– Верно, сказки. Но знаешь, когда сказки перестают бытьсказками? Как только в них начинают верить. А в сказку о Старшей Крови кое-ктоверит. Особенно в ту ее часть, где говорится, что кровь Фальки породитМстителя, который до основания разрушит старый мир, а затем на его руинахпостроит новый.

– И этот Мститель – Цирилла?

– Нет. Не Цирилла. Ее сын.

– А Цириллу разыскивает…

– Эмгыр вар Эмрейс, император Нильфгаарда, –холодно докончил Кодрингер. – Теперь понимаешь? Цирилла независимо от ееволи должна стать матерью наследника трона. Великого князя, которому предстоитбыть Князем Тьмы, потомком дьяволицы Фальки. Мстителем. Гибель, а потомобновление мира должны, мне сдается, протекать управляемо, контролируемо.

Калека долго молчал.

– А тебе не кажется, – спросил он наконец, –что следовало бы известить Геральта?

– Геральта? – Кодрингер скривил рот. – Этоеще кто такой? Уж не тот ли наивный тип, который недавно втолковывал мне, будтодействует совершенно бескорыстно? Конечно, верю, он действует не радисобственной выгоды. Он действует ради чужой. Впрочем, неосознанно. Онпреследует бегающего на поводке Риенса, но при этом не чувствует ошейника насобственной вые. И я должен его информировать? Помогать тем, кто хочет самзавладеть курочкой, несущей золотые яйца, чтобы шантажировать Эмгыра или влезтьк нему в доверие? Нет, Фэнн, я глуп, но не настолько же.

– Ведьмак тоже бегает на поводке? На чьем?

– Подумай.

– Дьявольщина!

– Точно сказано. Единственная, кто имеет на неговлияние. Которой он доверяет. Но я ей не доверяю. И никогда не доверял. Я личновключусь в эту игру.

– Опасная игра, Кодрингер.

– Безопасных игр не бывает. Есть только игры стоящие ине стоящие свеч. Фэнн, брат, ты не понимаешь, что попалось нам в руки. Золотаякурочка, которая не кому-то, а нам снесет огромное яйцо, все из желтенькогозолотца…

Кодрингер раскашлялся. Когда отнял платок ото рта, на нембыли пятна крови.

– Золотом этого не излечишь, – сказал Фэнн, глядяна платок в руке компаньона. – А мне не вернешь ног…

– Как знать?

В дверь постучали. Фэнн беспокойно завертелся в кресле наколесах.

– Ты кого-то ждешь, Кодрингер?

– Да. Людей, которых посылаю на Танедд. За золотойкурочкой.

– Не отворяй! – крикнула Цири. – Не отворяйдверей! За ними смерть! Не отворяй этих дверей!

– Открываю, открываю! – крикнул Кодрингер,отодвигая засов, потом повернулся к мяукающему коту: – Да сиди ты тихо, чудо вперьях…

И осекся. В дверях стояли не те, кого он ожидал. В дверяхстояли трое, которых он не знал.

– Милсдарь Кодрингер?

– Хозяин выехал по делам. – «Юрист» изобразилглупейшую мину и поменял голос на слегка писклявый. – Я – камердинерхозяина, меня зовут Гломб. Микаэль Гломб. Чем могу служить?

– Ничем, – сказал один из троих, высокийполуэльф. – Коли хозяина нет, мы только оставим письмо и сообщение. Вотписьмо.

– Передам незамедлительно. – Кодрингер, вживаясь вроль нерасторопного лакея, униженно поклонился, протянул руку за перевязаннымкрасным шнурком свитком пергамента. – А сообщение?

Оплетающий рулон шнурок развернулся, как нападающая змея,рванулся вперед и туго охватил ему запястье. Высокий сильно дернул. Кодрингерпотерял равновесие, качнулся вперед, чтобы не упасть на полуэльфа, инстинктивноуперся левой рукой ему в грудь. В таком положении он не мог уклониться откинжала, которым его ткнули в живот. Он глухо застонал и хотел откачнутьсяназад, но закрученный на запястье магический шнур не пустил. Полуэльф сновапритянул его к себе и ударил опять. Кодрингер повис на клинке.

– Вот сообщение и поздравление от Риенса, –просипел высокий полуэльф, сильно рванув кинжал кверху и потроша «юриста», какрыбу. – Отправляйся в пекло, Кодрингер, прямиком в пекло.

Кодрингер захрипел, чувствуя, как острие клинка скрипит наребрах и грудной кости. Осел на пол, свернувшись в клубок. Хотел крикнуть,предостеречь Фэнна, но успел лишь захрипеть, и хрип тут же задушила волнакрови.

Высокий полуэльф перешагнул через безвольное тело, вслед заним в комнату вошли двое других. Люди.

Фэнн не дал застать себя врасплох.

Щелкнула тетива – один из бандитов рухнул навзничь, получивстальным шариком посередине лба. Фэнн отъехал к пюпитру, дрожащими рукамипопытался перезарядить арбалет.

Высокий подскочил к нему, сильным ударом перевернул кресло.Карлик покатился между раскиданными по полу бумагами. Бессильно перебираямаленькими ручками и культями ног, он напоминал покалеченного паука.

Полуэльф пнул арбалет, выбил его из поля досягаемости Фэнна.Не обращая внимания на пытающегося ползти калеку, быстро просмотрел лежащие напюпитре документы. Его внимание привлекла небольшая оправленная в рог и латуньминиатюра, изображающая светловолосую девочку. Он поднял миниатюру вместе сприкрепленным к ней листком.

Другой бандит бросил убитого дружка, приблизился. Полуэльфвопросительно поднял брови. Бандит отрицательно покрутил головой.

Полуэльф спрятал за пазуху миниатюру и несколькоприхваченных с пюпитра документов. Потом вынул из бокала пучок перьев и зажегих от свечи. Медленно вращая, чтобы получившаяся кисть как следует разгорелась,бросил на пюпитр, в свитки, которые тут же занялись огнем.

Фэнн вскрикнул.

Высокий полуэльф снял с уже горящего стола бутыль сжидкостью для вытравливания чернил, встал над мечущимся карликом и вылил нанего все содержимое. Фэнн протяжно завыл. Второй бандит стащил со стеллажаполную охапку свитков и привалил ими калеку.

Огонь с пюпитра взвился к потолку. Вторая бутыль, поменьше,с жидкостью для проявления текста, с грохотом взорвалась, пламя лизнулостеллаж. Свитки, рулоны и папки начали темнеть, сворачиваться и как бы оживать.Фэнн выл. Высокий отступил от горящего пюпитра, свернул из бумаг трубку и зажегее. Другой бандит накинул на калеку еще одну охапку свитков.

Фэнн выл.

Полуэльф стоял над ним, держа в руке пылающий факел.