— Н-да, — растерянно промычал Пашка. — Не было бы «…счастья», да несчастье помогло.

— Так что давайте выпьем за все ваши прошлые и будущие удачи, а также за самую замечательную, самую очаровательную и неутомимую ведущую на тарасовской телестудии. — Евгений Иванович решительно открыл шампанское. — Стаканы-то у вас есть?

Лера торопливо поставила на стол наши чашки, Кошелев быстро наполнил их и пригласил всех к столу.

— Костя, а ты чего сидишь в сторонке? Присоединяйся к нам. Ты, конечно, официально не числишься в Ирининой команде, но тебе чаше других приходится катать их по всему городу. Так что — это отчасти и твой успех. Ну, будьте здоровы!

Кажется, Евгений Иванович всерьез собирался устроить нам небольшой праздник. При других обстоятельствах мы бы, конечно, обрадовались. Но не теперь, когда на счету были драгоценные минуты… Валерий, очевидно, еще в коридоре услышавший странный шум, робко заглянул в кабинет, удивленно уставился на нас, покачал головой, покрутил пальцем у виска и счел за благо удалиться до лучших времен. Я нервничала, но рассказать обо всем Кошелеву не решалась. Ссылаться на усталость тоже было глупо, так как нам все равно пришлось бы еще задержаться, а это выглядело бы откровенным издевательством: начальство тактично вытурили, а сами продолжили праздник. Оставалось только ждать.

Впрочем, вскоре Евгений Иванович деликатно попросил прощения, пожелал счастливого вечера и удалился.

— Слава богу! — сказал Павлик, засовывая за щеку очередную конфету. — Я уже думал, что наша затея потерпела сокрушительное фиаско из-за излишней заботливости и доброты руководства.

— Я тоже начала нервничать, — с облегчением вздохнула я, — но вроде бы все обошлось. Лера, дойди, пожалуйста, до Гурьева. И поторопи гримера, что-то она там задерживается.

— Ребята! — Галина Сергеевна подошла к шкафу. — Я позаботилась о вечерних костюмах для вас. Взяла у нас на складе. Не собираетесь же вы идти в казино в джинсах?

Появился Валерий, которому Лера по дороге рассказала о том, что у нас произошло.

— Вот уж не ожидал я такой подлости от нашего любимого начальства, — буркнул он. — Ну что, хлопцы, готовы?

— Нет, — ответил Пашка. — Нам еще надо в маскарадные костюмы обрядиться. Можно, мы это у тебя в кабинете сделаем?

— Да, пожалуйста. Там открыто.

Мальчики ушли. Гурьева, который что-то ворчал про то, что всяк сиротку обидеть норовит, мы тактично выперли в коридор и стали облачать меня в вечернее платье. Вскоре подошла Лера с гримером.

Через полчаса мы втроем предстали пред светлые очи наших помощников и судей. Пашка был облачен в темно-серый костюм, белую рубашку и черный галстук с двумя широкими светлыми полосами. Он сразу стал какой-то солидный, совсем взрослый и походил на профессора. Для Кости Галина Сергеевна отыскала светло-бежевый костюм, который удивительно подходил к его светлым волосам. Костюм был чуть маловат, и Костя казался в нем еще больше, выше и шире в плечах. Я была в черном бархатном платье с открытой спиной и в черном парике, имитирующем короткое, аккуратно подстриженное каре. Дополнял картину умопомрачительный макияж.

— Ирка, неужели это ты?! — восхищенно воскликнул Валерий.

— До некоторой степени.

— Встретил бы на улице, ни за что бы не узнал. Первоклассно!

Мы договорились ехать по отдельности в разных машинах. Валерка повез нас с Пашей на служебной «Волге», мы решили, что по случаю праздника Кошелев простит нам эту вольность. Галина Сергеевна и Лера поехали с нами. Хотя толку от наших коллег не было никакого, заставить их отправиться домой просто не представлялось возможным. Костя взял такси.

Мы с Павликом вошли в казино первыми. Гурьев с дамами остался на улице. Огромных трудов мне стоило заставить себя не ринуться к стойке бара и начать разглядывать посетителей. Мы уселись за один из столиков, и только тогда я бросила нетерпеливый взгляд на высокие стулья у бара. Девушку я увидела сразу. Она сидела к нам полубоком и неторопливо потягивала мартини из пузатого бокала. На ней было коротенькое бежевое платьице с глубоким декольте. Волосы забраны на затылке в аккуратный пучок, только одна длинная прядь спадала от правого виска на плечо. Казалось, она немного нервничает: ее пальцы выстукивали по бокалу какой-то ритм.

Минут через десять в зале показался Костя. Он сразу прошел к стойке, присел на свободный стул, заказал себе чашку кофе и только после первого глотка что-то сказал девушке. Она слегка улыбнулась, кивнула и повернулась к нему. Они о чем-то говорили, Костя, мягко улыбаясь уголками губ, соглашался и изредка вставлял свои реплики. Я пожалела, что мы сели так далеко, поскольку ничего не слышала.

— Пашка, ты можешь сейчас сделать снимок?

— Не могу. Я же должен делать вид, что фотографирую вас, а вы сидите к ним лицом. Вот перейдут за игровой стол, тогда посмотрим.

Мы ждали недолго. Костя решительно кивнул, достал бумажник и пошел за фишками. Они сели за крайний стол, за которым как раз сменился крупье. Все игроки за ним были люди в возрасте, за пятьдесят или около того, и только одному парнишке, рядом с которым сидела миловидная девушка, очевидно, его подружка, было не больше двадцати.

Казалось, Костя совершенно забыл о своей спутнице, зато не сводил пристального взгляда с остальных игроков. Он явно проигрывал, досадливо кривил губы, с показным равнодушием постукивал пальцами по сукну и много курил, прячась за клубами сизого дыма. Девушка не беспокоилась. Очевидно, в маневрах Кости таилась какая-то хитрость, о которой он заранее ее предупредил. На нас Костя даже не взглянул, хотя наверняка заметил.

— Чего он там химичит? — занервничал Павел. — Вот проиграет все деньги, нас тогда в милиции по головке не погладят.

— Не суетись. Я в него верю. Лучше снимай.

— Сдвиньтесь чуть правее.

Пашка достал фотоаппарат и сделал несколько снимков. Я изо всех сил делала вид, что отчаянно позирую. Через две минуты к нам подошел официант в черных шелковых брюках с тщательно отглаженными стрелками, белой рубашке с коротким рукавом, галстуке-бабочке и черной атласной жилетке.

— Извините, но у нас нельзя фотографировать, — вежливо, но с нажимом на слове «нельзя» сказал он.

— О, простите, пожалуйста, мы не знали. Это мистер Уильям Теккер, он приехал из Америки и не знаком с нашими правилами. Я, признаться, тоже первый раз в казино. Вы нас простите? Всего лишь пара снимков на память о России, — обворожительно улыбаясь, промурлыкала я.

Пашка с самой дебильной рожей залопотал что-то по-английски и навел объектив на официанта.

— Разумеется, — ответил тот, не зная, куда ему спрятаться. — Но все-таки скажите вашему гостю, чтобы он прекратил. Боюсь, администрация будет недовольна.

— Конечно, мы больше не будем. Еще раз простите нас.

— Вот ведь гады какие! — в сердцах ругнулся Павлик. — Интересно знать, чего они боятся? Хорошо хоть фотоаппарат не отобрали. Несколько снимков я успел сделать. А про иностранца вы здорово придумали. Я уже боялся, что сейчас нас просто вытурят.