Но вода не выпускала! Она была со всех сторон, она держала, она замораживала, она убивала меня!..

Чьи-то пальцы пребольно вцепились в моё предплечье, рывок!

Когда откашливающуюся водой, насквозь промёрзшую меня вытащили из чаши с ледяной водой, я была зла… я была ужасно зла. Настолько, что могла бы даже кого-нибудь убить, наверно. И я даже знаю одну драконицу!

— Не спорь со мной, — вкрадчивый тон девушки пронзил до костей не хуже ледяной воды, и задрожала я уже не только от холода, — Катя, милая, ты мне очень нравишься, но уясни кое-что: ты под моей ответственностью. Я украла тебя из дома, притащила в место, в которое даже мне запрещено нос совать, и сейчас я полностью отвечаю за твою безопасность. Так что, дорогая, если я говорю «лезь в воду», ты молча лезешь в воду, если говорю раздеться, ты без возражений раздеваешься, если я говорю уйти и затаиться, ты разворачиваешься, уходишь и прячешься до тех пор, пока я не найду тебя. Мы поняли друг другу?

Возражать ей я не рискнула. Честно говоря, мне и не хотелось, мне просто было очень-очень страшно… и холодно.

Как выяснилось, драконице мои слова были без надобности, ей хватило лишь моего взгляда, чтобы удовлетворённо кивнуть, подняться, отойти и прикоснуться к чаше, вода в которой прямо на глазах начала нагреваться… даже кусочки льда растаяли. А когда над поверхностью поднялся пар, она молча отняла руку, повернулась ко мне и велела:

— Лезь в воду, Катя. У тебя есть десять минут. Я принесу кое-что, сможешь использовать сама?

Даже не зная, о чём идёт речь, я всё равно испуганно кивнула, во все глаза глядя на совершенно невозмутимую сестру правителя драконьего народа.

А когда она, не сказав больше ни слова, вышла из комнаты, я заставила себя встать и пересесть в горячую, практически обжигающую воду.

«Кое-чем», принесённым драконицей уже через пару секунд, оказался поднос с какими-то баночками, кремами, порошочками…

— Справишься? — Уточнила она ещё раз перед тем, как уйти.

— Конечно, — заверила я, отводя взгляд.

Боже, как я опять попала сюда?

***

Полчаса спустя мы вернулись к тому, с чего и начали наше знакомство — к обсуждению невесты Садхора. Ну, точнее, обсуждала её Ахара, которая уже тоже успела принять ванну, а теперь перебегала от ящиков к многочисленным шкафам и всё что-то искала. Я же просто стояла у окна, сквозь которое было видно заснеженную улицу, но с улицы было не видно меня, водила украшенным драгоценными камнями гребнем по ещё влажным, но уже расчёсанным волосам, и вполуха слушала недовольство суетливой Ахары.

Вампиры были на улице. В свете расставленных повсюду фонарей чуть выше человеческого роста их глаза отчётливо отливали разными оттенками алого, да и по бледной коже и подчёркнуто неторопливым движениям их было легко опознать. Это я заметила только после того, как внимательно рассматривала их несколько минут.

Заметила я и ещё кое-что: они никого не трогали, предпочитали скрываться в тени и не отходили от своих мест, будто чего-то ждали… Даже держащаяся за руки и о чём-то сладко воркующая парочка, что прогуливалась по снежному тротуару, далеко не уходила: двадцать шагов влево, разворот, двадцать шагов вправо, разворот…

И вдруг всё изменилось. Пропала подчёркнутая беспечность, воздух сгустился от мгновенно охватившего всех напряжения, а все вампиры, которых в пределах моей видимости было двенадцать штук, слажено повернули головы куда-то вправо… Я тоже посмотрела в том направлении, но не увидела ничего интересного, хотя была уверена: там что-то есть.

Я чувствовала это всей душой, ускорившим биение сердцем, скользнувшему вдоль позвоночника холодком… что-то жуткое, что-то опасное… что-то, ради чего вампиры нарушили условия перемирия и появились здесь в эту ночь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Из-за угла одного из зданий медленно выплыла женская фигура… Неторопливые величественные движения, гордо вздёрнутый подбородок, прямой взгляд. На фоне присутствующих её в первую очередь выделяли именно они, во вторую — меховая шуба с белоснежным воротом и белоснежные перчатки с высокими сапогами.

А потом в свете уличных фонарей сверкнуло синим украшение в её волосах. Приглядевшись, я с замиранием сердца увидела оскаленную драконью морду, окружённую синим пламенем…

Только благодаря этому украшению я её и узнала.

И, с трудом узнав свой срывающийся голос, перебила что-то рассказывающую Ахару:

— Что у неё за украшение?

— Что? — Не поняла слегка удивившаяся девушка. — У кого?

— У невесты Садхора, что у неё за украшение? Ты что-то говорила о нём.

Говорить, даже думать сейчас оказалось очень-очень сложно. Потому что, если эта девушка внизу действительно невеста Садхора… у меня перехватило дыхание от сжавшего изнутри ужаса.

Я и сама не понимала, откуда такие эмоции, но знала точно: прямо сейчас происходит что-то крайне важное.

И склонившийся при приближении девушки вампир, что до этого прятался в тени здания, только лишь подтвердил мои предположения.

— Заколка с символом клана. Кажется, морда дракона и синее пламя, если я ничего не путаю, — Ахара задумчиво замолчала. — Нет, точно не путаю. А что случилось?

В последнем её вопросе скользнули нотки искренней тревоги.

Отмахнувшись от всего этого, я, продолжая большими глазами смотреть на скользящую по улице фигуру, нервно потребовала:

— Опиши мне её, скорее!

Ахаре мой тон не понравился, я это спиной чувствовала, но вместо того, чтобы возмутиться, она послушно начала:

— Чёрные волосы с синим отливом до поясницы, кошачий разрез голубых глаз, ростом примерно с меня, а ещё она постоянно поправляет волосы…

Именно в этот момент девушка на улице, будто услышав слова Ахары, подняла руку и провела кончиками пальцев по шелковистым даже на вид иссиня-чёрным волосам.

Как Ахара подошла, я почувствовала лишь тогда, когда рядом со мной прозвучало полное возмущения:

— Да, ты именно на неё сейчас смотришь. Вот она су-у!.. — Короткий взгляд на меня, со щелчком сомкнувшиеся зубы и дальше Ахара ругалась уже на каком-то непонятном мне языке.