— Ладно, Сокол, — обратился он к спецназовцу, — давай решать так. Цель мы разведали, склады в наличии. Выстрела «винтореза» никто не услышит, а когда увидят убитого часового, сначала запаникуют, начнут шарить вокруг. А мы за это время успеем уйти далеко, да еще координаты своим сообщим. Ну, максимум, что они смогут, — это кинутся за нами вдогонку. А через пару часов наши «сушки» налетят и сравняют завод с землей.

— Ну, тогда так и решаем? — Алейников с готовностью развернулся к стене в поисках дырки, в которую можно было бы просунуть ствол.

— Да, решаем. Давай лучше к двери.

Алейников кивнул и двинулся за командиром. У двери они еще раз переглянулись. Котов жестами показал порядок действий и присел на корточки. Снайпер приложил свое бесшумное оружие к плечу, наведя ствол в ту точку, где примерно мог находиться за дверью часовой. Плавно надавливая, Котов стал медленно открывать дверь. И вот в прицеле появилась фигура часового. Коротко лязгнул затвор винтовки — и боевик у стены в двадцати метрах от здания цеха упал как подкошенный.

Спецназовцы вышли, прижимая приклады к плечу. Короткими тихими шагами они стали пересекать открытую часть территории. Алейников присел возле тела, приложил пальцы к шее. Готов! Котов двинулся тем же путем, которым они пришли сюда, Алейников шел следом, периодически останавливаясь и осматриваясь через прицел ночного видения.

Через час осторожного движения они вышли к расположению группы. За это время в районе склада боевиков никакого шума не раздалось. Котов и не ждал воя сирены или отчаянной стрельбы в воздух с воплями «держи их!». Но все же там как-то должны были отреагировать на обнаружение убитого часового. Неужели еще не обнаружили? Или решили, что шальная пуля прилетела за километр с места боевых столкновений?

Котов постучал по микрофону:

— Зима, это Барс! Доложи обстановку.

— Барс, я — Зима! Все в норме. Но у нас гости.

— Что? — опешил Котов. — Повтори информацию!

— Барс, опасности нет. Пленные на месте. На нас вышел старый знакомый. Ждет вас.

— Зима, мы возвращаемся. Смотрите нас!

— Видим вас, Барс. Проход свободен. Внизу вас встретит Болт.

Спецназовцы двинулись вперед торопливым шагом. Что там происходит, какой еще гость? Вот и пролом в стене. Подняв руки над головой в зеленом свете, видимом через прибор ночного видения, появился Лешка Болтухин. Котов сдвинул свой прибор на темя и тихо сказал:

— Будь здесь и внимательнее, Болт, не исключена погоня.

— Есть, — тихо ответил спецназовец.

Котов и Алейников поспешно вошли в здание. Зимин ждал их на первом этаже. Он сразу повел командира в дальнюю часть к лестнице, которая вела в полуподвальное помещение. Откинув полог непромокаемой ткани, натянутой у входа, Котов сразу увидел сидевшего за самодельным столом худощавого человека с бородой. Этот пронзительный взгляд и гордый поворот головы он узнал сразу.

— Музафир! Что теперь тебя привело к нам, странник[15]?

— Узнал меня, — кивнул без улыбки Музафир.

— Тебя все узнали, — ставя у стены автомат и садясь напротив сирийца, сказал Котов. — У нас хорошая память и на лица, и вообще. Работа такая.

— Да, понимаю. Твои ребята захватили моих людей. Отпусти, они твоего человека не убили, просто оглушили, хотели привести к нам в лагерь, допросить. Ты знаешь, мы не враги вам. Давший однажды клятву дружбы с именем Аллаха, не нарушит ее.

— Я помню, как спас тебе жизнь, как ты мне в ответ помог. Что ты здесь делаешь, Музафир? Да еще с вооруженными помощниками.

— Я отвечу, — кивнул сириец, — но сначала спрошу тебя. Ты был там, где остатки завода? Видел там оружие, технику?

— Да, видел. Здесь готовится серьезный удар в спину сирийским войскам, чтобы помешать отбить Алеппо.

— Все страшнее, Борис. Удар готовится по тем, кто не является врагом сирийского народа. По тем, кто взялся однажды за оружие, но готов сложить его. Ты знаешь, кому выгодно, чтобы сирийцы продолжали истреблять друг друга. И не только сирийцы.

— Я понял тебя, Музафир, ты имеешь в виду себя и ту оппозицию, которую ты представляешь.

— Не только, Борис. Я имею в виду еще и курдов. Поверь мне, курдские повстанцы — это серьезная сила. Здесь, на севере и северо-востоке, они сдерживают сепаратистов, наносят им большой урон. Уничтожить курдов хочет и Турция, и Америка. Ты это знаешь, когда уничтожат курдов, остальная оппозиция испугается, решит, что и их ждет такая же участь, и они снова возьмутся за оружие. Подлость заставляет опасаться того, в ком ты уже начинаешь видеть друга или хотя бы перестаешь видеть врага.

— Слушай, перестань говорить туманно! — скривился Котов.

Внутри он был весь собран, сжат как пружина. Зачем появился тут Музафир? Да, не так давно группа Котова спасла его от казни, которую хотели устроить сепаратисты. Были разногласия в их среде. Да, Музафир помог в проведении российским спецназом важной операции. Но что теперь? Многое могло измениться, в Сирии идет не просто война, здесь идет сложная политическая борьба, и Музафир тоже несвободен в своих действиях, он тоже подчиняется приказам своих командиров, своих лидеров. С чем он пришел?

Капитан откровенно посмотрел на часы. Нужно связываться с Сидориным, давать подтверждение объекта и срочно уходить. Во-первых, можно попасть под удар своей же авиации, во-вторых, могут нагрянуть боевики из охраны складов. А тут Музафир. Да еще сидит и темнит. Не вовремя он появился, что он вообще тут делает, что ищут тут его люди, что вынюхивают?

— Так, Музафир, давай по старой дружбе перестанем темнить. Что ты здесь делаешь?

— Стараюсь помочь людям, пытаюсь предотвратить большую беду.

Котов поморщился, услышав опять старую иносказательную «песню», и решительно поднялся на ноги. Все, надо решать. Нет времени на словесные перепалки и игры.

— Ты не понял, Борис! — взволнованно повысил голос Музафир. — Я правда пытаюсь спасти людей. Здесь лагерь беженцев!

Котов уставился на сирийца и медленно опустился на доску, заменявшую ему лавку.

— Ну-ка, с этого места поподробнее.

— Развяжи моих людей, Борис, — улыбнулся сириец. — Клянусь тебе, что мы не враги.

— Потерпят, — отрезал Котов. — Рассказывай!

— В трех старых ремонтных корпусах завода собраны техника, боеприпасы. Все это действительно нужно для нанесения мощного удара во фланг сирийской армии. Скоро сюда начнут подтягиваться силы боевиков. Небольшими группами, незаметно. А рядом с корпусами есть складские ангары. Два из них чудом уцелели во время боев, и там собралась большая группа курдских беженцев. Борис, пойми, это женщины, дети. Они бежали от войны и оказались отрезанными от своих ополченцев. Их специально не тронули, но не потому, что пожалели, а потому, что они стали частью одного чудовищного плана.