– Что делать, Вадим Сергеевич? – уныло спросил Федосеев.

Распрямившись, Петляков произнес в сердцах:

– Что ты мне предлагаешь? Разрубить его на куски и по частям выносить из здания, так, что ли?

Бойцы, стоявшие рядом, сдержанно улыбались. Петляков всегда найдет время для шуток.

– Нет, но…

– Вы, кажется, милиция, вот и разбирайтесь. Он совершил проникновение в здание. И сделал это явно не с добрыми намерениями.

* * *

В офисе Петляков появился только в конце рабочего дня. Весь день был потрачен на то, чтобы растолковать дотошному прокурору, что все-таки произошло в здании. Как начальник службы безопасности, он должен был находиться в клинике, чтобы охранять шефа, так что с этой стороны нареканий не было. Часа полтора понадобилось на то, чтобы отыскать все пули, выпущенные киллером; их оказалось немало – десять. Еще пять патронов оставалось в магазине. Вполне достаточный боезапас, чтобы скрыться с места происшествия. Просто парню не повезло.

Не однажды судьба сводила Вадима Петлякова с сотрудниками прокуратуры, все они отличались небывалой дотошностью в работе и старанием. Впрочем, других там не держат, а этот, казалось, превзошел их всех, вместе взятых. Его интересовала малейшая деталь: кто где стоял; кто что говорил; спрашивал разрешение на ношение оружия и, вооружившись лупой, рассматривал щербины от выпущенных пуль. По его унылому лицу трудно было понять, какие ядовитые мысли роятся в его умной голове, но то, что дальнейшее расследование должно принести немало хлопот, так это уж точно!

Вадим готовился к тому, чтобы исписать ворох бумаг и дать разного рода объяснения, но вряд ли дело дойдет до ареста, в конце концов, они действовали строго по инструкции. И это должен понимать дотошный следователь прокуратуры.

Как бы там ни было, самое тяжелое осталось позади. Но переводить дух было преждевременно.

Поднявшись на второй этаж в приемную генерального, Петляков застал лишь Анну, поливающую цветы. На ней было длинное темно-зеленое платье, делавшее ее фигуру более стройной.

Обернувшись, она кокетливо произнесла:

– Вы сегодня такой торжественный, уж не собираетесь ли сделать мне предложение?

Петляков скупо улыбнулся:

– Признаюсь, поначалу у меня были такие намерения, но потом я раздумал.

Отставив лейку, девушка повернулась к Вадиму.

– Так что же произошло? Вы разочаровались во мне?

Аня смотрела на него с насмешливой улыбкой и дожидалась ответа.

– Тут другое… Как давно вы здесь работаете?

– Неожиданное продолжение. Это простое любопытство или сейчас меня допрашивает начальник службы безопасности?

– Сейчас я при исполнении служебных обязанностей.

Девушка заметно помрачнела.

– Уже три года. У вас есть еще ко мне вопросы?

– Имеются… Я у вас хотел спросить: что же такое заставило вас желать смерти Шевцову?

Анна побледнела:

– О чем вы?

– Вчера я вам сказал, где находится генеральный директор. И ночью на него произошло нападение. Его там не было… Честно говоря, я подозревал вас в самую последнюю очередь.

– С чего вы решили, что это именно я? Об этом мог знать кто угодно.

Вадим Петляков отрицательно покачал головой:

– Исключено. Об этом знали только мы с вами. Даже моя охрана не догадывалась, какой именно объект они охраняют. Конечно, никто из них не мог предположить, что в здание будет про-никновение. Похожую проверку прошли и два заместителя генерального, они ее выдержали. Я назвал им места, где мог находиться Шевцов, но туда так никто и не пришел. А пришел убийца именно в то место, которое я вам назвал. Что вы на это скажете? Значит, утечка информации проходила именно через вас. Значит, из-за вас погибли люди в бронированном «Мерседесе». Вам, наверное, известно о том, что у охранника, который тогда ехал вместе с Шевцовым, осталась малолетняя дочь. А у милиционера – мальчики-близнецы. Вам их не жаль? Вы меня разочаровали, Анна. За что же вы его так ненавидите?

Губы девушки мелко дрожали.

– Это… Это не я… А где же тогда… – не договорив, она умолкла.

– Вы хотите что-то у меня спросить? – сочувственно поинтересовался Петляков. – Наверное, о том парне, с которым я вас вчера видел у входа. Вы, кажется, сейчас к нему торопитесь. У вас с ним свидание? – прозвучало жестоко, но извиняться Петляков не собирался.

– Что с ним? – едва прошелестели девичьи губы.

На Вадима накатила волна жалости. Врага больше не было. Сейчас перед ним стояла молодая, красивая и любящая женщина. Вот только любить ей больше было некого.

– Он был убит в тот самый момент, когда пробрался в здание.

– Это неправда, – затрясла головой Анна. – Он живой. Где он?! Покажите мне его!! – Девушка ринулась вперед, но потом, споткнувшись, упала перед Петляковым, растянувшись во весь рост. Платье слегка задралось, обнажив красивые крепкие лодыжки.

Вадим даже не сразу понял, что это был выстрел. Только когда пятно крови на ее спине стало расползаться все шире, заливая блузку, он понял, что следующая пуля предназначена ему. Бро-сившись на пол, он услышал, как тотчас в стену смачно врезался свинец, брызнув во все стороны крошками мела.

Дверь распахнулась, и в приемную, не ведая об опасности, шагнул Юра Савельев. Застыв в дверях, он ошарашенно смотрел на распластанную на полу Анну, на Петлякова, вжавшегося в угол.

– Вадим Сер…

– Ложись! – закричал Петляков, махнув рукой.

Не дожидаясь повторной команды, Савельев прыгнул на пол. Вовремя! Пуля сочно шмякнула в дубовую дверь.

– Что здесь происходит, Вадим Сергеевич? – спросил Юра, вжавшись щекой в пол.

Петляков слегка приподнял голову. Анна лежала без движения. Трудно было понять: жива она или мертва. Кровь вытекала из-под живота – еще секунда, и она коснется его пальцев. Вадим невольно отвел руку в сторону.

Лежа на полу, он находился в полнейшей безопасности, высокий подоконник спасал от возможного выстрела. Перекатившись в противоположный угол, Петляков посмотрел в окно. Теперь он представлял, с какого именно места снайпер мог произвести выстрел: девятый этаж, возможно, крыша.

В свое время он предлагал Шевцову выбрать кабинет на противоположной стороне здания, но генеральный, не послушав его, предпочел именно эту сторону, на которой торчали жилые высотки. Любое окно можно было использовать как «лежку» для снайпера. Подтвердились самые худшие опасения. Единственное, на чем он сумел настоять, так это на том, чтобы в кабинете генерального были затемненные стекла. Именно такие окна предполагалось сделать и в приемной, но против этого неожиданно воспротивилась Анна, объяснив, что при затемненных стеклах цветы перестанут расти. И вот теперь она лежала неподвижно в самом центре: весьма серьезная плата за легкомыслие.