– Я уже должен был уехать, но остался из-за тебя. Пойдем, и вы с ребенком будете вне досягаемости повелителя, – протянул ей руку.

– Надо собраться, – сомневаясь, она оглянулась на дворец.

– Мелена, нет времени, – горячо убеждал я. – Карета уже готова. Я рискую, задерживаясь в столице, тебе вообще нельзя здесь оставаться. Подумай хотя бы о ребенке.

Узкая ладонь легла на живот, а уголки губ дрогнули в слабой улыбке.

– Ты позаботишься о ней?

Горло перехватило, и защипало нос, но я смог справиться со подступившей слабостью.

– Мы позаботимся, – поправил ее. Надежда, что в другом, лишенном магии мире, младенец не заберет у матери силы, а значит, и не убьет, заставляла торопиться, пока не стало слишком поздно. – Вместе, но для этого надо поскорее покинуть дворец.

– Пойдем, – придерживая живот, Мелена осторожно поднялась и так доверчиво посмотрела, что стало не по себе.

Веселый перезвон женских голосов приблизились, и я поспешил отойти в розовую тень. Мелена отложила вышивку и, делая вид, что прогуливается, приближалась к решетке, отделяющей сад и дворец от любопытствующих горожан.

Опасаясь, что ограждение может быть зачаровано, я отступил перед низкой калиткой, первой пропуская Мелену, но она словно наткнулась на невидимую стену.

Преисподняя! Но чего-то подобного я ожидал.

Запрещающее заклятие настраивают на индивидуальные особенности магии. Значит, надо их изменить.

Считается, что это невозможно, на то они индивидуальные, но никто не знал, что Дальние Земли действительно существуют. Один из моих кораблей, однажды сбившись с курса, подошел к не отмеченному на карте острову, где  команда смогла пополнить запасы и немного подлатать потрепанный непогодой такелаж.

Много диковинок привезли с того острова. В том числе и кристалл, искажающий магическую силу.

– Держи, – я вложил в слабую руку артефакт. – Это поможет тебе пройти через защиту. Следом выйду я. Поскольку если покину пределы дворца, то уже не смогу вернуться.

– Не могу, – прошептала Мелена и прижала руки к животу.

– Надо торопиться. Ребенок скоро родится, а до этого надо успеть исчезнуть, – я уже собирался подхватить ее на руки, чтобы вынести в город, где уже поджидала карета, и во весь дух мчаться к замку, но Мелена отстранила меня.

– Не успеем, – прошептала она и, подавляя стон, прикусила меловую губу. – Уже.

Даже в страшном сне я не мог представить, что буду помогать любимой женщине рожать прямо на земле под дворцовой оградой.

Она держалась сколько могла, чтобы дать жизнь младенцу, но не достаточно долго, чтобы отсечь магическую связь.

– Она красавица, – шепнула Мелена, когда я взял на руки новорожденную девочку, за которой тянулся шлейф забираемой у матери магии. – Позаботься о ней. Защити…

Это было последнее, что я услышал от любимой женщины, прежде чем ее глаза потускнели и закрылись. Навсегда.

– Я все сделаю.

Несмотря на горе, я не мог не исполнить последнюю просьбу той, которую всегда любил и буду любить. Здесь осталась только слабая оболочка, а сама Мелена уже у Светлейшего и наблюдает за мной.

Последний раз коснулся холодеющих губ и, приложив кристалл, завернул малышку в плащ. Благодаря ему, никто не отследить оставленный ею магический след.

Карета уже была не нужна. Привязав к себе младенца, я взял одну из лошадей и во весь опор помчался в замок.

Во время всего пути я опасался погони. Повелитель собрал вокруг себя очень сильных магов, и они вполне могли разоблачить мою уловку, но нас никто не преследовал.

Мы доехали без происшествий, если не считать плащ, полностью испорченный малышкой, и, оказавшись в укрытии родных стен, я поспешил в часовню.

Никто не должен видеть настоящую девочку, а пресвятейший был моим самым доверенным лицом, к тому же он  необходим для заклятия.

Будучи еще необразованным, но невероятно любознательным юнцом, я экспериментировал со своей магией, заклятиями, зельями и усиливающими магию артефактами.

Что это было: везение, мой особенный талант или случайность – я не знаю до сих пор, но образовалась воронка и втянула меня.

Я оказался в совершенно незнакомом месте, забитом всяким хламом: столами, стульями, вазами, с потолка свисали гроздья сверкающих капель. И тут я увидел его – зеркало.  Оно притягивало, словно заговоренное. Искусная вязь плетения загадочно поблескивала, и я не удержался – взял рассмотреть.

Заглянул в него и отшатнулся –  в зеркальной глубине сверкала под солнцем морская гладь, которую я каждый день видел из своего окна.

Воронка снова закрутилась и меня выбросило обратно. Я снова лежал на полу своей комнаты и старался осмыслить произошедшее.

Первый, к кому я побежал, когда понял, что произошло – это не строгий и педантичный отец, а пресвятейший, недавно появившийся в замке.

Он то и сказал, что я был в другом мире. Просил сохранить зеркало, как проводник, чтобы можно было, как по путеводной нити, снова вернуться, и помогал мне восстановить заклятие, с помощью которого я совершил первый переход.

Именно при помощи этого зеркала и восстановленного заклятия я собирался сбежать с Ладиславом, Меленой и ребенком. Теперь остается только спрятать девочку.

Первым делом я отправил Ладислава. Нечего ему сейчас делать дома и подвергаться вместе со мной опасности быть обвиненным в измене. В академии, рядом с наследником, ему будет лучше.

После этого взял спрятанное в кабинете зеркало и отправился к пресвятейшему.

Там все уже было готово – часовню заливал жемчужно белый, напитанный магией пресвятейшего, и солнечно-золотой, исходящий от малышки свет.

Она сучила ножками и улыбалась, а глаза были точно такие же, как у Мелены.

– Как назовете дитя? – спросил пресвятейший, и я выпалил раньше, чем успел подумать:

– Мелисса.

Очень хотелось, чтобы у девочки хоть что-то осталось от матери.

– Сейчас я отделю дух от тела, – сказал пресвятейший и торопливо забормотал. Время от времени в неразборчивом заклинании слышалось «Мелисса», и девочка отзывалась яркими вспышками – имя ей понравилось.

Постепенно золотое свечение будто бы втянулось в тело малышки, а потом поднялось и зависло над ней, но Мелисса этого даже не заметила. Она спала.

Пресвятейший наклонил над Мелиссой зеркало так, что она отразилось в нем вся, и забормотал громче.

Под моим изумленным взглядом золотистое облако втянулось в зеркало, а малышка, словно замещая потерянную силу, начала поглощать свечение пресвятешего, пока он, изумленный подобным коварством младенца, не поспешил перенести дух некого дитя из другого мира и не поместил его в тело Мелиссы, после чего отсек магию. Но малышка успела забрать достаточно, чтобы почти опустошить священника.