ревизию, но почему-то не торопился вешать их на место, оставив на обеденном столе. Я сделала пару шагов, наклонилась над резным деревянным домиком с циферблатом и тихо позвала:

– Ну… сейчас самое время! Что же ты спряталась? Страшно?

Обернувшись, я увидела недоуменный взгляд Димки.

– Плохо спала, – пояснила я.

– Там все чисто.

– Никаких чипов?

– Никаких.

– Мистика.

– Она самая.

Я бережно взяла часы за корпус, они оказались неожиданно тяжелыми. Димка подскочил ко мне, и мы вместе повесили их на стену. Клима в гостиной уже не было, а Бергман что-то сосредоточенно набирал в своем телефоне.

– Спасибо, – сказала я Димке.

Взяла его за руку и крепко сжала.

– Пустяки. Жаль, что не удалось подтвердить твои догадки.

– С догадками в целом у меня последнее время не очень. Порадуй ты меня. Кто это мог сделать?

– Маньяк.

– И ты туда же! Помнится, Джокер убеждал меня, что теперь, когда Черный Колдун в лице Вадима повержен, наша миссия заключается в том, чтобы с этими самыми маньяками бороться, – я выразительно посмотрела на Бергмана.

Он оторвал взгляд от экрана телефона, но ничего не сказал.

– И кто следующая жертва? Они же выбирают их по определенному сценарию? – с вызовом спросила я.

– Давай подумаем, – легко предложил Димка.

Он подошел к своему ноутбуку, оставленному на подоконнике, и через минуту показал мне на экране фото Лили.

– Золотистые волосы, с рыжиной, вьющиеся.

– И?

– На старом снимке у Тимофеевой волосы рыжие. Возможно, это ее натуральный цвет. К тому же кудрявые.

Я невольно покосилась на свою каштановую прядь, свисающую у лица. На солнце мои волосы всегда отдавали рыжиной.

– Выходит, следующей жертвой маньяка могу стать я?

– Не хотелось бы, – вмешался Максимильян.

В голосе ни тени иронии.

– Не слишком ли много совпадений для маньяка? Все-таки и Анжела, и Лиля имеют отношение к той давней истории с Кукой, и как будто бы след ведет именно туда.

– К тому же умирают друг за другом, – продолжил Бергман.

– Так ты веришь в маньяка или нет? – возмутилась я.

– Не сбрасываю со счетов. Дождемся информации о том, когда наступила смерть Лили и как это произошло.

Я бросила взгляд в окно, но с дивана, на котором я устроилась, двор видно не было. Только покатую крышу немецкого дома и хмурое небо. Подумать только, около часа назад я предвкушала разговор с Лилей и была уверена, что многое прояснится. И вот я здесь, в чужой гостиной, и все только еще больше запуталось.

– Что же выходит, – услышали мы голос Клима с лестницы после того, как хлопнула входная дверь. – Когда-то некий Кука связался с барышней местного авторитета. Тому это, в свою очередь, настолько не понравилось, что он решил ловеласа подставить, что не без успеха ему удалось с помощью все той же дамы. Признаюсь, у меня есть вопросы.

– Валяй, – вскинул голову Димка.

– Обстоятельства смерти того самого охранника известны?

– В подробности не вдавался… не успел. Огнестрельное ранение, никаких отпечатков. Из свидетелей только Анжела Журавлева, в замужестве Тимофеева.

– Сколько Кука уже отсидел?

– Девять лет.

– А дали ему?

– Сейчас найду. – Димка быстро застучал по клавишам. – Двенадцать.

– Значит, решение убить Анжелу скорее Лилино, не его. Неужели он всего три года не дотерпел, чтобы сделать это собственными руками? Вместо этого так некрасиво подставляет дочь.

– Единственную, – со значением произнес Димка.

– Ну вот. Это как же надо ее не любить! Скорее поверю, что это целиком инициатива Лили. Кому-то ее финт не понравился настолько, что она тут же поплатилась за него жизнью. Вопрос: кому и как он так быстро все это провернул?

– Володину? – предположила я.

– Ему-то это зачем? Враг давно наказан, сам он счастливо женат. Да он наверняка вздохнул с облегчением, когда узнал, что Анжелу убили, – ответил Димка.

– А что, если Лиля его шантажировала? Возможно, за эти годы ей удалось найти еще какого-то свидетеля или другие доказательства причастности Володина к тому давнему делу?

– Ну так и убивал бы ее сразу, а не ждал смерти Анжелы. Более того, после гибели Тимофеевой избавляться от Лили так себе затея, не мы одни вспомним ту давнюю историю, связав двух женщин, – заметил Клим.

Максимильян, долго отмалчивавшийся, сложил руки в замок и сказал:

– Охранник Володина был убит. Что, если это сделала сама Тимофеева и ее свидетельство против Куруа не следствие сговора с Володиным, а попытка выгородить себя? Лиля каким-то образом узнает правду и решает шантажировать вовсе не Володина, а саму Тимофееву. Более того, кто-то ей в этом помогает. Вчера на подъезде к дому с Красного переулка они с сообщником встречаются, чтобы забрать у Анжелы деньги. Скорее туда отправляется подельник Лили. Сама она не рискует, боясь быть обнаруженной. Далее что-то идет не по сценарию, и ему приходится убить Анжелу, либо это изначально было частью плана.

– А Лиля?

– Лилю он убивает, чтобы не делить с ней полученные шантажом деньги. Живут Тимофеевы небедно, в этом девушка могла убедиться за время соседства. Соответственно, и сумма за молчание могла быть названа весьма приличная.

– Интересно, как они шантажировали Анжелу? – оживилась я. – В какой форме?

– Есть догадки? – уточнил Максимильян.

– В доме Тимофеевых все это время могли также появляться послания в виде траурных букетов и прочего. Это может быть способ отвести подозрения от той давней истории с убийством охранника и, соответственно, Лили. Вроде как не одним Тимофеевым поступали угрозы… Если они действительно были, в полиции быстро об этом узнают. Ну а о записках, которые приходили Ольховым, им уже известно.

– В таком случае они точно сведут все к маньяку, – вздохнул Поэт, главный сторонник справедливости.

– Так или иначе, в том старом деле стоит покопаться, – откликнулся Клим. – Постараюсь узнать о нем как можно больше.

Он внимательно посмотрел на меня и нахмурился:

– Что-то вспомнила?

– Не совсем. Если предположить, что та старая история – не более чем совпадение? Мир тесен, а город этот и вовсе небольшой, – начала я, сама толком не зная, как сформулировать догадку. – Ксюша Романюк все не идет у меня из головы. Странноватая девочка, бесстрашная, ведущая себя так, будто бросает вызов…

– Как и все подростки, – справедливо заметил Максимильян.

– Но не все увлекаются историями про Великую Отечественную и пытки. Особенно, конечно, меня тревожит последнее. Анжела умирала в мучениях, истекая кровью. Кто-то наносил ей порезы с целью причинить страдания и боль. Что это, как не пытка? Девчонка перестала отличать свои фантазии от реальности. Решила воплотить в жизнь тайное желание. К тому же вчера, когда я зашла к ней домой, она мылась…

– Нормальное желание принять душ и навести марафет перед походом в кино с молодым человеком, разве нет? – спросил Максимильян.

– Возможно. Кстати, о кино. Сходить в кино на ужастик может быть способом продлить ощущение, когда адреналин бушует в крови. Не удивлюсь, если они и целовались на последнем ряду во время просмотра.

– Монстр какой-то эта Ксюша, – покачал головой Поэт. – А она справилась бы с Анжелой в одиночку?

– Ну ведь мы