— Я же сказал, не сопротивляться!

И Халим нанес девушке удар в солнечное сплетение.

Ирина охнула и опустилась на колени.

Халим схватил ее за груди, сжал соски:

— Ты сама встала в позу. Хочешь сосать? Пожалуйста! Но смотри, аккуратно, иначе я тебе зубы по одному клещами вытащу!

Он расстегнул ремень. Штаны упали на пол, оголив приличных размеров член. Приказал:

— Начинай!

Девушка, восстановив дыхание, отвернулась.

Отпустив грудь, Халим пощечиной вернул ее лицо к члену. Схватил за волосы:

— Ну, сука! Соси!

Школьница подчинилась.

Она не умела делать минет, как многоопытные проститутки, чьими услугами чаще всего пользовался бандит, находясь на отдыхе. Халим брезгливо оттолкнул ее от себя:

— Тварь! Ты угодить мужчине не можешь! А мужчины не любят, когда бабы делают что-то не так. Сними юбку с трусами.

Сотрясаясь в плаче, густо покраснев, Ирина стянула с себя и юбочку, и трусики.

Бандит бросил ее на стол так, что девушка ударилась животом о его край, охнув. Халим схватился за ягодицы, но Ирина сжала их, машинально противясь насилию! Но пощады от Дикого ей ждать не приходилось. Бандит вонзил свой член в невинную щель. Боль пронзила тело девушки, теперь уже женщины, что еще более возбудило главаря банды, и тот стал рвать ее плоть. Удовлетворившись, испачканный кровью, он отпрянул от изнасилованной школьницы. Теперь он испытывал к ней отвращение. Вид разорванных, кровоточащих органов родил ярость. Надев штаны, он ударом ботинка в ребра сбросил девушку на пол и принялся неистово избивать. Бил по голове, по телу, ногам.

Остановился, когда Ирина неестественно вытянулась и задергалась в предсмертных судорогах. Халим сплюнул на окровавленное, изломанное тело.

— Тьфу, мразь! Вонючка!

Крикнул:

— Зухур!

Заместитель появился тут же. Увидел труп, зацокал языком:

— Да! Отделал ты ее, саиб, на совесть!

— Прикажи убрать эту дрянь отсюда, и пусть приготовят в душевой теплой воды со сменой белья, мне надо обмыться и переодеться.

— Слушаюсь! Может, и мне разрешишь выдернуть из зала малолеточку да тоже поразвлечься?

Халим запретил:

— Нет! Эта, — он указал на труп, — ответила за попытку побега. Других не трогать!

— Но им же все одно подыхать?! Главарь повысил голос:

— Значит, по-твоему, надо всех девок отыметь? А кого мы отдавать федералам будем?

— Ты решил освободить часть заложников?

— Я сказал, что делать?

— Слушаюсь, саиб!

— Выполняй! И пока я буду приводить себя в порядок, убраться в кабинете. Чтобы ни капли крови, ни единого следа от казни не осталось, понял меня?

— Понял, саиб!

Халим, обмывшись в душевой и переодевшись в новую форму, вошел в кабинет, который буквально блестел чистотой. Находившийся в помещении заместитель, ухмыляясь, спросил:

— Ты доволен порядком, Халим?

— Доволен!

— Учителя постарались! Ох, какая среди них есть бабенка…

— Мы закрыли эту тему!

Заместитель вздохнул:

— Да, к сожалению!

Дикой посмотрел на часы — 9.45. Долго он, однако, возился с девицей. Скоро выходить на связь. Итак, надо собраться. Халим наскоро перекусил принесенным одним из бойцов завтраком.

Ровно в 10.00 снял трубку:

— Алло, Соколов! Это я!

Услышал в ответ:

— Узнал!

— Ну, что у нас по условиям освобождения заложников? Вы принимаете мои требования?

— По первому условию: Топаев освобожден и сейчас на пути в Новокоролевск, думаю, часа через два ты получишь своего собрата. А вот с тем, кто сдал его властям, проблема. И она неразрешима!

— Почему? Вы не желаете отдать мне одного подонка в обмен на детей?

Соколов сказал:

— Я отдал бы их тебе с десяток, но тот, кто в свое время выдал Топаева, погиб!

— Не верю, ты лжешь!

— Я говорю правду. Видимо, наши не успели или не смогли прикрыть осведомителя, и его убили в собственном доме вместе с охраной и семьей.

Стукач особо не интересовал Халима, поэтому он подыграл полномочному представителю Президента:

— Что ж, это похоже на правду, мы умеем мстить предателям. Что не меняет дела. Вы выполнили лишь часть одного из условий. Да и то пока еще не выполнили. Но… как только Топаев будет у меня, будем считать первое требование удовлетворенным. И вы получите обещанное количество детей. Что с обеспечением моего обращения к населению города?

— Я согласен предоставить тебе такую возможность. Спецавтомобиль готов, когда подать его к школе?

Халим уточнил:

— К автобусу, Соколов, к автобусу, с водителем и специалистом по аппаратуре в одном лице. — Я помню условие.

— Тогда подавай машину немедленно и по радио объяви, что вскоре к населению обратится командир отряда, захватившего школу. Люди должны быть оповещены о моем обращении. Радио в школе работает, я все услышу. После выступления очередной сеанс связи.

— Договорились!

Дикой спросил:

— Надеюсь, деньги и вертолеты также готовятся к передаче мне?

— Готовятся. С «вертушками» проблем нет, а вот деньги? Их придется доставлять из Москвы. Это займет определенное время.

— Понимаю. Подожду. Мы, горцы, народ терпеливый! До поры до времени! Все, пока отбой!

Халим положил трубку на рычаги телефона. Старого, допотопного, еще советских времен аппарата. Взглянул на заместителя:

— Иди, Зухур, послушай радио и проследи за приездом агитационного автомобиля, а также проконтролируй работу водителя. Если в машине окажется еще кто-то, расстрелять его к шайтану, понял?

— Понял, саиб!

— Микрофон сюда, в кабинет!

— Угу!

— Иди!

Зухур удалился. Но уже менее чем через минуту доложил:

— Халим! По радио передали, что в ближайшее время к населению города обратится главарь банды, захватившей школу. Автомобиль подъехал. В нем один человек. Он сразу ушел. Но сейчас тащит по площади какие-то провода.

Халим переспросил:

— По радио так и назвали меня — главарь банды?

— Да!

— Скоты! Но ничего, они свое еще получат. Я им не завидую.

Зухур ушел. Халим взял из шкафа папку, открыл, достал чистый лист бумаги. Набросал тезисы своего предстоящего выступления. Вошел заместитель, протянул шефу радиомикрофон. Дикой спросил: