сидя здесь одна в фургоне для мороженого на безлюдном пляже в ожидании, когда меня зарежут. Что случилось с планом присматривать за мной?

Мгновение Лайонс выглядел так, словно неохотно согласится, но затем он поджал губы и покачал головой.

– Я смотрю за тобой, Гвен. И это может быть очень опасно. Оставайся в фургоне и запри дверь, – твердо сказал он, кладя в карман телефон Чарли. – Понятно?

Он сел в машину и захлопнул дверцу.

И затем я обнаружила, что стою одна, окруженная корками и крошками, мокрой кофейной гущей и чувством вселенского одиночества. Облокотившись на стойку, я смотрела, как Лайонс уезжает в том же направлении, что и Чарли, а потом села на коробку со своими любимыми чипсами, побежденная, и задумалась о себе.

Глава 31

Я отворачиваюсь от зеркала.

– Нет-нет-нет, – цокает Сара, кладя руки мне на плечи, и медленно разворачивает меня обратно. – Гвен, это оно, это то, что надо.

Я делаю глубокий вдох и, сощурив глаза, смотрю на картину цвета розового фламинго передо мной. Ага, что вы говорите, конечно, она думает, это то, что надо. Она будет дрейфовать к алтарю как прекрасный лебедь, а я буду топтаться перед ней, как гигантская креветка.

– Ты выглядишь изумительно. – Она воркует над моим плечом. – Тебе нравится?

– Нравится так же, как и на первой примерке четыре месяца назад, – говорю я.

По ощущениям я провела последние двадцать два уикенда в этом свадебном магазине, бесконечно примеряя разные вариации одного и того же платья. Сара обвивает руками мою талию и кладет подбородок мне на плечо.

– Знаю, это совсем не твой стиль, но спасибо, что притворяешься.

– Слушай, ты правда-правда уверена насчет Ричарда?

– Гвен, давай не будем об этом снова, – вздыхает она. – Понятия не имею, чем тебе не понравился этот парень.

– Ничем! Просто иногда мне кажется, что ты больше любишь мысль о замужестве, чем мужчину, за которого выходишь, вот и все.

Мне всегда казалось, что Сара чересчур романтизирует брак. Ее родители относились друг к другу так, как бывает только в фильмах Ричарда Кертиса[29], – они были преданы, любили друг друга, и их брак был крепким, как скала. Сара выросла в роскошном (и просторном) особняке в Хейвардс-Хит, в окружении идиллической сельской местности, и, хотя технически у нее не было пони, я почти уверена, что она частенько на нем каталась. Это была территория классического британского ромкома, так что нет ничего удивительного в том, что она всегда мечтала о самодовольном англичанине-пижоне, который покорит ее сердце. Может, из-за таких высоких стандартов она долгие годы была одинока, но скорее всего все парни, с которыми Сара встречалась до Ричарда, обращались с ней дерьмово. Тем не менее она ждала своего рыцаря в сияющих доспехах, и поразительно, но он появился.

– Я люблю Ричарда, – говорит она. – Я знаю, что он слегка занудлив, но мне это в нем нравится! Мне хватило «плохих парней», благодарю. Ричард добр. Чувствителен. Безобиден. Немного напоминает мне твоего отца, понимаешь?

Я вздрагиваю, но знаю, она не имела в виду ничего плохого. Мой отец был таким же идолом для Сары, как и для меня.

В день, когда это случилось, мы были вместе. Мы только что выиграли соревнования по нетболу и выпили около 12 шотов во «Флэйрс», когда мне позвонили. Сара посадила меня в такси и поехала со мной в больницу. Я никогда не забуду, как мама плакала без слез на парковке, когда мы приехали. Я опоздала, и ничего уже не будет как прежде.

– Просто  я пытаюсь объяснить.  Я просто хочу, чтобы ты была счастлива, ты же знаешь, да?

– Гвен, я тебя слышу. Но давай больше не будем об этом, ладно? Ты сделаешь меня счастливой, если подружишься с Ричардом и поддержишь мое решение. В конце концов, ты же подружка невесты.

– Ну ладно, – мямлю я. – Рядом, если буду нужна, да?

– Так-то лучше. – Она улыбается. – Ну что, померим еще одно на всякий случай?

– Нет, это оно, помнишь? И вообще, у меня свидание через сорок пять минут.

– Опять свидание? – Она вздыхает, ставя свой бокал. – Тебе необязательно приводить кого-то на свадьбу. Вообще-то я бы предпочла, чтобы ты этого не делала. Это же мой день, помнишь? А не день, когда ты заставишь Ноя ревновать.

– В этом платье у ревности ноль шансов, – говорю я.

– Эй, ты же сказала, что тебе нравится! – взвизгивает Сара.

– Мне правда пора. У нас все супер, подружка! – Я победно улыбаюсь ей.

– Да-да, все супер, – говорит Сара после паузы. – Увидимся дома позже. Иди знакомься с мистером Большая Ошибка, и не говори, что я тебя не предупреждала.

– Сначала я сниму это. – Я беру свои вещи и двигаюсь в сторону примерочных. – Не уверена, что костюм мистера Блобби[30] подходит для первого свидания. Люблю тебя.

– Эй, подожди, в каком смысле мистер Блобби? – Голос Сары становится выше.

Но я уже ушла.

Двигаясь по набережной на встречу с Себом, я думаю о том, что понятия не имею, как он выглядит. Не то чтобы я считала, будто он взял свои старые фотографии или довел их до уровня безупречности Кардашьян, просто по фотографиям было едва понятно, как он выглядит. Слегка размытый снимок на матче по регби, групповой снимок на свадьбе, снятый издалека, и его фотография, где он в солнечных очках и бейсболке на какой-то лодке. Я к тому, что алло, солнечные очки и головной убор на фотографии для профиля в приложении для знакомств? Это глупо. Но из той малости, что я смогла разглядеть, мне показалось, есть по меньшей мере шестидесятипроцентная вероятность того, что он симпатичный, и я готова рискнуть.

В его профиле говорилось, что он «актер/сценарист», и Себ писал такие сообщения, словно он родом из 1840-х – называл меня Гвендолин и обращался ко мне как к женщине, а не как к девушке. Так что я ожидала ухаживаний в духе, как мне нравилось представлять, молодого Хью Гранта.

Пока что мы с Себом не очень-то находили общий язык, общаясь в приложении, поэтому я согласилась на его предложение прокатиться на истборнском колесе обозрения. Конечно, мы с Чарли провели немало часов, насмехаясь над туристами, сидящими на колесе, которое мучительно медленно скрипело, делая круг, и демонстрировало им вид стремительно разрушающейся архитектуры города с высоты птичьего полета. Но втайне мне всегда нравилась мысль о том, чтобы оказаться в одной из этих стеклянных кабинок, отрезанной от всего мира, пусть даже всего на двадцать минут.