Я бросилась в ванную, бросая малыша вместе с сумкой в тайный ход.

Сумка скатилась вниз с шелестом. Вот так мама обманула! Мамы тоже иногда обманывают!

— Это что еще за магия! — послышался мужской голос.

Сердце предательски екнуло. Нет, не его.

Все, теперь ни на жизнь, а на смерть. Руки дрожали, пока я вспоминала заклинания. Мысли путались. Мне было нереально страшно! Одно дело разбираться с гоблинами. И совсем другое с инквизицией!

Паника накатывала тошнотой. Пульс участился. Я пыталась дышать глубоко, готовясь принять геройскую смерть. Правая рука нервно проводила по волосам, заправляя их назад. Левая намертво вцепилась в ночную рубашку. Несколько раз я ловила себя на этом неосознанном жесте.

— Мерзавец, — прошептала я, вспоминая Иона. Это явно он проговорился. — Подлец! И ты тоже! Как же я вас ненавижу! Обоих!

Внезапно внутри меня послышался хриплый голос: «Беги!». Страх липким потом пропитал ночную рубашку. «Беги! Беги! Беги!», — поддакивало сердце.

— Куда, — выдохнула я, перепугано глядя на ванную.

Мой взгляд упал на лаз, прикрытый иллюзией.

Шальная мысль: «А помещусь ли я в него?», — прошила меня надеждой. Я присела, пытаясь втиснуться. Плечи входили с трудом. Я отчаянно задыхалась, пытаясь найти такое положение рук, чтобы втиснуть плечи. 

Лаз расширялся внутри. И это радовало. 

— Давай, трусишка! — шептала я, пытаясь протянуть бедра. — Давай, беги! Тебе что говорил учитель по боевой магии? Сражайся! А ты у нас что? Все с тобой понятно!

Я вспомнила, что, на практикумах просто халтурила, избегая боя. Даже в тот день, когда нашла Фуфлыжника, я не сражалась. А просто трусливо бежала от гоблинов. Которых любой мало-мальски маг мог завалить в два счета. Так что мужества во мне ни на грош!

При мысли о том, что смерть мне дышит в попу, я вспотела и …

— Ой! — икнула я, чувствуя, как скольжу вниз в темноту. — Мама… Ой… Ууууу!

 Меня несло вниз, вперед руками. Страх, ужас, паника, чувство опасности туманили разум. Сердце вылетало из груди на каждом крутом повороте. Зубы стучали.

— Ааах! — вывалилась я после трамплинчика. Меня шлепнуло на груду какого-то хлама.

— Ма! — послышался радостный голосок.

— Чего ты радуешься? Мама струсила. Мама у тебя инквизитор. И трус по совместительству! — мысленно укусила себя я. — С мамой каши не сваришь. Если только ты гоблин — людоед.

— Ма!!! — в голосе было столько радости, что я бросилась к малышу. И обняла его. Сердце было уверено, что я больше никогда не увижу моего дракончика. Но обманулось. И было счастливо.

Я приходила в себя, успокаивая заклинанием жжение в счесанных руках, груди и ляжках. 

— Так, — выдохнула я, хватая сумку. Внутри лежала пара зелий с практики. Те, что я не выбросила в лесу. — Что у нас есть? Не густо! Это восстановление… Отлично! Оставим на случай, когда совсем…

Я сидела на полу, быстро разбирая сумку.

— … Удушайка, — прошептала я, дрожащими руками выкладывая зелья. — И что-то разбилось… Выбрасываем… Ой, фу!

— Я испугался, — признался Фуфлыжник, пока я воротила нос от сумки. Ой…

— Ничего, мама с тобой, — утешала его я, чистя заклинанием ветхую сумку. — Полезай… И не высовывайся!

Я перекинула сумку через плечо, как вдруг услышала далекие голоса.

— Шшшш! — подняла я палец вверх. Голоса доносились из тайного лаза. Видимо, действительно раньше студентов обстирывала Академия. И все грязные вещи скидывали сюда.

— Господин ректор, вы как? — спросил голос. — Не ушиблись?

— Найдите студентку! Быстро! Пускайте заклинание поиска! — послышался скрипучий ответ.

— Мы не разбудили студентов? — послышался голос.

— Нет, на ужин им дали зелье крепкого сна! Они проспят до утра.

Ректор. Это не инквизиция. А преподаватели… Ректор… Наш нудный и безобидный старикан. Тот, кто пожимал мне руку, вручая Академические Награды. Тот, кто постоянно повторял: «Я несу ответственность за жизнь каждого студента!». Это был ректор…

 — Прости, — прошептала я, извиняясь перед самой красивой улыбкой на свете. — Обозналась! Ладно, чего расселись! Нас сейчас найдут! 

 Я вскочила на ноги, глядя на мусор.

— Так, а это хорошая вещь, — выдохнула, беря старый плащ с ядовито— розовыми пятнами. Плащ застегнулся на шее. — И еще вот это!

Из груды мусора, который случайно попадал сюда, или нарочно скидывался, я достала меч. Он был тяжелым и потертым. И тупым.

Осторожно скрипнув дверью, мы прошмыгнули в коридор. Коридор был пуст. Так, я где? Все! Поняла! Нам налево!

Портреты переглядывались, но молчали. Я бежала по ковровой дорожке в сторону лестницы. Мысль о том, что когда-то я шла по ней, не подозревая об опасности. Шутила и смеялась вместе с другими студентами, заставила закусить губу.

— Обстоятельства изменились, — выдохнула я, цепляясь свободной от меча рукой за перила.

Ступеньки мелькали под ногами. Я боялась оступиться, поэтому держалась за перила. 

— Поздравляем, дорогая Ангелиза Дэй! — прошептала я на бегу. — Идея магического образования себя исчерпала. Ты только что закончила Академию. С отличием. Как ты и мечтала на первом курсе! Отличилась по полной!

Я ускоряла шаг. Если меня сейчас увидят, то надают по зачетке так, что мало не покажется!

— Ой!

 Я, кажется, налетела на кого-то. И перепугалась ни на шутку. Меч едва не вылетел из рук.

— Ангелиза? — послышался голос из капюшона. Он указал на потертую сумку. Резким выпадом я направила зазубренный меч в черную дыру бесстыжего лица.

— Ион? — злобно выдохнула я, бросая в него заклинание. Ион увернулся, но капюшон слетел.

Ничего, сейчас я ему покажу, где импотенты лечатся! Сейчас я ему покажу, кем драконы какают! Сейчас он все увидит!

— Ангелиза! Прекрати! Я… — послышался голос Иона, пока я пыталась испепелить его на месте. Но промахивалась.

Заклинания проходили по касательной. Еще бы чуть-чуть и… Как на уроке.

А может, я просто боялась по нему попасть?

Каждый раз на уроке нам говорили: «Не вздумайте попасть в других! Будьте осторожны!». Страх попасть в человека, причинить ему увечье или смерть, был сильнее здравого смысла. «Это учеба, а не попытка убить, меч тебе в задний доспех! Ты что творишь, шерсть на яйцах дракона! Смотри, куда целишься, сопливая мантикора!», — слышался крик преподавателя по боевой магии.

 Как бы я не пыталась себя побороть, ничего не получалось. Словно сейчас подойдет преподаватель, похлопает по плечу и скажет: «Меняйтесь!».