– А над объектом-приманкой, немного ниже границы атмосферы, их будет с нетерпением ждать десантный бот в режиме максимальной маскировки, – продолжил я мысль Летры, – и в нужный момент включит на полную мощность свои сканеры, причем сделает он это одновременно с ближайшими сателлитами. Спутники и бот, работая в единой сети, повысят шансы обнаружения дронов противника.

– Повысят. Не скажу, что очень существенно, но процентов на десять вероятность успеха возрастет.

– Мы сможем стянуть в район операции всю твою орбитальную группировку?

– Это не так просто сделать… Впрочем, время у нас есть. В отличие от дронов мятежников, сателлиты на низких орбитах не могут висеть над одной точной поверхности планеты. Их двигатели на такое не рассчитаны, но я могу ненадолго свести их вместе над нужным нам районом. Правда, потом, когда спутники уйдут дальше по своим орбитам, мы на некоторое время потеряем контроль над тем, что происходит на земле.

– Ну, используй не всю, а три четверти группировки. Насколько при таком раскладе повысятся наши шансы?

– Сильно повысятся. Точно сказать не берусь, но большую часть дронов противника засечь удастся, а может, и все. При условии, естественно, что они клюнут на приманку и действительно туда подтянутся.

– Значит, приманка должна быть такой, чтобы мятежники не могли себе позволить ее проигнорировать, – задумчиво кивнула Лена.

– Пожалуй, я знаю, что может вызвать у них неподдельный интерес, – на моем лице сама собой появилась кривоватая усмешка. – Вот только посуетиться нам, я чувствую, придется очень серьезно, чтобы успеть весь этот спектакль подготовить.

***

В небольшом кинозале, оборудованном в правом крыле Белого Дома, зажегся свет. Президент Рузвельт еще какое-то время задумчиво смотрел на опустевший экран, а потом повернулся к своему советнику.

– Что скажете, Гарри?

– Я не ожидал, что все настолько серьезно, – неопределенно повел плечами Гопкинс, – Думаю, у Чан Кайши теперь еще долго не будет особых проблем. Может быть, даже какое-нибудь наступление придумает, хотя вряд ли. В этой войне его армия играет исключительно в обороне.

– Чан Кайши меня в данном случае интересует в последнюю очередь, – поморщился Рузвельт. – Вы хорошо рассмотрели ракеты, которыми люди генерала Нагулина накрыли позиции японской одиннадцатой армии?

– Не слишком. Тут нужно экспертам работать, но я уверен, что и они никаких по-настоящему важных деталей не углядят. Съемка специально велась с таких точек, чтобы критичные подробности конструкции в объектив не попадали. Но кадры впечатляющие. Съемки велись и с земли, и с самолетов. Честно говоря, не представляю, как русские ухитрились это сделать в условиях реальных боевых действий. И ведь не постановка, сразу видно.

– Тайвань, Гонконг, Шанхай… Они сравняли с землей военно-морскую базу и три стратегических аэродрома вместе со всей инфраструктурой. А фотографии почти сотни сбитых японских бомбардировщиков, пытавшихся атаковать аэродром под Чунцином! Там же все поле обломками усеяно…

– И плюс к этому командующий японскими войсками в Китае генерал Сюнроку Хата, уничтоженный прямым попаданием русской ракеты в его командный пункт, – добавил Гопкинс. – На первый взгляд это выглядит слишком хорошо, чтобы быть правдой…

– Есть основания сомневаться?

– В том-то и дело, что таких оснований нет. Гибель Сюнроку Хата подтверждают японские газеты. По ущербу, нанесенному японским базам и одиннадцатой армии данные пока неполные, но в том, что он велик сомневаться не приходится. А теперь еще этот фильм, переданный нам советским послом…

– Русские просят увеличить поставки?

– Просят, и весьма настойчиво. Надо признать, у них для этого имеются все основания. Вот только последнее время их запросы довольно сильно изменились. Танки и самолеты они теперь почти не заказывают, зато сильно выросли заявки на алюминий, вольфрам, молибден, нитроглицериновые пороха и гексоген. А из техники они хотят получать грузовики, радиостанции, артиллерийские тягачи и бронетранспортеры, причем все это в каком-то немыслимом количестве.

– Думаю, мы должны пойти навстречу их пожеланиям, – усмехнулся Рузвельт, еще раз бросив взгляд на белый экран.

– Но конгресс…

– Конгрессменам тоже будет полезно посмотреть этот фильм. Не зря же русские так старались. Думаю, стоит показать его и простым американцам в кинотеатрах страны вместе с хроникой действий нашей армии и флота на Тихом океане. Уверен, нужный эффект будет достигнут.

Гопкинс молча кивнул.

– И вот что, – Рузвельт вновь вернул своему лицу серьезное выражение. – Зная вас, Гарри, я думаю, вы не просто так обратили мое внимание на изменение в структуре советских заявок на поставку военных материалов и техники. Подозреваю, вы уже проконсультировались с нашими генералами и готовы озвучить сделанный ими вывод.

– Все верно, господин президент, – кивнул Гопкинс, – мнение военных экспертов однозначно. Русские собираются наступать, причем наступать быстро и на большую глубину. Самолеты у них есть свои, причем такие, что наши им вряд ли могут быть интересны. С умением делать очень неплохие танки у них и раньше все обстояло нормально, а теперь, после массовых поставок наших станков и оборудования, с этим у них проблем вообще быть не должно. А вот грузовики, тягачи и бронетранспортеры – их слабое место, а они критично важны, чтобы во время стремительного наступления пехота и артиллерия не отставали от танков. Ну и радиостанции… Как без них управлять войсками, ведущими динамичные боевые действия?

– Решительное наступление? – медленно произнес Рузвельт, словно пробуя эти слова на вкус, – Ну что ж, пока я не вижу в этом для нас никаких проблем. Русским еще нужно форсировать Днепр и выйти к своим границам, а это потребует времени, и значительная часть поставленной нами техники либо будет потеряна в боях, либо в значительной мере выработает свой ресурс.

– А дальше Европа…

– Европа – дело будущего. Еще неизвестно, как у русских пойдут дела. А прямо сейчас я вижу, что японцам в спину всадили нож и медленно его проворачивают. И сделал это Советский Союз, сэкономив десятки тысяч жизней наших сограждан и сократив расходы Соединенных Штатов на эту войну на сотни миллионов долларов. Для меня это означает только одно: не нужно разочаровывать Сталина, он слишком полезен нашей стране в данный исторический момент.

***

Как выяснилось, не мне одному в голову пришла мысль, что в преддверии крупного наступления держать товарища Нагулина в далеком Китае нецелесообразно. Видимо, Сталин решил, что помощь Рузвельту и Чан Кайши дело, конечно, хорошее, но на этом направлении и так уже сделано немало, а Днепр – вот он, и не нужно быть великим стратегом, чтобы понять, что выиграть битву за эту великую реку будет весьма непросто.

Я еще только обдумывал, под каким соусом отправить в Ставку просьбу отозвать меня из Китая, когда срочный вызов в Москву нашел меня сам, причем вместе со мной в Союз возвращали и всю группу Лебедева.