«Спокойно, Боря, спокойно! Хищная рыба уже давно оторвала бы тебе голову! Это не несет в себе угрозу!» – успокоил себя Борис, в глубине души кляня опрометчивого самыми последними словами за то, что залез под палубу перевернутого кверху килем судна.

Дергаться сейчас, особенно после того, как течение изменило направление, было нельзя! Да и не просто нельзя, а смертельно опасно! Часть нитей сетей, намотанных на винт, касалась Бориса, который, увлекшись мечтаниями, прозевал изменение течения.

Сильный удар слева заставил заскрипеть корпус яхты.

«Беда не приходит одна!» – сам себе сказал Борис, пытаясь отодвинуться вправо и выплыть на чистую воду. Рука наткнулась на металлическую поверхность.

Пальцы начали мерзнуть. «Все нормально, парень! Этого не может быть! Температура воды в Индийском океане больше двадцати градусов Цельсия! Это просто нервы!» – успокоил себя Борис, понимая, что плыть под палубой затонувшей яхты в абсолютной темноте – полное безумие. Гораздо более приятный способ самоубийства – просто вскрыть себе вены или перекрыть воздух в баллоне ребризера.

Осторожно протянув руку влево, Борис кончиками пальцев начал ощупывать первое препятствие.

«Похоже на резину! Это что за ерунда?» – сам себя спросил Борис, когда пальцы нащупали металл.

Быстрая как молния мысль ударила в голову, словно кузнечный молот: «Это же кожух ребризера!»

Дальше все пошло как по маслу. Движение руки вниз, и Борис нащупал капроновый пояс. Боковое движение, и пальцы нащупали ножны, в которых торчала ручка ножа.

«С другой стороны должны быть приспособления и оружие!» – понял Борис, протягивая руку дальше.

«Как ты можешь в полной темноте не бояться покойников?» – неожиданно спросил внутренний голос.

«Мертвые не могут укусить! Бояться надо живых!» – быстро ответил Борис, нащупывая на поясе водолаза пристегнутый цилиндр в чехле.

«Нормальный водолаз-глубоководник должен иметь фонарь!» – взмолился Борис, отстегивая карабин крепления ножа.

Пристегнув цилиндр к собственному поясу, двумя руками Борис осторожно отстегнул верхний клапан и начал нежно ощупывать пластмассовый корпус.

С торца корпус имел выпуклость, на которую Борис, глубоко вздохнув, и нажал, широко открыв глаза.

Желтое пятно появилось в районе пояса, с правой стороны.

«Жить стало легче! Жить стало веселей!» – сам себе сказал Борис, вынимая из чехла фонарь.

Свет моментально все поставил на свои места.

Справа Бориса подпирала туша неизвестного водолаза, одетого в черный гидрокостюм, а слева высился черный металлический борт.

Что это именно металл, говорили потеки ржавчины, а вот какой величины судно, Борис пока не знал.

Отстегнув манометр ребризера так неожиданно появившегося водолаза, Борис увидел, что его баллон практически пуст.

«Спасибо за фонарь, добрый человек! Пусть всегда тебе будет спокойно спать!» – сказал последнее слово Борис, снимая с водолаза кобуру с подводным револьвером.

Проплыв под палубой, Борис увидел, что крышка люка, ведущего внутрь судна, захлопнулась.

Отодвинув защелку, Борис открыл люк и сразу зажмурил глаза. В лицо ему ударил мощный луч света.

Викинг тронул Бориса за плечо и потянул вправо.

Ниоми около троса не было. Ухватившись за щиколотки Викинга, Борис внимательно смотрел по сторонам. Девушки нигде не было видно.

Пять минут хода, и напарники увидели дно резиновой лодки, у правого борта которой пришвартовались две деревянные лодки.

«Ты справа заходишь! Я – слева!» – жестами скомандовал Борис, начиная движение.

Викинг, прицепив буксировщик к тросу якоря резиновой лодки, всплыл около ее кормы, предоставив Борису самому найти себе место.

Высокий борт деревянной просмоленной лодки скрывал боевого пловца от посторонних глаз, тем более что лодки сильно качались под свежим бризом, дувшим с берега.

Хотя при том шуме, доносившемся из лодок, можно было пришвартоваться на торпедном катере, и то бы участники дискуссии, развернувшейся в лодках, не услышали бы. Три человека с одной и четверо со второй лодки яростно орали на Ниоми.

Девушка сидела в гидрокостюме, облокотившись о левый баллон резиновой лодочки, и время от времени отпускала язвительные замечания, от которых мужчины в лодках ярились еще больше. Судя по накалу страстей, спор продолжался довольно долго, и конца ему не было видно.

Борис заметил среди спорщиков двух кочевников, но не стал заострять на этом внимания, внимательно всматриваясь в худого, украшенного зеленой чалмой[27]одноглазого негра, с отрешенным видом сидевшего на корме. Ходжа смотрел на море и задумчиво перебирал четки, старательно делая вид, что все происходящее его совершенно не касается.

Борис высунул левую руку вверх и знаками показал, что две лодки на плаву – это много.

«Надо уменьшить на одно количество незваных плавсредств!» – решил Борис, знаками спросив совета у напарника. Викинг понятливо поднял вверх один палец.

Страсти между тем на поверхности моря накалялись.

Коренастый негр в живописных шортах, располосованных на ленты наподобие женской юбочки, при том, что торс оставался обнаженным, выставляя напоказ нехилые грудные мышцы, воздев правую руку вверх, широко шагнул вперед с явным намерением перейти в резиновую лодку.

Что предлагал Коренастый, с яростью глядя на Ниоми, было понятно и без перевода, но активные действия пока не входили в планы Ходжи.

Короткая фраза, брошенная Ходжой, сразу остудила горячего спорщика, и тот, яростно замотав головой, вернулся на свое место. Пара обиженных взглядов не произвела на Ходжу никакого влияния.

Со второй лодки худой негр с безобразным шрамом во всю правую щеку, одетый не менее живописно, чем первый (прямо на голое тело была надета армейская разгрузка, украшенная цветастой вышивкой), вскочил на юте и заверещал, при этом стуча себя во впалую грудь кулаком.

Зрелище было настолько комичным, что Борис невольно ухмыльнулся.

«Вылитая обезьяна из зоопарка!» – прокомментировал про себя выступление худого негра Борис. И зря.

Верещание худосочного негра произвело взрывное действие. Все негры в лодках вскочили на ноги и наперебой загомонили, размахивая руками. Ходжа тоже встал и резко сказал две короткие фразы.

Худосочный в ответ разразился целой речью, результатом которой был новый взрыв криков.

В руках троих негров появилось огнестрельное оружие, направленное в сторону Ниоми.