Осознав, что Гала отдаляется, ее мысли уже заняты кем-то другим, возможно, еще не существующим, но уже придуманным и ожидаемым, Дали в противовес пустился во все тяжкие – вокруг него собралось такое количество уродов разных мастей, от настоящих монстров, карликов и прочих, до действительно красивых молодых девушек с модельной внешностью, что оставалось диву даваться.

Публика решила, что это из-за нашего с ним расставания.

Мы не расстались, мы просто стали жить на разных гранях многогранной жизни.

Сама жизнь пока продолжается, хотя я больше не участвую в спектакле, который играет великий Сальвадор Дали, а он приезжает в Пуболь только по приглашению.

Я попыталась понять, что в жизни делала не так, в чем ошибалась, а в чем была права.

Это единственный случай, ведь я никогда не жалела о прошлом (и сейчас не жалею), никогда не анализировала свои и чужие ошибки, поступая по наитию, прислушиваясь к интуиции. Анализ – это не мое.

А теперь вдруг попыталась.

Но даже если бы начать жизнь сначала, я снова прошла бы тот же путь, просто он мой и ничей больше.

Меня называют и будут называть после смерти акулой, считать до мозга костей меркантильной, способной делать гениев, но лишь ради их заработка.

Обвиняют в том, что я не интересовалась дочерью, разрушила жизнь Поля Элюара, захватила и держу столько лет в плену своих колдовских чар Сальвадора Дали.

Что я наживаюсь на славе Дали, содержа на его средства своих молодых любовников, которым потеряла счет.

Опровергать слухи, даже самые гадкие, – дело неблагодарное. Тем более они приносят доход.

Пусть болтают.

Как всегда, все ошибаются, а если ошибаются, то какая разница в чем?

Стоит сказать о том, что последние ее попытки не удались.

Что тому виной – меркантильность привечаемых ею молодых людей или все же ее собственное неумение «делать таланты»?

Гала разыскивала на улицах способных молодых музыкантов, привозила в Пуболь, приводила в порядок, создавая условия для творчества, но ее воспитанники принимали предложенное за покупку сексуальных услуг.

Не будем касаться вопросов личных отношений с новыми воспитанниками Галы, однако никто из них так и не стал ни вторым Элюаром, ни новым Дали.

Вероятно, в этом и была ее главная ошибка – чтобы стать Дали, мало встретить свою Галу, нужно Дали родиться. Да, чтобы изваять из мрамора Аполлона, скульп-тор должен быть гениальным, но для начала нужен мрамор. Из куска трухлявого дерева невозможно извлечь скульптуру мраморного бога.

Осознав эту истину, Гала вернулась к своему Дали, вернее, пустила его в Пуболь – их общее последнее пристанище.

Дали пережил свою Галу на семь лет, но пережил ли? Вернее, жил ли он эти семь лет?

Нет, просто существовал. Он практически ничего не рисовал, мало выходил к публике, сильно постарел…

Всем было ясно, что энергетика великого мастера, его гениальность и даже эпатаж держались на супруге, она, Гала, была энергетическим центром странной семьи. Она создала Великого Дали из просто полубезумного мальчишки, она и режиссировала. Когда исчезли руки кукловода, самому Дали стало неинтересно играть. Он мог продолжать, но не желал.

Гала права – Дали остался не только в своих картинах, не только в созданном им музее имени самого себя, не только в логотипе «Чупа-чупса» и прочем, но своим образом, образцом эпатажа.

Слыша «Дали», что мы представляем? Вовсе не только (и не столько) странные картины, текущие циферблаты часов или слонов на паучьих ногах, не только огромные яйца на крыше странного дома, но человека с вытаращенными глазами и длинными загнутыми усами, представляем Дали такого, каким он пожелал показаться миру.

Можно быть уверенными, что этот образ создан не без помощи его великолепной Галы Дали – женщины со странными кошачьими глазами.

Мы не расстанемся никогда. 1933 г.

Король эпатажа. Испания, август 1954 г.

Знаменитые усы

Сальвадор и Гала

Поправь ус, дорогой!

На борту лайнера «Звезда Америки», декабрь 1951 г.

В Порт-Льигат. Ноябрь, 1957 г.

Крупным планом

Музей-квартира Сальвадора Дали в городе Фигерас