– Аманда, на кой черт нам эти глупости? Нет у нас таких денег!

– Конечно, нет. Пока что нет. Но я уже поговорила с Дженнаро. Мы получим эти деньги. Так все делают. У кого нет денег, тот берет кредит!

– Я никогда в жизни не залезал в долги!

В душе Риккардо что-то сжалось, он чувствовал себя измученным и подавленным. Все это было абсолютно ненужным и бессмысленным. Влезать в долги ради одного-единственного дня, о котором Аманда точно уже не вспомнит даже на следующее утро. Почему им просто не поужинать вечером? Спокойно, уютно и без значительных расходов. Десять человек, не больше. Приятный вечер с хорошим вином, и все. Так нет же! Аманде хочется настоящего праздника, такого, которого никто не мог себе позволить и который разорит их. Уже десять лет Риккардо мечтал о собственном тракторе «Руспа», о гусеничном тракторе, на котором он мог бы расчищать склоны и террасы между виноградниками, поддерживать дорогу в порядке и корчевать лес. Такой подержанный трактор стоил шесть тысяч евро. Риккардо отказывался от него и ужимался, потому что не хотел влезать в долги. А сейчас Аманда собиралась вышвырнуть на ветер еще большую сумму ради одного-единственного вечера.

– Почему мы не можем отпраздновать в узком кругу, Аманда? Скромно, как это принято у нас и как обычно делается.

– Потому что это по-нищенски! – заорала Аманда. – Люди должны знать, что над Ла Пассереллой веет уже другой ветер! Закончились голодные годы! Наша дочь вышла замуж за горожанина из Германии, и мы теперь – большие люди. Никто уже не будет морщить нос, когда мы выйдем на базар. Я хочу, чтобы со мной все здоровались, Риккардо! И у них будут дети. Наша жизнь полностью изменится. Ла Пассерелла станет местом, о котором люди будут говорить с уважением, когда кто-нибудь будет спрашивать к нам дорогу.

Риккардо вздохнул. Такого идиотизма Аманда уже давно не выдавала.

– А почему тогда наш высокочтимый зять, у которого, как ты говоришь, карманы набиты деньгами, не может внести свою долю в свадьбу? Почему, черт побери, мы должны ta все платить?

– Потому что так положено, идиот ты! – рявкнула Аманма. – Потому что я не позволю обращаться со мной, как с нищенкой! Столетиями делом родителей невесты было организовать свадьбу, и мы тоже так сделаем! Чтобы люди не говорили, что мы не в состоянии выдать единственную дочь замуж! Я надеялась, что в тебе еще осталось чуть-чуть гордости, Риккардо Валентини!

Риккардо снова вздохнул. Он был сыт этой свадьбой по самое горло. Похоже, его жизнь, с таким трудом налаженная, рушится. С другой стороны, теперь уже все равно. Сейчас он мечтал только о покое, пусть даже в могиле.

Ну ее к черту, эту Аманду, вместе с ее гордостью и тщеславием!

В день свадьбы небо уже с утра было черным. Ветер дул так сильно, что со стола на террасе постоянно слетала скатерть, в воздухе кружились листья и ветки, а пустые горшки из-под цветов перекатывались по земле.

София стояла на холме перед домом, и человек, который не знал о ее слепоте, мог бы подумать, что она наслаждается мрачным пейзажем.

– Моя мать с ума сойдет! – сказала она с горечью. – Она целыми неделями готовилась, так радовалась этому дню – и на тебе, такая погода.

Йонатан собрал ее длинные волосы в пучок и принялся перебирать пряди, как делал с волосами Жизель.

– Подожди, может быть, все изменится. Ветер такой сильный, что разгонит тучи, и вечером небо снова будет чистым.

– Я надеюсь.

– Да, и вот еще что, София. Собери сегодня вечером волосы сзади, как сейчас. Тебе так чудесно! Пожалуйста, делай это как можно чаще, хорошо?

София кивнула и улыбнулась.

В этот момент из дома появилась Аманда.

– Madonna puttana! – орала она на бегу. – Вы посмотрите на эту хреновую погоду! Моя дочь единственный раз в жизни выходит замуж, и вот такое!

София ушла в дом. Ей было абсолютно все равно, какой будет погода вечером. Вся эта суета вокруг свадьбы только раздражала ее. Больше всего ей хотелось просто лежать в объятиях Йонатана и шептать: «Я всегда буду любить тебя. До конца своих дней». Но сегодня вокруг них будут десятки свидетелей этого таинства, и София этого боялась.

В пятнадцать часов началось торжественное свадебное богослужение. Маленькая часовня была битком набита людьми, и даже снаружи перед дверью стояли гости, пытаясь хотя бы краем глаза увидеть невесту и жениха.

Впервые за столько лет или даже десятилетий на Риккардо не было рубашки в клетку и рабочих штанов. Аманда настояла на том, чтобы специально к этому тожеству купить ему темный костюм. Поначалу он возражал, но все же скрепя сердце согласился и сейчас гордо вел Софию под руку к алтарю, где их уже ждал Йонатан. Орган играл свадебный марш.

Аманда сидела в первом ряду и демонстративно вытирала слезы.

На невесте было облегающее белое платье, на голове – веночек из белых цветов. София напоминала ангела – такой она была нежной, светящейся и какой-то не от мира сего.

Йонатан был так потрясен, что невольно опустился перед ней на колени. По церкви пробежал ропот. Софии стало неприятно, она взяла его за руку и подняла.

Он поцеловал ее в лоб, и они повернулись лицом к алтарю.

Органист был церковным музыкантом из Ареццо, и, похоже, дон Лоренцо наилучшим образом проинструктировал его насчет Аманды и ее пожеланий, потому что он играл так, словно от этого зависела его жизнь: громко, патетически и слишком много.

Дон Лоренцо тоже не ударил лицом в грязь и говорил так, как не говорил уже целую вечность. Он рассуждал о самом большом подарке, который человек может получить от Бога, а именно – встретить кого-то, с кем захочется разделить жизнь. Он говорил о чудесах, о судьбе и цитировал «Песнь Песней», не указывая, впрочем, что это цитаты и не ссылаясь на первоисточник.

– Если бы я мог говорить языком людей и ангелов, но не имел бы любви, я был бы просто звучащим гонгом. Просто дребезжащим колокольчиком, – вещал он, – и если бы я был пророком, если бы я знал все тайны, знал все откровения, имел бы силу веры и мог сдвигать горы, но у меня не было бы любви, то я был бы ничем.

– Браво, – пробормотала Аманда.

– И если бы я мог отдать все то, что имею, беднякам, и принести себя самого в жертву, и сжечь себя, но если бы у меня не было любви, это бы мне не помогло.

Аманда смачно зевнула. Глаза у нее закрылись, и она уснула.

– Любовь терпелива и добра. Она не знает зависти, не предается гордыне, она не демонстрирует себя напоказ, она тактична и не помнит зла, она радуется, когда побеждает правда, и она хранит веру и надежду в любой ситуации. Любовь никогда не умирает. Вера, надежда и любовь будут жить всегда, но величайшей среди них является любовь.

Само венчание прошло мирно и без неожиданностей. Сказанное Софией «Si» было таким тихим, что кроме Йонатана и дона Лоренцо его никто не услышал. Они надели друг другу кольца, поцеловались, расписались в свидетельстве о браке и стали мужем и женой.