ПУТЕШЕСТВИЕ НАЧИНАЕТСЯ ЗДЕСЬ

Ее возмущение берет верх.

– О-о-о, отлично – еще один знак, еще одна куча загадочного дерьма. Знаешь, у меня такое чувство, что этот парень Хэнк не настолько креативен, как он, очевидно, требует того от остальных.

Ведьма замолкает, заметив что-то странное.

Ближайшая ко входу территория совершенно пустынна, если не считать их с Молчуном. Она оборачивается, чтобы рассмотреть лица жителей Шпиля, мимо которых они уже прошли. Мало кто обращает на них внимание, и никто даже не приближается к арке.

– Если эти люди способны повторить свой подъем, то почему они не пытаются это сделать? Хуже не будет.

Джеймс оглядывается на то убожество, которое они только что преодолели.

– Страх. Когда начинаешь что-то и терпишь неудачу, расстраиваешься. Это деморализует. Если потерпишь неудачу в чем-то перед бесчисленным множеством других, этого позора может быть достаточно, чтобы больше уже не пытаться. Разочарование и горечь могут взять верх. Не у всех есть сила духа, чтобы подняться после того, как несколько раз потерпели поражение.

Матильда пристально смотрит на зловещую горную вершину, возвышающуюся над ними. Прищурившись, она спрашивает:

– Так что же нам остается?

Джеймс встает рядом с ней.

– Ключ у Хэнка. Он на самом верху. Так что, думаю, нам предстоит путь наверх.

Матильда кивает, все еще пытаясь сосредоточиться на замке высоко в облаках.

– Да, конечно, но я спрашиваю, каков реальный путь наверх для нас в этой дыре? Нам нужно выяснить, как два новых продукта могут порвать рынок, не потерявшись по пути.

Джеймс почесывает бороду:

– Я уверен, что мы это выясним.

Матильда хлопает себя по спине:

– Ты готов?

Джеймс кивает в сторону ворот:

– Да, конечно.

Матильда не шевелится.

– Уверен?

Джеймс озадаченно смотрит на нее.

Матильда нарезает круги по трущобе.

– Я имею в виду, ты знал этого парня так же хорошо, как Вирджинию, верно? Ты готов повторить то, что мы уже делали?

Джеймс перекидывает рюкзак на другое плечо:

– Честно говоря, я надеюсь, что до этого не дойдет. Хэнк, может быть, и сумасшедший, но часть меня надеется, что мы просто убедим его дать нам ключ.

Матильда натянуто улыбается:

– О’кей. Ты знаешь этого парня.

Она отстает от него, когда они направляются к арке, мрачно размышляя о милосердии к тому, кто мог бы создать подобное царство. В каком-то смысле это место не лучше Небыляндии. Если не хуже. Все, о чем Матильда может думать, – это убийство Хэнка Брауна в его высоком замке и освобождение здешних мест.

Мрачно размышляя над этим, она следует за Джеймсом через арку к первому испытанию Шпиля.

* * *

Со вздохом Джеймс переваливается через очередной уступ. Он уже потерял счет, сколько раз они поднимались с тех пор, как покинули раскинувшиеся внизу трущобы. Он встал и увидел протянутую ему руку Матильды со следующего по высоте уступа. Схватив ее за руку, он вцепился в скалу, пока Ведьма помогала ему подняться. Джеймс со стоном перевалился на спину, приподнялся на локтях и снова посмотрел вниз. Дальше дорога была натурально подъемом для альпинистов. Чувствуя, как пот стекает по его лбу, Джеймс согласился с Матильдой насчет совершенного отсутствия у Хэнка творческого подхода.

Завороженный видом с такой высоты, Джеймс на мгновение взял себя в руки и позволил бьющемуся сердцу успокоиться. Матильда неподалеку от него пнула камень, столкнув его вниз. Джеймс посмеивался между вдохами.

– Ну… я думаю… пути назад нет.

Матильда пожала плечами:

– По крайней мере, здесь больше не воняет мусором.

Наблюдение Матильды заставило Джеймса дышать как можно глубже. Горный воздух освежал и сильно пах сосновой хвоей. Наконец поднявшись, Джеймс осмотрелся. Плато быстро переходило в густой лес, который тянулся вперед на многие километры.

Матильда подошла к нему вплотную.

– В этом всем нет никакого смысла. Мы бы увидели нечто подобное с земли. Этого не должно было быть. Так ведь?

Пожав плечами, Джеймс указал на грязную тропинку, ведущую к деревьям:

– Вся платформа технически является лабиринтом; это просто другая ее часть. – Джеймс развернулся и покрутил пальцем у виска. – А еще – безумие!

Они оба смеются и идут по тропинке в течение нескольких минут, пока та внезапно не упирается в невероятную стену спутанной зелени. Вместе они начинают пробираться сквозь густой кустарник. Это удается им не без труда.

Через несколько часов, за которые им встретились лишь случайные прохожие, ни один из которых, кажется, не хотел разговаривать, Джеймс остановился и вытащил бутылку воды из своего рюкзака. Он выдавил холодную струю себе в рот и предложил воды Матильде.

– Спасибо, – поблагодарила она, забирая у него бутылку и делая большой глоток.

Джеймс оглянулся на окружавшие их деревья.

– Это, должно быть, одна из загадок Хэнка. Мне просто нужно выяснить, что это такое и есть ли здесь закономерность. У него пунктик насчет рифм.

Матильда пнула упавшее бревно, отправив его к ближайшему дереву.

– Ты что, серьезно? Скажем, он рифмовал, прежде чем сошел с ума? Разве это не должно было быть своего рода знаком?

Джеймс сделал еще один глоток из бутылки с водой и вытер рот.

– Мы должны думать, как он, если хотим выбраться невредимыми.

Матильда вскочила на упавшее бревно, раскинув руки для равновесия.

– Отлично. Говоришь, «думай, как сумасшедший». Ну, если мы еще немного побродим по лесу, я думаю, сумасшествие нам обеспечено.

Молчун убрл бутылку обратно в рюкзак и посмотрел, что есть в инвентаре.

– Ты голодна?

Матильда нетерпеливо спрыгнула с бревна и направилась к нему.

– У нас еще остались те острые чипсы?

Вытащив яблоко, Джеймс бросил его Матильде.

– Остались. Но ты должна съесть это.

Матильда посмотрела на крепкое, блестящее яблоко в руке, затем прищурилась и перевела взгляд на Джеймса:

– Ты хуже всех.

Она откусила кусочек хрустящего яблока и вытерла рукавом сок. Ведьма медленно развернулась, глядя на лес.

– Думаю, так буквально и выглядит сценка «не вижу леса за деревьями»?

Джеймс сделал паузу, чтобы взять энергетический батончик из пачки.

– Что ты только что сказала?