– Присутствовали? Каким образом? – Курт глубоко затянулся, а затем хлопнул себя по макушке, смяв накрахмаленную врачебную шапочку. Он хрипло смеялся и выплевывал табачный дым порциями, словно выхлопная труба. – Ну что я за болван, а? Ну это же надо так спросить... Что-то я несу всякую чушь, наверное, это от курева. Курт внимательно посмотрел на свои пожелтевшие от никотина пальцы и добавил:

– Но что поделать, я так люблю курить... Сил нет, как люблю курить.

– А доктор Йорк не курит? – спросил Рино, просто чтобы потренироваться говорить и перестать посвистывать имплантированными зубами.

– Нет, он давал клятву Брю-Михельсона, а я – Гиппократа.

– А в чем разница?

– Клятва Брю-Михельсона подразумевает гармонию между требованиями медицины и самой жизнью врача. Он должен не только помогать больным, но и блюсти себя соответствен но своим же наставлениям. Ну например, врачи говорят: нельзя пить – и сами не пьют, курить нехорошо – и сами не курят тоже. Толстыми быть некрасиво – и имеют безупречную фигуру... – Тут Курт снова глубоко затянулся и, вдавив окурок в высокую вазу с лютиками, продолжил: – Вот поэтому существует еще более древняя и, я думаю, более правильная клятва Гиппократа. Смысл ее в следующем: больным помогаю, но в мою жизнь не лезьте... Ну сами посудите – зачем мне блюсти свое здоровье, если мне платят совершенно за другое. Если я говорю пациенту: вам нельзя курить, потому что это вредоносное занятие и это уродливо как привычка, то он, невежда, должен внять мне... Я ведь дипломированный специалист.

В подпольной клинике Рино Лефлер провел еще два дня, которые были до отказа заполнены оздоровительными процедурами. Все делалось в спешке, и даже морской загар Лефлеру сделали за пятнадцать минут до выхода, намазав его какой-то особой мазью.

Потом с ним поработал парикмахер, затем косметолог, который дал несколько советов, как скрывать темные круги под глазами и не до конца затянувшиеся рассечения. Восстановительные технологии были на высоте, но даже они не могли сделать чуда за несколько дней.

После обеда новенькое оранжевое такси остановилось возле отеля, где несколько дней назад Рино снял для себя номер.

Стараясь не хромать, он вошел в вестибюль и, подойдя к портье, сказал:

– Привет, мне писем не было?

– О, сэр! – удивился тот. – Да вас совершенно не узнать! Какой костюм, какой загар. Правда, на лице, – тут портье погрозил пальцем, – отражается хроническое недосыпание...

Рино самодовольно улыбнулся и небрежно махнул рукой.

– Ну да, было небольшое романтическое приключение.

– Ничего себе небольшое, сэр! Я так понимаю, несколько суток загула, – портье нагнулся и доверительно сообщил: – Я так и полагал, сэр, а хозяин наш раскричался, говорит, сдавай номер, его, может, уже в живых нет... – Портье смотрел Лефлеру в глаза, как верный пес, и тот, спохватившись, достал из кармана десятку и сунул в руку служителю.

Портье довольно щелкнул зубами, выхватил со стойки ключ и передал его постояльцу.

– Пожалуйста, сэр. Сколько вы у нас еще пробудете?

– Завтра уеду.

– Как жаль, только появляется в отеле приличный человек, и ему уже нужно съезжать.

– Увы.

Лефлер развел руками и, тщательно контролируя свои движения, стал подниматься по лестнице. В коридоре, оглядевшись по сторонам, он наконец пошел тише, морщась от боли и не зная, на какую ногу хромать сильнее.

В его комнате все находилось в полном порядке. Постель, которую он слегка помял, когда сидел на ней, была теперь аккуратно застелена, чемодан стоял возле стены, а брошенная одежда, вычищенная и выглаженная, висела на плечиках, подвешенных на дверке шкафа.

Рино достал пистолет, любезно возвращенный ему Смайли, и, с трудом опустившись на корточки, заглянул под кровать. Затем прошел в ванную и, убедившись, что кроме него в номере никого нет, запер входную дверь и завалился на постель.

Идти куда-то у Лефлера не было желания. Хотелось только спать. Пустой уютный номер располагал к отдыху и одиночеству, а именно одиночества Рино не хватало. Он не любил находиться под наблюдением, а в гостеприимном заведении мистера Смайли рядом с ним постоянно находились люди.

Пристроив пистолет рядом с собой, Рино прикрыл глаза и вскоре уснул чутким сном настоящего копа.

«Темпер» стремительно несся на север, накручивая на колеса быстрые километры. Рино уже полностью приспособился к его парогенератору, и машина шла плавно, радуя хозяина и восхищая окружавших.

Водители встречных олдсмобилов, пассажиры обгоняемых автобусов, – казалось, все знали, какая у Рино отличная машина, и все ему улыбались.

Хорошее настроение не покидало Лефлера, пока, взглянув на монитор заднего вида, он не заметил преследовавший его мини-фургон. Рино ни минуты не сомневался, что это его старый знакомый.

Мелькнула мысль повторить тот же фокус, что и в прошлый раз, и уйти от погони, рискуя взорвать бак с водородом, но лейтенант взял себя в руки и решил подпустить врага поближе, чтобы выяснить его подлинные намерения.

Рино так увлекся наблюдением за приближавшимся к нему мини-фургоном, что едва не выехал на встречную полосу. Предупреждающе гудя, огромный грузовик пронесся мимо него и неожиданно для Рино на полном ходу врезался в преследовавший его автомобиль.

Не веря своим глазам, Лефлер даже оглянулся, чтобы удостовериться в том, что он увидел на мониторе.

Грузовик был красного света, как и обещал, шутя, Смайли. Разнеся вдребезги маленький фургон, он, как ни в чем не бывало, понесся дальше.

«Однако», – произнес про себя Рино, покачав головой. Затем нажал на газ, и автомобиль помчался еще быстрее. Лефлеру хотелось подальше уйти от того места, где фактически заказанный им красный грузовик размазал фургон по радиатору.

Так Рино гнал машину достаточно долго – несколько часов подряд. Наконец, когда индикатор горючего стал показывать, что пора заправляться, лейтенант Лефлер, уже на подъезде к Гринстоуну, свернул к сверкавшим никелем колонкам.

Это была заправка-робот, поэтому пришлось долго устанавливать «темпер» на указанную площадку. Только после этого поданный штуцер угнездился в горловине, предварительно ободрав на кузове краску.

– Долбаная железяка, – выругался Рино, выбравшись из машины и отправившись оплачивать услуги. Он не переносил всего автоматического, начиная с турбинных картофелечисток и кончая секс-имитаторами с новомодной функцией «кингсайз».

Ресторана рядом с заправкой не было, вместо этого стояло несколько автоматов, продающих бутерброды. Рино требовалось разрабатывать желудок, и он купил себе парочку – с треской и капустой «тири-тири».

Недалеко от автоматов располагались высокие, похожие на поганки столики, но все они были заняты. Те, кому не хватило места, сидели прямо на пожухлой траве и поедали чуть теплые бутерброды.