Тогда Майя подошла к противоположной от него стене и приложила руку к камню, расположенному строго напротив того, за который держался Ян.

— На счёт три нажимай, — коротко сказала она. — Один, два, три.

Они надавили каждый на свой камень очень синхронно. Раздался скрежет, посыпалась штукатурка и часть стены напротив двери отъехала в сторону.

— Ни хрена себе, — пробормотал Ян.

— Держи, не отпускай. Если кто-то из нас ослабит давление, дверь закроется. — предупредила Майя и посмотрела на меня. — Сам пойдёшь, или заменишь кого-то из нас.

— Сам, — я усмехнулся, видя, как вскинулся было Ян в ответ на моё предложение. — Не спорь. Я некромант, у меня больше шансов выжить, если мстительная бабёнка там какую-нибудь нежить посадила охранять сокровище. И, да, я некромант, поэтому, если запрёте меня там, то я стану личем и устрою вам в посмертии очень весёлую, но, боюсь, недолгую жизнь. — Предупредил я их и шагнул в нишу.

Опять голые стены и ничего больше. Да ещё и темнота. Если сама камера худо-бедно освещалась светом из коридора, то здесь было хоть глаз выколи. Я поднял руку. На ладони затрепетал огонёк, осветивший то место, в которое я так долго хотел попасть. Один камень кладки отличался от остальных. Он был светлее, да и раствора я не увидел, который бы скреплял его с другими камнями кладки. Подкинув огонёк вверх таким образом, что тот повис у меня над головой, я с некоторыми усилиями вытащил камень. Ниша, которую он образовывал, была совсем небольшой. Посветив в неё, я увидел, что внутри что-то блеснуло. Вытащить блестяшку было делом трех секунд.

Это был браслет. Золотые кольца кое-где прореживались драгоценными камнями. Никакой логики в расположении камней и в самом наборе камней я не увидел, но, что-то мне подсказывало, что дело как раз в этом наборе и его расположении.

Сунув браслет в карман, и вставив камень на место, я погасил огонёк и вышел из ниши. Молодожёны всё это время молчали, разглядывая друг друга в тусклом свете камеры.

— Ну что, нашёл тайник? — спросил Ян, отпуская руку с камня. Ниша за моей спиной тут же с грохотом захлопнулась, подняв при этом кучу пыли.

— Нашёл, но он пустой, — не надо всем и каждому знать о моей находке. Меньше знаешь, крепче будешь спать, как говориться. — Увы. Зато мы разгадали загадку этого дома.

— Значит, всё зря? — Майя чуть не плакала. Опустив руку, она посмотрела на золотистый браслет, который до конца жизни будет украшать кожу запястья.

— Почему зря? Клан приобрёл очень многое, не надо себя недооценивать. Кстати, совсем забыл вам сказать, Михаил весьма одобрительно отнёсся к смене твоего социального положения, — улыбаясь сказал я, поворачиваясь к Яну. — Он ждёт сегодня на ужин вас обоих, потому что очень хочет познакомиться с Майей.

— Что? — они воскликнули это хором, уставясь на меня круглыми глазами.

— Вот, вы уже начинаете думать одинаково, и это только начало, — я поднял вверх указательный палец. — Ладно, мне надо идти. А вы постарайтесь на ужин не опоздать. Это как-то непринято, знаете ли, особенно, когда глава клана и император сам вас приглашает.

И я вышел из камеры, направившись к лестнице, ведущей наверх из подвала. Сегодня мне ещё нужно отвезти Тихону эту находку, и навестить уже Рыжова, чтобы узнать, как у него дела.

Глава 23

Лето подходило к концу, когда, наконец-то установилась нормальная погода. Ершов справился с начальными установками и пошёл дальше. Вот только характер его от этого не улучшился, поэтому всплакнули Безликие хором. К Верну на помощь притащились парочка помощников, и этим отрыжкам прошлого стало не до разборок друг с другом. Так что, погода пришла в норму.

Узнал я подробности, когда забирал сокровища из Зелона. Не надо им там было лежать практически бесхозными. Особенно, когда там неподалёку расположилась тюрьма для особо непримиримых Безликих.

В сам город могли войти только мы с Ершовым. Пока всё вынесли, матов я наслушался предостаточно. Но моё замечание о том, что весь остальной город находится в его распоряжении, и он может творить в нём, что захочет, сильно облегчило мне жизнь.

— То есть, ты хочешь сказать, что я могу устраивать сюда вылазки, вскрывать дома, и всё, что найду ценного смогу вынести и это будет моё? — Уточнил Ершов, когда мы тащили вдвоём тяжеленный сундук с россыпью драгоценностей.

— Именно это я и сказал. Только с тюремную зону не входи, — предупредил я его.

— Это большой дом с садом. И куча уровней защиты. Кстати, я думаю, что когда со слоями защиты разберусь, то пришлю тебе в подарок чертежи.

— С чего такая неслыханная щедрость? — спросил я, когда мы закинули сундук на повозку, которую должен был вытянуть наверх очень недовольный этим занятием Зелон. Нам с трудом с Ершовым удалось уговорить единорога помочь нам. В уговорах принял участие Паразит, которому я обещал новый ошейник с самыми лучшими бриллиантами, какие тут только найдутся.

— Хочу пару-тройку цацок выпросить, чтобы жене подарить, — он кивнул на сундук.

— Бери, мог бы и раньше спросить. Но, чертежи с тебя. За язык тебя никто не тянул, сам предложил. — Добавил я, и первым пошёл обратно к куче, которую демон спёр у нас с Марго из-под носа.

Чтобы всё вывезти понадобился поезд. Частный поезд под усиленной охраной чар и дополнительным взводом охраны из людей. Отряд дал Устинов. Поезд Вольф. У них к общему банковскому хранилищу была проложена собственная ветка железной дороги.

Когда мы разгрузились, я начал отдавать распоряжение Юрке, чтобы всё это перебрали и оценили. Особо ценные драгоценности отнесли в сейф. Должны же у императрицы быть приличные украшения. Я понимаю, что Ирке это не надо по большему счёту, но таковы правила, которые она обязана выполнять — на всяких званых приемах, которые мы обязаны будем устраивать, выглядеть по-императорски. Так вот я отдал распоряжение Юрке, который кивнул, вынул записную книжку и принялся записывать. А потом начался цирк с конями.

Когда я велел пятнадцать процентов отдать Марго, не клану Керн, а Марго, всё-таки это она привела меня к большей части этих сокровищ, Вольф стерпел. Когда я распорядился десять процентов выделить Рыжову, чтобы тот как можно быстрее уладил свои дела с кланом, Юрка скрипнул зубами и отметку в своём ежедневнике сделал. Но когда я заикнулся про него самого и нашего совместного бизнеса, а также про Ушакова, Вольф выпрямился. Очень аккуратно вернув книжку и ручку в карман пиджака, он развернулся ко мне лицом, а к двери хранилища спиной и раскинул руки.

— Не отдам, — я уставился на него. — И даже не проси. Я не позволю тебе разбазаривать добытые кровью и потом ценности.

— Юра, — начал я, но Вольф меня перебил.

— Я в курсе, что я — Юра. А ещё я в курсе, что у тебя заложены расходы на расширение нашего бизнеса в основной бюджет. И да, в следующем году они нам понадобятся, потому что нам, наконец-то, рассчитали все технические характеристики. А вот это, ещё даже не оценено. Вот за что ты хочешь облагодетельствовать Ушакова?

— За то, что он с Рыжовым возился, несмотря на их неприязнь друг к другу. И продолжает возиться. — Я закатил глаза.

— Насколько я понял, его «попросил» сделать это император. А когда император кого-то о чём-то «просит», то, обычно, адекватные и умные люди расценивают это как приказ. И стараются этот приказ выполнить в точности и в полной мере. Так что Ушаков перебьётся. Он далеко не нищий. Хочешь памятный подарок преподнести, хорошо, я лично подберу комплект украшений подороже, который ты подаришь Люсе. На рождение дочери. А пока давай вот на этом остановимся.

— По-моему, я когда-нибудь пожалею, что назначил тебя своим бухгалтером и банкиром, — я не удержался и рассмеялся.

— Я вот уже жалею, что не сделал хотя бы аудита твоих финансов раньше. Я сейчас боюсь даже представить, сколько ты разбазарил, раздавая сомнительные подарки. — И Юрка, всё ещё горя праведным гневом, рывком вытащил записную книжку. — И да, в следующий раз, когда ты захочешь выкинуть деньги на ветер, просто потому, что тебе кто-то понравится, будь добр приготовь мне письменный приказ, скрепленный всеми положенными печатями.

— А если это будет личная трата? — мне даже стало любопытно, что он будет делать, если я решу Ире, например, какой-нибудь