Правда, в Ипатьевской летописи первый вариант дается как —

— «Искоростѣнь», —

— а второй — как —

— «Искоростинь».

А в Троицкой —

— «Искоръстѣнь», «Коръстѣнь».

А в Первой Новгородской вообще —

— «Корестень», «Коростень».

Но сама эта путаница и демонстрирует больше всего, что говорящие на славянском языке переписчики летописи сами не понимали значения этого слова и как его правильно нужно писать. Зато из готского/древнесеверного языка мы получаем относительно много непротиворечивых этимологий.

Готский:

skor-r — «утес, скала», «риф» —

— плюс —

— stain-s — «камень» —

— в итоге дают вполне внятный —

— каменный утес.

Древнесеверный (а готы наши в это время еще вполне скандинавы):

skorsten — «дымовые трубы», skoerdsteinn — (место), «где жнут на камнях», skoeresteinn — «трут на камнях».

В этой версии достаточно много связано с камнем и огнем, а в одном варианте и вовсе появляются знаменитые труты, которыми Ольга якобы спалила город, привязав их к лапкам местных воробьев.

И «камень» в названии более чем уместен, ибо город расположен на высоких гранитных скалах:

Перші сліди перебування слов’янських племен у нашому краї належать до V–VII сторіч нашої ери. Тоді в долині ріки Уж виник ряд невеликих слов’янських поселень. Із одного з них, розташованого на високих гранітних скелях, виник Коростень.

Про славянские поселки и откуда они появились речь еще будет, а вот следы вельбаркской культуры, как мы знаем, в этих местах точно есть.

«Жатва на камнях» также вполне укладывается в возможную этимологию: Коростень был знаменит своим льном, лен же укладывался в скирды (да и не он один), а «скирда», как известно, опять-таки восходит к германскому «skoerd».

Вполне подходят еще несколько корней:

eiþ — сужение (особенно на реке);

skarþ — зазубрина, бойница; ущелье;

skarþr — разрезать, распластывать; поврежденный;

skor — разрез;

skor-steinn — дымовая труба; очаг;

steinn — камень.

Конечно же, я не хочу при этом сказать, что все это работает. Но ведь вот какое дело. Сама возможность использования древнегерманских корней для названия Искоростеня — да к тому же, как очевидно, без особых натяжек — говорит о том, что германская этимология здесь продуктивна.

Правда, археологи по этому поводу лишь нейтрально пожимают плечами.

Во времена палеолита отмечают «одно из наибольших в Европе месторождений кремня», которое «притягивало сюда первобытных людей». Найдены каменные орудия древностью более 10 тысяч лет.

Затем неолит и бронза — это, возможно, среднестоговская культура, которая как раз и была сменена культурой шнуровой керамики/боевых топоров. Но это все неточно. Готской (вельбаркской и черняховской) археологии конкретно здесь вроде бы не выявлено. Но зато селища славянского облика появляются буквально сразу за готами, то есть в V веке.

Примечательно, что есть еще один древнерусский топоним —

— Пълкостcѣнь

И есть исследователи, которые производят его от германского (скандинавского) личного имени —

— fulka-stainaz

плюс славянский посессивный формант *-jь.

Очень любопытная связь возникает и с другой стороны:

Можно было бы предположить нечто вроде гот. *skara ж. р. осн. на — ō, соответствующее д.-в.-н. skara со значением «отряд», «воинское подразделение». Но что (если что-то) *skara-stains могло значить на готском ок. III в.? Ср., однако, *fulka-stains > Пълкостѣнь, с аналогичной внутренней формой (гот. fulk(s) > о. — слав. *pŭlkŭ «полк»).

Вслед за одним из любимых моих партнеров по «древнерусским» дискуссиям я тоже не возьмусь судить о верности таких этимологий. Но он прав, когда говорит:

мне пока важен факт наличия форманта — стѣнь еще в одном топониме. Что, кстати, полностью убивает толкование от «коросты». А также сближение с «искрь стѣнъ».

Особенно любопытны такие древнегерманско-готско-древнесеверные варианты, если учесть еще одно совпадение. Известно, что остроготы называли себя гревтингами или, возможно, гройтингами. Это от greutungi латинских авторов. По-готски это будет —

— Gre-o-t-ing-i / Grau-tung — ös —

— от —

— Griutuggōs; —

— который, в свою очередь, происходит от —

— greuta-, greutaz — «песок», «гравий», «галька».

А визиготы себя величали —

— Tervingi/Tairwiggōs.

Что означает попросту «лесные жители» — от ни больше ни меньше —

— triu — «дерево».

«Древляне» фактически!

Впрочем, это, признаюсь честно, решение, направленное на заданный результат. Но тем не менее по комплексу таких вот косвенных данных выстраивается довольно прямая мысль. Что готы на значимое время задержались на будущих волынских и древлянских землях как раз до тех времен, когда в этих местах появилась славянская культура. В частности, культура древлян. Задевая готское наследие и в конечном итоге поглощая его. Но и «подбирая» от готов отдельные топонимы…

ИТАК:

I–IV века н. э. В регион, занятый постзарубинецкими культурами, среди которых начинает выделяться киевская, вторгаются готы — скандинавский народ, археологически представленный вельбаркской культурой. Дойдя до места бытования «постзарубинцев», готы сталкиваются с ними, в каковых столкновениях постзарубинецкая докиевская культура консолидируется в собственно киевскую. Готы пробиться далее не могут, из-за чего продолжают свой путь к югу вдоль Днестра и Южного Буга. Отдельная же часть готов остается на Волыни, где памятники их вельбаркской культуры сохраняются вплоть до момента появления исторических славян. Потомки же скифов-пахарей и, следовательно, носители гаплогруппы R1a1 — люди киевской культуры остаются на своей территории и становятся соседями готов (см. рис. 24).

Рис. 24. Генеалогическое древо

Но пора проследить дальнейшую судьбу готов.

Судя по всему, именно здесь, на Волыни, они разделились на две большие группы — остроготов и визиготов.