от мотта не последовало, а вот миррор начал стремительно меняться. Вверху появился яркий диск, напоминающий солнце, а голых ног теперь касались длинные волнистые водоросли, будто я плаваю в самом обычном море.

Стоп, я же не разувалась. И тем более не раздевалась, только вот на мне не было вообще ничего. Все именно так, как объяснял Теон, не зря он сам каждый раз снимал с себя одежду.

Хрупкая нормальность этого места начала стремительно развеиваться. Цепкие водоросли уже дотягивались до колен, и это мне не нравилось. Перебирая ногами, я попыталась отплыть как можно выше, но каждый раз смотря в низ я видела как зеленые ленты оплетают ноги все плотнее.

— Пустите, — почему-то крикнула я и принялась обрывать их руками.

Высвободив правую ногу, переключилась на левую, но скоро поняла, что не справляюсь, и чем бы не была эта гадость — на каждом запястье у меня тоже уже было по прочной зелёной ленте.

Я со всей силы дернулась, пытаясь освободиться, но чем больше я противилась, тем прочнее становились водоросли. Теперь они стремительно оплетали шею, глаза, и пока они не закрыли мне рот окончательно, я решила позвать.

— Те-он! — отрывисто крикнула, как тут же цепкая зеленая пелена полностью накрыла мое лицо.

Сопротивляясь до последнего, я отшвыривала лоснящиеся водоросли, рвала их. Те, что сжимали рот, раскусывала зубами. И несмотря на все усилия, тонула я с такой скоростью, будто падаю с высоты.

Стоило мне оказаться на дне, ленты исчезли с глаз и тела, освобождая. Я мгновенно присела, а потом и подпрыгнула, все еще стряхивая с себя уже не существующие плотоядные растения.

Вокруг снова было пусто. Я стояла на безграничной песчаной равнине, окруженная водой. Никаких следов того, что здесь когда-либо произрастали водоросли.

— Теон! — крикнула я. Потом еще раз, и еще. — Где же ты? — севшим голосом произнесла напоследок.

По ощущениям я провела здесь больше времени, чем было дозволено. И раз я все еще жива, и даже, каким-то образом дышу…

То мотт должен быть в порядке.

Должен и точка!

Пальцы ног тем временем заносило мягким, и, я очень надеялась, что безобидным, песком. Пошевелила стопой и почувствовала что-то плоское и холодное.

Отскочила, и в ямке оставленной собственной ногой увидела свечение. Подгоняемый течением песок открывал то, на чем я еще недавное стояла. И это нечто было фрагментом то ли стекла, то ли камня, размером где-то с четыре моих ладони.

Опасливо склонившись над неожиданной находкой, всмотрелась вглубь стекляшки, где виднелось движение. Там, всеми оттенками серого цвета клубился дымок, а потом проявилась картинка.

Словно оживший портрет, на котором были люди! Я прищурилась, всматриваясь.

На секунду мне показалось, что там я, но нет. Это была незнакомая мне девушка, совсем молодая, даже юная. За густыми ресницами блестели голубые глаза, на носу и щеках красовались светлые веснушки. Она много говорила и улыбалась, демонстрируя ровные жемчужные зубы. Стройная, в невесомом белом платье, она подставляла себя косым солнечным лучам, что пробивались между каменными колоннами, и переговаривалась с мужчиной, которого я толком не могла разглядеть. В глаза бросался только его красный плащ.

В ушах раздался легкий, заразительный девичий смех, и я рывком обернулась, пытаясь увидеть источник. Но он мог быть только один. Повернулась обратно к камню, но там остался только серый клубящийся дым,