– Не блокбастер стряпаем, – потирал руки Рогов, – снимаем кино в манере комикса. Актеры молчат, текст читает закадровый голос. Ясно, доходчиво, убедительно получилось, как вы и хотели. Идиот поймет, о чем речь.

Когда ленту окончательно смонтировали, Элиза ее посмотрела и осталась очень довольна.

У Гали запершило в горле, она закашлялась, а я получила возможность прокомментировать услышанное:

– Управляющая живет в маленьком провинциальном городке, где все друг друга знают. Наверное, поэтому она наивно верит в то, что человек, опубликовавший объявление в газете, профессионал. Мы склонны подозревать людей лишь в том, что можем совершить сами. Если кто-то твердит: кругом одни воры, значит, он сам способен украсть. Элиза не обманщица, не лгунья, она честно служит хозяевам Олафа, поэтому и посчитала Леонида отличным специалистом. И ей повезло, детектив ее не обманул, выполнил весьма непривычное для него задание. Странно, что он взялся за такое дело, это не его профиль… Леонид – мастер по слежке за неверными мужьями-женами и трудными подростками.

Галя усмехнулась.

– Папа сразу сообразил, отчего мелкий сыщик в заказ Гант зубами и ногтями вцепился. Как только Элиза, рассказывая о поисках исполнителя, бросила фразу: «Рогов единственный из всех сразу трубку снял», отец понял, что к чему. Клиентов у Леонида тогда вовсе не было, он у телефона сидел, надеялся, вдруг заказчик объявится. И, бац, Элиза на проводе. Ну и пусть она не совсем по адресу обратилась. Сыщик решил не упускать куш и сделал то, что нужно. Думаю, он съемочную группу в Интернете нашел: наберите в поисковике «снять кино по заказу», тьма предложений посыплется. И сценарий напишут, и артистов найдут, и режиссер прибежит с оператором, только заплатите. Леонид выступил в роли посредника, взял себе за работу процент. У папы не возникло недоумения по поводу того, почему Леонид схватился за эту работу, другое удивило, он спросил у Элизы:

– Фильм у вас есть. Зачем я понадобился?

Та объяснила:

– Есть две проблемы, с которыми не мог справиться Рогов. Нужна специальная аппаратура для показа ленты. Ее продемонстрируют в главном зале Олафа, там есть большой экран. Его повесили пять лет назад, когда праздновали девяносто пятый бал, тогда Елена показывала документальное кино об истории замка, его местное телевидение подготовило. Я слизала идею хозяйки, но в моем фильме много шокирующих фактов. Лента рассказывает об Эдмунде, старшем сыне Мартины, он погиб в авиакатастрофе, его имя Карл и Елена запрещают упоминать при туристах. Эдмунд вычеркнут из семейной памяти, его портрет из галереи убран. Думаю, господа Хансоны захотят прервать показ, но сделают это элегантно, например, вырубят электричество, и все! Нужен такой проектор, который не выключится без моего согласия. Леонид сказал, такие существуют, но он агрегат достать не может.

– Понял, – кивнул Кирилл Григорьевич.

Элиза понизила голос.

– И еще. Мартина вела дневники. Каждый вечер она скрупулезно записывала, как у нее прошел день, с кем она виделась, разговаривала, ну и так далее. Мартина умерла дома от инфаркта. Так уж случилось, что в момент, когда ей стало плохо, я находилась рядом. Сердце у Мартины стало сдавать после гибели Эдмунда, в ее покоях всегда было лекарство. Я кинулась к шкафчику, схватила шприц, сделала хозяйке укол и бросилась к телефону вызвать «Скорую». Мартина меня остановила, ей было очень плохо, но она прошептала:

– Дневники… убери их… спрячь… они не должны попасть в чьи-то руки… Ты все знаешь… храни… там… прядь волос Эдмунда… храни…

Я спросила:

– Где спрятаны записи? Простите, я не знаю.

Мартина показала взглядом влево.

– Там… лежат… почисти зубы, раскрой глаза. Еж. Он убивает.

– И все! Умерла, не успев назвать место. Вы должны его найти.

– Если за много лет, прошедших после кончины Мартины, никто не обнаружил дневники, то, возможно, их нет, – заметил Кирилл Григорьевич.

– Про ее записи никто понятия не имел, их не искали, но они есть! – отрезала Элиза. – Хозяйка строчила в тетрадях довольно большого формата, как лист А-4. Я о ее привычке узнала случайно. Один раз зашла в спальню госпожи, она за столом сидела, было тридцать первое декабря, полдвенадцатого. Я сказала: «Все собрались, вас ждут». Она захлопнула тетрадь и произнесла: «Фенечка сегодня умерла в десять вечера, я должна об этом упомянуть!» Феня была любимой собакой Мартины, она ушла в праздничный день, гости в замок съезжаться стали, а Фенюша у хозяйки на коленях заснула и не проснулась, старая очень была. В последние месяцы жизни Фенечки Мартина ее на руках носила, у той лапки отказывали и разум у бедной мопсихи помутился. А первого января госпожа мне про свои дневники рассказала, но не объяснила, где их держит, просто сказала: «Тетрадей много, по одной на год. Это летопись Олафа, они не предназначены для чужих глаз». Никто, кроме меня, понятия о них не имел, ни Карл, ни Елена. В противном случае нынешние хозяева отыскали бы и уничтожили ежегодники, там содержится страшная для них правда. Мартина ведь все-все в тетради заносила. А в завещании она указала, что ее спальню необходимо закрыть и вызвать мастера, который включит сигнализацию, код ее должна знать только я, трогать ее вещи нельзя. Все должно остаться так, как при госпоже до момента появления истинного наследника Олафа. Видели бы вы, как перевернулись лица Карла и Елены, когда адвокат слова про «истинного наследника» прочитал, они прямо замерли. Елена первая очнулась:

– Ну что ж, подождем рождения на свет нашего с мужем сына.

Выступила она для адвоката, остальные присутствовавшие поняли, что Мартина имела в виду.

– А что она имела в виду? – повторила я.

Галя пожала плечами.

– Папа тоже поинтересовался, а клиентка ответила:

– Вам эта информация для работы не нужна. Найдите дневники. Уверена, что Карл и Елена объявят фильм выдумкой, бредом, но ежедневники подтвердят мою правоту. Я пыталась их обнаружить, но не могла. Мартина перед смертью пробормотала: «Там лежат. Почисти зубы. Раскрой глаза. Еж! Он убивает». Смотрела она налево. Думаю, про глаза-зубы-ежа – это предсмертный бред был. Вот вам ключи, сигнализацию я отключу. Можете каждую ночь по ее спальне ходить без опаски.

Галина сбросила плед.

– Папа догадался, где тайник. Слева в спальне, куда перед смертью смотрела хозяйка, стоит узкий шкаф. Отец внимательно изучил его и заметил на полу царапины, такие появляются, если гардероб отодвигать. Он предположил, что за шифоньером есть потайное помещение. В ночь, когда папа скончался, он отправился искать механизм, приводящий гардероб в действие.

Галя замолчала.

– Мне надо выяснить, как попасть в тайник, взять дневники и отдать их Элизе? – уточнила я.

– Верно, – сказала Галя, залезла под свой свитер и сняла с шеи цепочку, на которой висел серебряный прямоугольный кулон с красным камнем посередине. – Держите, это пульт. Если во время демонстрации кино вырубится электричество, нажмите на имитацию рубина и держите. Включится автономный режим, и трансляция продолжится, прервать ее может лишь тот, кто снова надавит на камень. Ни одна живая душа не будет знать, что пульт у вас. Спрячьте его, как я, под одежду, на виду не носите. Аппаратуру папа установил, она в рабочем состоянии, протестирована, все подготовлено. Элизе надо ее только включить, и фильм начнется, а вам надо страховать процесс. Понятно?