— А, миссис Олсдейл! — Прервав беседу, мисс Фейрли поднялась с места. Ее кудри и ленты заколыхались. — Вы не заставили себя ждать. Входите же.

Отрывистые слова никак не походили на речи вчерашней восторженной мисс Фейрли, но Летти этого почти не заметила. Все ее внимание тотчас приковал к себе загадочный третий гость, чья чашка зазвенела на блюдце, когда он резко отодвинул от стола стул.

— Лорд Пинчингдейл? — пролепетала Летти.

Ее муж как будто разучился говорить. Мисс Фейрли же ничуть не смутилась.

— Полагаю, вы уже знакомы, — сказала она, довольно и спокойно глядя то на Летти, то на Пинчингдейла.

Он впился в нее взглядом прищуренных глаз.

— Мы так не договаривались.

— Верно, — согласилась мисс Фейрли, совсем не походя на себя. — Но раз вы сами не пожелали поступить благоразумно, я сочла нужным принудить вас это сделать. Потому и устроила встречу.

— Наверное, мне лучше уйти, — пробормотала Летти, делая шаг назад. Зацепившись каблуком о порожек, она чуть не упала, но вовремя схватилась за дверной косяк. — Я не знала, что у вас еще гости. Пожалуй, я как-нибудь в другой раз…

— Ни в коем случае, — снова дружелюбно сказала мисс Фейрли, но на сей раз в ее голосе прозвучали командные нотки, и Летти замерла на месте. — Входите и присаживайтесь, миссис Олсдейл.

Летти прошла в комнату, но не села. Осталась стоять — так было безопаснее. Происходило нечто необъяснимое: миссис Гримстоун смотрела надменно, мисс Фейрли — непреклонно, лорд Пинчингдейл — недовольно. И все знали такое, о чем не имела понятия Летти.

Уже только поэтому она решила не садиться.

— Мне удобно и так, — заявила она и тут же, опровергая свои слова, принялась переминаться с ноги на ногу.

— Как пожелаете, — невозмутимо ответила мисс Фейрли, прежде чем отпить из почти полной чашки. — От кофе, надо полагать, вы тоже отказываетесь?

Летти поспешно кивнула, страстно желая скорее покончить со странным визитом. Обстановка пугала. Неожиданная манера мисс Фейрли. Зловещий огонь в черных глазах миссис Гримстоун. Бездейственное выжидание лорда Пинчингдейла, который откинулся на спинку стула, плотно сжал губы и скрестил руки на груди. Он выглядел так, будто что-то вот-вот случится… Нечто такое, о чем знали все трое. Что именно?

В голове Летти с ошеломительной быстротой закружили сюжеты романов. Она стояла в перекрестье взглядов, точно олень со средневекового гобелена. От неугодной жены можно запросто отделаться. К примеру, подсыпать порошка в кофе и отправить в сумасшедший дом, объявив безумной. Перед самым отъездом из Лондона Шарлотта Лансдаун навязала Летти книгу Ричардсона о целомудренной девице, которую обманом помещают в публичный дом, где она погрязает в разврате и умирает. Миссис Гримстоун с ее бесчувственным взором и цепкими руками вполне могла оказаться содержательницей борделя.

Только в настоящей жизни не случалось подобных ужасов. Слишком они были странные, слишком книжные, слишком потрясали.

Сквозь высокие окна в гостиную лились косые лучи солнца, но Летти поежилась. В Дублине она никого не знала, кроме Эмили Гилкрист да миссис Лейнерган, но они понятия не имели, каково ее истинное имя. Родители же полагали, что дочь уехала в длительное свадебное путешествие. Лорду Пинчингдейлу представлялась блестящая возможность убрать с пути помеху. Домой он мог явиться под видом скорбящего вдовца и вернуться к тому, от чего его оторвали, — обхаживанию женщин на балах. Ни у кого не возникнет и малейшего подозрения…

Рука Летти сжала резную спинку стула.

— Зачем вы позвали меня? Похоже, не на чашку кофе.

— Нет, — подтвердила мисс Фейрли. — Вот для чего.

Изящным движением руки она вдруг сняла с головы обилие серебристо-белокурых кудряшек.

Летти не знала, что ее ждет, но ничего подобного не могла и предположить. Там, где мгновение назад светилась пена кудрей, теперь сняли светло-каштановые, затянутые в аккуратный узел волосы, подчеркивая классические черты женского лица. Без шаловливых завитков и разноцветных лент мисс Фейрли смотрелась совсем иначе. И напоминала не взбалмошную лесную нимфу, а мраморную статую Минервы.

— Ах, как же хорошо! — пробормотала она, с отвращением кладя парик на стол возле кофейника. — От него так чешется голова.

Перемена была столь поразительна, что собственная маскировка показалась Летти до смешного примитивной.

Выходит, не она одна скрывала свое имя. Ее вынудили стать другой обстоятельства и минутный порыв. Что же заставляло притворяться мисс Фейрли? Подозрение, неприятное, как холодный кофе, заполонило душу Летти, когда она взглянула на лицо мисс Фейрли — безмятежно-спокойное и без прикрас еще более прелестное. Она совсем не походила на Мэри. У той волосы были темные, у этой светлые, глаза у мисс Фейрли миндалевидные, а у Мэри круглые. Губы у мисс Фейрли были поуже, нос тоньше. Но обе пленяли некой прирожденной величавостью и царственным изяществом сложения.

Летти взглянула на мужа. Он смотрел на мисс Фейрли с единственным чувством — мрачной покорностью. Ни капли удивления не отражалось в его глазах. Что означали их заигрывания на вечере у миссис Лейнерган? Знала ли мисс Фейрли, что лорд Пинчингдейл женат?

— Желаете мне о чем-то сообщить? — резко спросила Летти.

— Чем меньше будете знать, тем лучше — процедил лорд Пинчингдейл, как будто обращаясь к жене, на самом же деле о чем-то предупреждая холодную красавицу, что сидела во главе стола, — выряженную в никак ей не подходившие рюшки и оборки Джилли Фейрли.

— Лучше для кого? — прищурилась Летти. — Для вас?

Лорд Пинчингдейл не изменил ленивой позы, но лицо его напряглось.

— Разумеется. Для кого же еще?

Дорогая парча его жилета и сапфир на галстуке поблескивали в солнечном свете. Летти напомнила себе, что перед нею избалованный аристократ, которого заботят лишь собственные удовольствия и не волнуют судьбы других.

К горлу Летти, точно удушающая раскаленная лава, подступило отвращение.

— Может, хоть разок попробуете задуматься о ком-нибудь еще, не об одном себе? Просто так, забавы ради?

Лорд Пинчингдейл медленно поднял бровь.

— Взять пример с вас? Держу пари, на вчерашний вечер вы явились исключительно ради моего блага.

— Какой мне смысл тревожиться о вашем благе, тогда как вы сами прекрасно о себе печетесь? Сколько еще женщин у вас припасено в разных уголках света? Одна наверняка томится в Шотландии — с нею вы ездите охотиться на куропаток? В Париже целый гарем?

Губы лорда Пинчингдейла искривились в улыбке.

— Не совсем так.

— Грязные подробности меня нимало не интересуют!

— А мне любопытно, — вмешалась жадно слушавшая миссис Гримстоун. — Гарем оказался бы очень кстати.