Увы, Лису «Дэсэо» неинтересен, о чём он упоминал неоднократно, равнодушно реагируя на мои переживания. Да и кто я такая, чтобы его заботили мои терзания. Лиса больше заботит собственное дело, в которое я, не по своей инициативе, внесла непредвиденные обстоятельства.

Задумавшись, не сразу чувствую вибрацию телефона, а посмотрев на экран, с облегчением принимаю звонок.

‒ Миш, привет. Как дела? Я звонила, телефон был недоступен…

‒ Нормально всё, ‒ хмыкает. ‒ Работаю. ‒ Недовольный голос брата даёт понять, что сейчас я снова выслушаю много «лестного» в свой адрес.

‒ Я пока не могу ночевать дома… много работы в отеле. Непредвиденной.

‒ Я дома тоже не бываю. Артур загрузил работой по полной. Днём я менеджер, вечером уборщик, а ночью сторож. Всё время под присмотром. Тотальный контроль. Похлеще, чем ты со своими наставлениями и нотациями. Ещё и Кретов…

‒ Что, Кретов? ‒ Почти не дышу в ожидании рассказа Миши.

‒ Сказал, что ты в аварии не виновата, значит, и долг не тебе отдавать. Я всё должен отработать сам. Упомянул, что ты предлагала продать квартиру, чтобы рассчитаться за меня, но он отказался, освободив тебя от обязательств. ‒ Готова рассмеяться неосведомлённости брата, но сдерживаюсь, понимая, что Лис целенаправленно снял с меня обязательства в глазах Миши и вывел из игры. Для брата я заботливая сестра, желающая сделать если не всё, то многое для спасения, а по факту отработаю всю сумму до последнего рубля. Уверена, Лис растянет удовольствие, поглощая меня медленно, смакуя каждую ночь и осушая до предела. Вопрос только в том, учтёт ли мои желания после сказанного сегодня?

‒ Я пыталась. Он был непреклонен. ‒ И мне не стыдно за свою ложь. Ни на йоту. Потому что только я знаю, что как минимум год, буду вынуждена смотреть в тёмный омут голодных глаз.

‒ Систер, я так долго не продержусь, ‒ скулит Миша.

‒ Что ты имеешь ввиду?

‒ Я пашу, как раб на плантации. А мне за это даже не заплатят! Всё пойдёт в уплату долга! И? Сколько я буду отрабатывать такую огромную сумму? Год? Два? Три? А жить на что?

‒ Раньше надо было думать, ‒ говорю спокойно, даже равнодушно, не желая вступать в бессмысленную полемику, и тратить нервные клетки на очередную порцию нравоучений.

‒ Может, ты поговоришь с боссом ещё раз? Снова предложишь погасить долг за меня?

‒ Хорошо. Поговорю.

‒ Правда?

‒ Да. Как только Кретов будет готов уделить мне время. ‒ Да-да, где-то между поцелуями и стонами будет несколько секунд на серьёзную беседу с Лисом. Даже представляю эту абсурдную картину и беззвучно хихикаю.

‒ А квартира?

‒ Сняла с продажи после того, как Кретов категорически отказался от моего участия в данном мероприятии.

‒ Систер, может, всё-таки продашь нашу хату? А потом, по факту, боссу деньги предложишь? Мол, вот бабло и брат свободен. А?

Закрываю глаза, понимая, что ни черта до Миши не дошло. По-прежнему строит из себя наивного, глупого мальчика, не желающего отвечать за собственные действия.

‒ Он не возьмёт. ‒ Потому что возьмёт моё тело и будет пользоваться, сколько пожелает. ‒ Но я попробую снова озвучить своё предложение.

‒ Зачем озвучить? Продай и предложи по факту! ‒ Как всё просто: продай и мы оба останемся без жилья. Идиотизму Мишиным идеям нет предела.

‒ Так и сделаю. По крайней мере, попробую.

‒ Да?

‒ Да. Прямо сегодня и займусь данным вопросом.

‒ Систер, ты чудо! Надеюсь, ты всё сделаешь быстро и сможешь вырвать меня из лап людей, заставляющих тяжело работать! ‒ Делаю себе заметку: попросить Лиса загрузить Мишу работой по максимуму, чтобы даже думать времени не оставалось.

‒ Конечно, Миш. Обязательно. Пока.

‒ Пока. Я жду!

Разочарование… Наипротивнейшее чувство, обволакивающее мерзкими щупальцами тело и проникающее в душу, заполняя её до краёв. Гадко осознавать, что брат, единственный родной человек, даже в такой ситуации заботится исключительно о собственном благополучии. Только «я», только «его» проблемы и желания, мысли и переживания. Кажется, он не испытывает братских чувств, равнодушно реагируя на события в моей жизни. Обидно до слёз. Глубоко внутри вспыхивает злость на близкого человека, который никогда не станет для меня опорой, оставшись тяжким бременем на долгие годы.

Удостоверившись, что Миша по-прежнему находится в привычном для него состоянии тотального пофигизма и невероятной заботы о себе любимом, включаюсь в рабочий процесс, возвращаясь в холл отеля.

Весь день персонал приходит с вопросами и пожеланиями, которыми мы давно не обменивались. Марк Захарович прислушивался к мнению персонала, периодически модифицируя рабочий процесс и осваивая новинки, появляющиеся на рынке. Вот и сейчас устраиваю общий сбор для внесения изменений. Обсуждения растягиваются на добрых три часа, за которые мы успеваем обсудить не только положений вещей в «Дэсэо», но и Лиса, к которому, оказывается, каждый проникся симпатией, в той или иной степени.

Мастерски ухожу от ответов на вопросы о продаже отеля, даю расплывчатые комментарии, лишь уточняя, что я не настолько близка к боссу, чтобы он делился со мной планами на будущее. Возможность спросить у меня была, когда мы провели ночь в одной постели, но в тот момент мои мысли были заняты исключительно Кретовым и сложившейся ситуацией. На секунду мне кажется, что каждый в отеле в курсе, какие отношения связывают меня и Лиса, но я отгоняю неприятные мысли, вспоминая, что первый секс случился в его квартире.

Сегодня уборка у него в номере, но я не в состоянии себя пересилить и войти туда, где всё началось. Поэтому отдаю поручение Соне и уверяю, что всё останется между нами, если, конечно, она не будет трепаться с другими горничными. Не проходит и часа, как девушка завершает уборку, отчитавшись о проделанной работе. Ликую, радостно хлопая в ладоши и в дальнейшем планирую поступать так же, заменив себя Соней. Кретов даже не поймёт, кто наводит чистоту.

Поднимаюсь к себе ещё до прихода Лиса, нервно заламывая пальцы. Вчера не пришёл, подарив мне ночь свободы, но сегодня, уверена, не оставит меня в одиночестве. И снова меня ждёт разочарование, потому что громко закрывшаяся дверь номера напротив уведомляет, что Кретов вернулся, но и сегодня позволит мне спокойно спать.

***

‒ Доброе утро, ‒ из-за спины доносится приветствие. И как у него получается попадать на меня именно в тот момент, когда я стараюсь бесшумно улизнуть.

‒ Доброе утро. ‒ Бросаю мимолётный взгляд, не останавливаясь на пути к лифту. Слышу позади тяжёлые шаги в такт моим.