– А где ее аппарат?

Аппарата в комнате не было. То ли Лилька оставила его в «Вальхалле», то ли взяла с собой. Но влезть в сам аппарат не представлялось возможным.

– Значит, надо делать запрос в компанию сотовой связи, чтобы те предоставили интересующий нас номер.

Следователь сказал, что именно этим и зай-мется. И когда он уехал, Василий Петрович

сказал:

– Пусть едет. У меня есть идея получше.

– Какая же?

Но Василий Петрович не стал сразу выкладывать свою идею. Вместо этого он задумчиво произнес:

– Боря имел обыкновение болтать о своих клиентах, но вот про этого Мишу он мне почему-то ничего не рассказывал. – В голосе Василия Петровича звучало удивление, которое он и не думал скрывать. – И это очень странно. Обычно Боря не упускал случая, чтобы похвастаться тем, какие крутые люди у него отдыхают.

– Возможно, политик был в «Вальхалле» инкогнито. Возможно, он своего настоящего имени Борису и не называл. Не думаю, что Борис так уж строго спрашивал документы у своих постояльцев.

– Кое-какой учет он вел, – заступился за приятеля Василий Петрович.

Но Ваня ему не позволил пустить следствие по ложному пути.

– Я точно знаю, что многие останавливались у Бориса без всяких документов. Звонкая монета для Бориса была лучшим мерилом порядочности человека.

– Допустим. И что?

– Политик не открыл Борису свое настоящее имя и должность, отдыхал там под псевдонимом, который не произвел на Бориса большого впечатления, вот он тебе и не хвастался. И Миша открылся одной Лильке. Да и то не сразу, а только после того, как они стали любовниками.

– Да, Лилька говорила, что Миша играет заметную роль в своей партии. Кто знает политиков с таким именем, в возрасте, с сединой и дочкой-оторвой?

– И еще имеющих славу порядочного семьянина!

– Стоп! – воскликнул Василий Петрович. – Этак мы не туда зайдем.

– Почему?

– А вдруг этот Миша вовсе никакой не политик, а просто врун, болтун и хохотун? Вдруг он просто нашей Лильке навешал лапши на уши? Вдруг он никакой не политик, а имеет маленькую фирмочку, магазинчик или вообще просто ларек?

– Чтобы Лилька не отличила ларечника от политика? Ты меня не смеши.

– Ну, не политик, а крупный предприниматель. У нас в стране предпринимателей по имени Миша вагон и еще маленькая тележка. Будем искать среди политиков, а он совсем на другом фланге.

– Такую версию тоже нельзя отбрасывать.

– Так что? Поиски Миши – это зряшное дело? Нам этого человека не найти?

– Номер его телефона мог остаться в сотовом Лильки.

– Ну да, а где он, этот сотовый?

Повторный осмотр комнаты ничем в этом деле не помог.

– Куда-нибудь завалился? Позвоните ей кто-нибудь.

Длинные гудки шли по-прежнему, но звонка слышно не было. То ли телефона здесь действительно не было, то ли Лилька выключила звук.

– Лилька к нам ночью явилась в таком состоянии, что могла и сотовый дома забыть.

– У меня предложение!

– Съездить в «Вальхаллу»?

– Да. Тем более, что я кое-что вспомнил о привычках Бориса. Он, и правду сказать, не всегда регистрировал своих постояльцев, но зато он делал куда более занимательную вещь.

– Фотографировал их?

– В неглиже?

– Скрытой камерой?

– А потом шантажировал увиденным?

Василий Петрович помотал головой.

– Нет-нет. Что вы мне из Борьки извращенца какого-то делаете? Я имел в виду, что Борис имел особую тетрадь, где вел записи о своих постояльцах. Записывал всякие забавные случаи, связанные с тем или иным гостем.

– Может, и про Мишу там что-нибудь имеется?

– Так что? Едем?

Отказываться никто и не подумал. Любопытство до такой степени овладело всеми, что четверо сыщиков-любителей загрузились в машину и отправились в путь.

Поскольку Ваня уже успел с утра смотаться в «Вальхаллу», здесь знали об исчезновении хозяйки. И Василия Петровича с друзьями встретила небольшая делегация сотрудников, озабоченных своим положением.

– Борис исчез. Лиля исчезла. Что будет с «Вальхаллой»? Что будет с нами?

Этих людей нетрудно было понять. За короткий срок они лишились и хозяина, и хозяйки, а теперь, по всей видимости, должны были лишиться и работы, и своего заработка.

Как мог, Василий Петрович успокоил взбудораженных людей. Узнав, что нищета и голод им не грозят и что в крайнем случае хозяин Дубочков выкупит их звероферму, сохранив за ними всеми их рабочие места, все повеселели и охотно согласились поговорить о Лильке.

Оказывается, все в «Вальхалле» знали о том, что у Лильки имеется любовник из числа постоянных гостей. Сплетничать об этом было тем удобнее, что самой Лильки не было сейчас рядом и в помине. Так что служащие разоткровенничались на полную катушку.

– Да, был. Да, приезжал. Да, звать Миша. А что Борис? Конечно, он знал. Ну, не знал, так догадывался. Любой бы на его месте догадался.

– И как он реагировал?

– Дурака валял. Делал вид, будто бы ничего не понимает. А все почему? Да потому что вместе с этим Мишей в «Вальхаллу» хлынул поток гостей.

И каких гостей! Тех, что тратили деньги совсем без счета. И пусть такие гости приезжали и не очень часто, но зато каждый из них стоил десятка, а то и сотни обычных гостей.

– Потому что Борька, не будь дурак, втюхивал им все наши местные продукты под видом санкционных из Европы. Мол, сыр из Брюгге, масло из Пьемонта. Ценник выставлял за такие продукты атомный, а сам все у вас в Дубочках приобретал.

Борис действительно был постоянным покупателем, затаривался оптом и в розницу. И при этом не переставал жаловаться на дороговизну, добиваясь от сердобольного Василия Петровича одной скидки за другой. В итоге Василий Петрович частенько соглашался продавать даже в убыток себе, лишь бы поддержать своего друга. Лилька, со своей стороны, тоже старалась, как могла, рассказывая Алене о том, как сильно им пришлось на первых порах вложиться, чтобы иметь возможность принимать гостей повышенного разряда.

– Раньше Борис с гостей и за кухонную посуду, и за постельное белье отдельную плату собирал. Не хочешь платить, спи на голом матрасе или свои простынки с собой тащи. И сауну топил только по заказу и опять же за деньги. А теперь такого у нас нет. Убытки терпим страшные. Платят эти гости лучше, но им и комфорт требуется выше классом. А он денег стоит.

Что-то подсказывало Алене, что Лилька говорит ей не совсем правду и что такой жук, как Борис, и здесь сумеет найти лазейку для обжуливания посетителей. И теперь она понимала, что была права в своих подозрениях.