Вскакиваю и бросаюсь к нему.

– Что там, Олег? Что случилось?

– Вот, – он протягивает мне бумагу.

Судорожно пробегаю глазами.

– Что за чушь? Олег? Это же неправда. Ты сам говорил.

– Конечно, неправда. Не нервничай, – он как будто приходит в себя.

– Но что же теперь делать? Олег? Что все это значит? Это Дмитрий, да? Это он?

– Успокойся, Яна, – Олег обнимает меня за плечи и притягивает к себе. – Пошли.

Мы выходим из здания и садимся в машину. Но не едем. Просто молча сидим.

– Что будет дальше, Олег? – наконец, спрашиваю я, прервав это тягучее молчание, повисшее над нами.

– Все нормально будет, Яна. Нормально, – он, вроде, и пытается меня успокоить, но я вижу, что сам с трудом верит в то, что говорит. Вижу это в его глазах и слышу в его голосе.

Потом мы едем домой. Олег весь остаток дня проводит в кабинете. К нему приезжает адвокат. Он не выходит даже пообедать и поужинать с нами. И лишь когда Никита засыпает, Олег выходит из кабинета и идет ко мне на кухню.

Я сижу там одна с чашкой кофе. Смотрю в окно на полную луну.

– Яна, – произносит серьезно Олег, – ты должна быть готова бороться.

Я тяжело выдыхаю. Я боялась этого. Ничего еще не закончилось.

– Я переговорил с адвокатом. Будем надеяться на хорошее, но надо готовиться к плохому. Ты должна спасти Никиту. Не отдать его никому. Пока я не решу проблемы.

– Олег….

– Не перебивай. Запомни, что в случае проблемы ты должна обратиться к моему адвокату. Только к нему.

Он подходит ко мне и обнимает. Я утыкаюсь головой ему в бок.

– Это не кончится никогда, Олег… Никогда.

И слезы уже стекают по щекам.

– Все будет хорошо, – произносит Олег уверенным тоном. – Хорошо. Я обещаю.

Проходит еще несколько тревожных дней. Мы с Никитой сидим дома. Олег куда-то ездит. То с адвокатом, то один. Мне упорно не рассказывает, куда, но я догадываюсь. И каждый раз с волнением жду его возвращения вечером.

Засыпаю только взяв его руку в свою. Какое-то странное, пугающее ожидание не покидает меня.

И вот в один из дней Олег не возвращается. Я безрезультатно набираю ему. Но телефон не отвечает. Уложив Никиту, сижу и жду. Смотрю в окно. Вот сейчас подъедет знакомая машина и выйдет Олег. Поднимет взгляд на окно и махнет мне, прежде чем забежать в подъезд.

Но стрелки часов неумолимо торопят уйти этот день, а Олега все нет.

Я в таком напряжении, что, когда раздается телефонный звонок, я чуть ли не подпрыгиваю.

– Да! – отвечаю сразу же, даже не взглянув на экран.

Звонит адвокат Олега.

– Яна, Олега задержали, – сухо говорит он. – Я только освободился. Только что от следователя. Олег просил передать, что не стоит волноваться. Все будет хорошо. От себя добавлю, что это правда.

Я слушаю его как в бреду. Ничего не понимаю.

– Яна? – зовет он, не услышав моей ответной реакции. – Вы слышите? Яна?

– Да, – отвечаю тихо.

– Олег просил передать, что вы должны сразу же мне позвонить, как только возникнут какие-то проблемы. Слышите?

– Да, – опять произношу все также тихо и холодно.

– И еще. Олег просил, чтобы вы пока не выходили из его квартиры. С Никитой. Вам лучше пока там находиться. Вы меня поняли? Яна?

– Да.

– Ну все тогда. Извините, я очень устал. Я завтра вам еще позвоню.

И гудки.

Кладу телефон на стол и закрываю лицо руками.

Я отказывалась верить, что такое может произойти. Отказывалась. Но вот оно… Хотя Олег говорил, что нет доказательств.

Выходит, что есть. И то видео… Оно настоящее… Это Олег…

Господи, дай мне сил.

Я падаю на стул и реву, уткнувшись в руки на столе.

Яна

С утра набираю адвоката, чтобы узнать то, что забыла спросить вечером. Голова совершенно не работала.

– А я могу увидеть Олега, – спрашиваю я.

– Нет, – огорчает меня адвокат. – Свидания только с адвокатом. Если хотите, что передать, скажите мне. Я передам. Сегодня поеду к нему.

– Скажите ему… что я люблю его… и жду.

Все равно адвокат не сможет передать всю моль боль. Пусть Олег знает главное.

Как и просил Олег, мы с Никитой не выходим из дома. Это мучительно, но я понимаю, что это правильно. Это необходимо.

Чтобы хоть как-то развеяться, опять приглашаю Вику. Разговор с ней отвлекает меня. И она избегает неприятных тем. Сама видит, что я не хочу это обсуждать.

Вот и сегодня мы сидим на кухне и я через слово слушаю ее рассказ о происшествии в тренажерном зале. Вика очень спортивная и регулярно посещает тренировки.

Она рассказывает что-то забавное, но я лишь тупо улыбаюсь, не вникая особо. Все мои мысли заняты другим. И Вика это понимает и принимает. Просто мило щебечет.

Когда она уходит, я опять остаюсь одна. Никита уже спит, да и его вопросы о том, где же Олег, не облегчают мою участь. Я опять сижу допоздна одна, на кухне. В полной тишине смотрю в окно.

Ложусь поздно, но с утра меня будит звонок в дверь.

Но я никого не жду так рано. Вика сказала, что сегодня не сможет прийти. А больше и некому звонить. Но звонок повторяется.

Иду к двери. Но, прежде чем открыть, смотрю в глазок. Все, как учил Олег.

Перед дверью стоит женщина. Незнакомая женщина.

– Кто? – спрашиваю я, не торопясь открыть незнакомке.

– Из опеки, – сухо сообщает она. – Никита Воронцов здесь проживает?

У меня все сжимается внутри. Взгляд скользит по двери.

– Вы слышите? Откройте, – требует женщина. – Иначе мне придется полицию вызвать.

Я быстро поворачиваю замок и осторожно приоткрываю дверь. Но тут же кто-то сильной рукой давит на нее и она распахивается. Из-за угла выходит Дмитрий.

Я в ужасе пячусь назад.

– Что ты тут делаешь? – чуть ли не кричу я. – Убирайся! Я не отдам тебе сына!

– Ну, вот видите? – спокойно произносит он, обращаясь к женщине. – Я же говорил вам, что она больная? Разве здоровый человек будет так реагировать.

Женщина подозрительно, поджав губы, смотрит на меня.

– Яна Сергеевна, – обращается официально и вынимает какую-то бумагу из папки, – вот постановление об изъятии у вас ребенка, Никиты Владиславовича Воронцова.