Отчитав тёмного эльфа, как ребёнка, я гордо выпрямилась и направилась дальше по коридору. Куда шла не знаю, ведь мной по-прежнему управлял медальон Прайма. Я лишь мысленно молилась, чтобы меня не расчленили прямо в этом коридоре за такие слова. Но эльф даже не последовал за мной.

Правда, в следующий миг за моей спиной раздался грохот, от которого я не вздрогнула лишь благодаря медальону. Обернувшись, увидела, что ушастый впечатал кулак в стену и та осыпалась, открывая обзор на одну из комнат общежития. Покачала головой и тихо процедила:

– Ваше поведение непозволительно, Дрейк. Мне всегда казалось, что вы единственный, кто может управлять своими неожиданными порывами.

И вот так я выделила слово «неожиданные», что сразу вспомнился рассказ Прайма о наказании рода Арх’Эррат за предательство. Видимо не одна я вспомнила тот момент, потому что эльф побелел, стиснул зубы и стремительным шагом направился прочь. Я подождала, пока он не скрылся из вида, после чего прошла к своей комнате.

Мной всё так же управлял медальон, который практически раскалился, стоило мне оказаться рядом с восстановляющейся дырой в стене. Следом я ощутила смертельную опасность и шею опалило жгучей болью. Коридор озарила яркая фиолетовая вспышка, а у моих ног рухнул тёмный эльф – тот самый, который вздрогнул в столовой. Рядом моментально появился Прайм, который подхватил бессознательное тело эльфа и заволок в мою комнату.

– Попался, красавчик, – радостно оскалился тёмный, глядя на ушастого так, будто собирался его сожрать. Потом Джаред повернулся ко мне и хмыкнул: – Чего стоишь, как засватанная? Заходи скорее.

Повторного приглашения не потребовалось, и я быстро забежала в комнату, напоследок хлопнув дверью. Поняла, что могу действовать самостоятельно и рванула с шеи цепочку с медальоном, стараясь не завыть. Прайм в это время активировал сферу портала и швырнул в появившуюся дымку эльфа, а сам повернулся ко мне и с улыбкой на лице произнёс:

– Ты была великолепна! Какая экспрессия! Бедный ушастый чуть не расплакался, когда ты ткнула его носом в предательство расы.

Только я не разделяла восторг тёмного, а была очень напугана, обижена и зла. В первую очередь злилась на то, что меня обманули и заставили действовать, как слепого котёнка. Но ещё я до сих пор была в ярости из-за обожжённой шеи. А там действительно появился ожог, который выделялся яркой алой полосой на светлой коже – это я увидела в зеркале.

Швырнув в лицо Прайма медальон, я прошипела, словно потревоженная гремучая змея:

– Никогда больше не приближайся ко мне ближе, чем на метр и не смей использовать в своих планах, как разменную монету. А теперь убирайся из моей комнаты и жизни, Джаред Прайм!

Лицо мужчины удивлённо вытянулось, а следом он нахмурился, когда заметил на моей шее ожог. Помянув по матери шерта, он одним плавным движением оказался рядом со мной и прошептал:

– Прости. Я не знал, что артефакт может тебе навредить. Иначе никогда не надел бы его на твою шею. Клянусь. И уйти из твоей жизни у меня никак не получится.

Я открыла возмущённо рот и попыталась отойти, но Прайм крепко меня обнял и нас тут же окутала тёмная дымка портала. Подавив все попытки к сопротивлению при помощи стальных объятий, Джаред что-то пробормотал, и я почувствовала, как слипаются глаза. А когда у меня не осталось больше сил бороться с навалившейся усталостью, я начала падать и услышала нечто удивительное.

– Теперь придётся тебе мириться с моим присутствием до конца своих дней, моя хорошая.

– Ель, пласыпайся! Ну, Е-е-ель, оклывай глаза. Ты узе пласнулась, я визу, – голос сестры ворвался в мои радужные сны и заставил моментально распахнуть ресницы.

– Хлоя, а ты здесь откуда? – удивлённо пробормотала я, а следом охнула от радостных и весьма крепких объятий мелкой.

– Дядя Залед сказал, фто мы весь день будем вместе, – она отлепилась от меня и мечтательно прошептала: – Он обесяль, фто показет мне имелю.

Я ошарашенно смотрела на сестру, пытаясь сообразить, что такое «имеля». Но ещё больше меня взволновал вопрос, где мы находимся. Огляделась и не узнала комнату. Просторное светлое помещение с дорогой мебелью и огромным камином, говорило о том, что это явно особняк или замок. На полу около камина лежала чёрная блестящая шкура, но таких животных я прежде не видела, поэтому до сих пор находилась в недоумении. За окнами выводили трели птицы, да такие красивые, что я не смогла определить вид пернатых.

– Зайка, а где дядя Джаред? – спросила сестру, осознавая, что сама никогда не угадаю, куда нас притащил тёмный.

– Здесь ваш дядя Джаред, – раздался весёлый голос мужчины. – Раз уж ты проснулась, то быстро умываемся, завтракаем и едем в Звериниум.

Повернув голову в сторону двери, где стоял Прайм, я вопросительно приподняла брови. Выяснять отношения с мужчиной при Хлое мне не хотелось, но оставаться в неведении я больше не могла. Правильно распознав выражение моего лица, Джаред вздохнул и проговорил:

– Хлоя, ты ещё здесь? А как же химера? Ты же не пойдёшь к ней голодная и в ночной сорочке?

До меня медленно дошло, о какой «имеле» рассказывала сестра. Я открывала и закрывала рот, но не могла выдавить ни слова. Он собрался показать пятилетней малявке химеру?! Совсем что ли с головой поссорился?

– Так, мелкая, кыш умываться, – продолжил тем временем тёмный. – Нам с твоей сестрой надо серьёзно поговорить. Кстати, если не будешь умываться по утрам, то к тебе прилетят мухи. Вот такие.

Щёлкнув пальцами, Прайм засмеялся, а вокруг Хлои начал кружить рой светящихся насекомых. Судя по хохоту сестры, ей было очень весело, и она не отказалась бы от таких мух. Но в итоге Хлоя всё же поднялась с кровати и смеясь выбежала из комнаты, явно пытаясь поймать хоть одну светящуюся точку.

Как только мы остались одни, Джаред закрыл дверь на замок, после чего подошёл к кровати, куда плюхнулся самым наглым образом и довольно потянулся. Но вот я не была настолько счастлива, как тёмный. Не считая новости о химере, в памяти ещё были живы воспоминания об обмане мужчины и ощущения боли от медальона. Притронулась к шее и поняла, что кожа гладкая, ничего не болит, словно мне всё привиделось.

– Где мы, зачем ты нас сюда приволок и…

Договорить не смогла, потому что Прайм как-то очень быстро повернулся и оказался рядом. Настолько близко, что у меня сбилось дыхание. Следом я осознала, что он больше не похож на жертву неудачного эксперимента, а снова стал собой.

Завороженная взглядом его синих глаз, я неосознанно облизала губы. Но спустя ещё мгновение, поняла, что сейчас наброшусь на мужчину и вовсе не в попытке совратить. Просто вспомнила, как он использовал подобный трюк в ванной, чтобы превратить меня непонятно в кого. Да, в этот раз злость оказалась сильнее возбуждения.

Закрыв глаза, чтобы не видеть тёмного и угомонить свои эмоции, я откинулась на подушку и процедила: