— Кто там сегодня? — спросил Крюгер. — Может, Леська?

— Соскучился? — осклабился Хунта.

— Допустим, соскучился. А что, нельзя?

— Да почему же… Я тоже соскучился. Только сегодня Бенни приедет. А Леськи в плане на ближайшие две недели вообще нет.

— Кто здесь рылся? — спросил Горец из-под верстака. — Какая блядь сюда залезала?

— В чем дело? — усмехнулся Крюгер. — Сперли-таки монтировку?

— Нет, — сказал Горец очень серьезно, разгибаясь и утирая рукавом пот с лица. — Я тебя, если нужно, и без монтировки зашибу. А под верстаком у меня нычка. И лежала там полезная в хозяйстве вещь. Теперь ее нет.

— А почему ты сначала по ящикам искал? — спросил Хунта.

— Я думал, что ее вытащил, а потом забыл. Оказывается — не вытащил. Другие вытащили. Бля!

— А не ты?

— Нет, — помотал головой Горец с крайне удрученным видом. — Там еще много чего лежит, и сейчас все в беспорядке разбросано.

— В Школе не воруют, — сказал Крюгер задумчиво. — И без спроса не берут.

В наступившей тишине слышно было, как взвыли на КПП сервомоторы, открывая ворота. Сумерки пропороли лучи фар дальнего света.

— Вот вроде дурак я, — сказал Горец Мастеру, — а бывает полезно. У меня же рефлекс — как что неладное, сразу за это дело хвататься. Успокаивает. Я как про Саймона услышал, тут же руку под верстак сунул. Потом думаю: а что толку-то? И тут чувствую — нету…

— Это твой набор инструментов? — спросил Хунта. — А Саймон знал?

— Вряд ли. Про него вообще только старичье знает. Фредди, ты в курсе?

— Без понятия, — признался Крюгер. — А о чем речь?

— У него есть отличный набор радиэстезических зондов, — сказал Мастер. — Точнее, был…

— Это что-то медицинское? — попытался разрядить обстановку Крюгер.

— Это рамки и маятники для биолокации, — объяснил Хунта.

— Такой наборчик, — упавшим голосом пробормотал Горец. — Высший класс…

— Ты ими когда в последний раз пользовался? — спросил Мастер. — Ты же их сто лет в руки не брал. Их ведь действительно никто в глаза не видел.

— Я себя обследую раз в неделю, — вздохнул Горец, садясь на верстак и закуривая. — И некоторые из наших тоже… Заходят. Интересуются, нет ли какой аномалии. Сам понимаешь, не на зайцев охотимся. В общем, рамки постоянно в работе.

— Так что их можно унюхать по остаточному излучению?

— Для сенса, я думаю, нет проблем.

— Ну что ж, господа, — процедил Мастер сквозь зубы. — Как ни странно, наша миссия выполнена. Мы хотели Лешку убедить — и мы его убедили. Пусть и с чужой помощью. Кстати, — он ткнул пальцем в Крюгера, — это ведь ты сказал про интересный опыт?

— Неужели он учуял? — спросил Крюгер ошеломленно.

— А кто еще? Сенсов с Базы он не боится. А вот такой простенький инструмент вполне может представлять для него опасность. Интересно?

— Я из Бенни душу выну, — пообещал Горец. — Должен он был его унюхать! Не мог не заметить, что парень — чужой!

— Нет, — сказал Мастер.

— Он признается, — не унимался Горец. — Он, сука, признается. Я ему всю бороденку его куцую повыдергаю по волоску.

Хунта в воротах громко рассмеялся и потянул из кармана очередную сигарету. Сугроб у выхода из ангара был уже весь покрыт желтыми крапинками фильтров.

— Да нет же! — улыбнулся Мастер. — Вот, следи за мной. Штаб приказал Саймона не трогать, так? Так. А что до этого сенсу, пусть даже и бригадиру? Ясно, что Саймон — кодированный осведомитель. Ну, посмотрит Бенни на Саймона. И увидит то, что ожидал увидеть, — элементарного стукача-зомби. Мало их, что ли, таких было? Вот и все.

— Так чего же он молчит?! - взвился Горец.

— А он и не молчит. Мы, собственно, с его подачи Саймона и раскрыли. Между прочим, Бенни описал интересное наблюдение. Он видит, что в Саймоне есть наведенная извне энергетическая аномалия. Но рассмотреть ее детально не получается — она накрыта экраном. Неплотным, но достаточно эффективным, чтобы скрыть ее природу. Бенни, конечно, грешил на Штаб. А мы соглашались. Теперь у нас больше информации, и мы уже не соглашаемся. Но Бенсону это знать незачем. Сами как-нибудь справимся.

— То есть если бы я чисто случайно прошел мимо него с рамками… — начал Горец.

— Даже лежи они у тебя в кармане, их бы основательно дернуло. Ты бы увидел, что Саймон — это одна сплошная черная дыра огромной мощности. А ты ведь не сенс, ты охотник, верно? У тебя рефлексы четкие. И ты не стал бы разбираться, что все это значит…

— И вышиб бы ему мозги, — заключил Крюгер, кивая. — Мастер, слушай, тебе с такими способностями нужно на Петровке работать.

— И тратить по полгода на элементарное дело? — усмехнулся Мастер. — Слуга покорный… Кстати, из-за всей этой истории ты и Леську свою ненаглядную так давно не видел. База пляшет под штабную дудку, а Олеся по их понятиям неблагонадежна.

— Как же его собаки не чуют? — задумчиво произнес Горец. — Ах, да, экран! Но Хасан уже что-то понял… Ну, ясно мне все. Понятненько. Так. Ладно! — Горец спрыгнул с верстака. — Старший! Когда мы его?.. На следующем дежурстве?

— Ну-у! — восхитился Хунта. — Что ж ты такой дерганый, Леха? Ты полчаса назад за него грудью заступался!

— Да хватит же! — заорал Горец в полный голос. Казалось, он сейчас действительно схватится за монтировку. — Вот тебе по полкило железа в каждую ногу засунут, я посмотрю, какой ты спокойный будешь!

— Рамки к тебе вернутся, — сказал Мастер. — Я надеюсь…

— Новые сделаю, — отмахнулся Горец. — Я после этой погани их в руки не возьму.

— Правильно, — кивнул Мастер. — Вот это по-нашему.

— Слушайте, — произнес Крюгер в полной растерянности. — Слушайте, мужики…

— Что случилось? — спросил Хунта. — Озарение нашло?

— Значит, так, — сказал Крюгер сосредоточенно. — Кто еще из наших в деле? Впрочем, неважно. Все равно не скажете, гады. Но если Саймон — тварь, то что же тогда в Штабе… Что же в Штабе тогда, а? — Крюгер поднял глаза на Мастера. Во взгляде охотника явственно читался страх. В углу Карма и Топ проснулись и начали ворочаться, устраиваясь поудобнее.

— В Штабе плохо, — сказал Мастер. — Чистой воды паранойя.

— Ты что-то можешь сделать? — спросил Крюгер с надеждой.

— А когда я не делал? — ответил Мастер вопросом на вопрос.

— То есть… Да. — Крюгеру прямо на глазах становилось легче. — А ты уверен? Может, мы чем-то сможем… Ой, я что-то совсем дурной сегодня. Прости, старик, но ты меня просто как из-за угла ломом…