с безумством стремительного речного водоворота. Через мгновение я почувствовал, что утратил опору — под моими ногами ничего больше не было. Меня завертело как осенний лист на ветру и куда-то резко поволокло. Голова закружилась, и я полностью потерял ориентацию в пространстве.

В глазах потемнело, словно кто-то выключил свет, исчезли все звуки и отказали остальные органы чувств. Я сказал бы, что опять потерял сознание, однако я продолжал мыслить — значит, ничего подобного в этот раз со мной не произошло.

Мне показалось, что нечто подобное я уже испытывал в своей жизни. Но, что конкретно со мной (или не со мной) в тот момент происходило, память на этот раз не выдала. Однако давление неведомых Сил продолжало нарастать до тех пор, пока я, наконец, окончательно не вырубился.

На этот раз возвращение в сознание происходило, так же мучительно, как и во все предыдущие разы. Когда же это, в конце концов, закончится? Честно говоря, постоянно валящиеся на мою голову неприятности, начали утомлять. В голове болезненно бухал гигантский набат, отдаваясь в висках… Или это я так остро ощущал биение своего сердца? Металлический привкус во рту перебивался отвратительным запахом рвоты. Похоже, что пока я был в полном отрубе, меня еще и выворачивало наизнанку.

Отчего-то я почти не чувствовал рук, а ноги, при попытке ими пошевелить, отозвались таким букетом неприятных колючих ощущений, как будто я их основательно отсидел. А вот руки так до сих пор и не отзывались, словно я их лишился навсегда. Я с трудом разлепил глаза, пытаясь хотя бы понять, куда меня занесло. Да и вообще, мать его за ногу, где я?

Поначалу ничего увидеть так и не удалось — вокруг царила кромешная темнота. И только перед глазами плавали какие-то разноцветные круги. Но это, я думаю, последствия моего плохого самочувствия — голова раскалывалась так сильно, что хотелось выть от боли.

Но я «не дрогнувшей рукой» задавил малодушный стон, рвущийся сквозь сжатые зубы, и продолжил вглядываться в окружающий меня мрак. Слезящиеся глаза (голова трещала так, что выдавливала влагу из глаз) постепенно привыкали к темноте. Я начал постепенно улавливать какие-то смутные очертания предметов, находящихся неподалеку от меня.

Напрягая зрение и борясь с головной болью, я попытался подняться на ноги, упираясь в какую-то шершавую преграду, расположенную за моей спиной. К собственной радости мне удалось встать и даже распрямиться. Правда, такое телодвижение наградило меня очередным приступом головной боли, но я уже к ней почти притерпелся. Ни скажу, что легко, но мне удалось сдержать рвущийся из глотки крик.

Рук же я до сих пор не чувствовал. Однако, когда я поднялся на ноги, то услышал металлический звон, и легкие удары по бокам собственного тела. Я слегка повел плечами из стороны в сторону и ощутил, как, позвякивая металлом, по обеим сторонам от меня безвольно качаются какие-то расслабленные «резиновые шланги».

— Твою же мать! — тихо прошипел я, осознав, что болтающие из моих плеч тряпичные конечности, и есть те самые руки, которых я до сих пор не чувствовал.

Я дернулся в сторону, но мои движения что-то существенно ограничивало в районе онемевших рук и врезавшись в кожу в затекшей шеи. И еще что-то продлжало раздражающе позвякивать. Такое ощущение, что я… Я что, реально в цепях?

Пока я дергался, стараясь разобраться со своим физическим состоянием и «расположением в пространстве», в руках начала появляться какая-никакая чувствительность. Сначала по рукам пробежали едва заметные «мурашки», а затем пошла болезненная колючая волна. Но я этому только обрадовался, ведь это означало, что с руками у меня все в порядке, и кровообращение восстанавливается!

Буквально через какие-то мгновения я уже мог шевелить пальцами, а вскоре и вовсе пришел в норму. Первым делом я пробежался пальцами по запястьям, на которых действительно болтались толстые металлические браслеты, прикованные к каменной стене короткой, но мощной цепью. В такой же металлический ошейник, только больших размеров, была закована и моя шея. И от него точно так же тянулась к стене толстая цепь.

Я присел на корточки и понял, отчего у меня онемели руки. Цепи были настолько короткими, что я мог сидеть только с поднятыми руками. Да еще и впивающиеся в запястья железки мешали нормальной циркуляции крови. Вот и результат отсутствия чувствительности в верхних конечностях.

Интересно, сколько времени я провел в подобном положении? Так-то, мог бы и вообще без рук остаться! Но, вроде бы пронесло! Я вновь поднялся на ноги и откинулся спиной на холодный и дикий камень. Поводив ладонями по стене, я понял, что это цельный каменный массив, а не каменная или кирпичная кладка. Меня, похоже, приковали к стене в какой-то большой штольне или пещере.

Вот только нахрена? Ответов на этот вопрос у меня не было. Но, думаю, что вскоре все проясниться, иначе зачем городить такой огород? Понятно, что меня сюда не пряниками угостить притащили. Это явно происки врагов… Только на кой хрен именно я им сдался?

Какой-то младший лейтенант, да еще комиссованный из доблестных рядов Красной Армии по инвалидности. Да у меня ведь еще и с головой проблемы. А ведь у них была возможность захватить в плен кого повесомее такой мелкой сошки — товарища оснаба, например. Или полковника Легиона…

Хотя, почем мне знать, что с ними не случилось подобного «казуса». Может, они тоже здесь, прикованные металлическими цепями где-нибудь по соседству? Просто в темноте не разглядеть… И вообще, каким образом я сам-то сюда перенесся?

Стоило озадачиться подобным вопросом, как в моей голове мгновенно сформировался готовый ответ — Силовой Портал. Честно говоря, ни о каких «Силовых Порталах» я никогда раньше не слышал. Однако, чувство, что это был именно подобный Магический Конструкт, неподвластный ни одному Силовику Советского Союза, и вообще ни одному Оператору Магии на всем белом свете, меня не покидало. Ни одному, кроме…

Да-да, кроме Хоттабыча. Только об этом знало всего несколько человек во всем мире. И среди этих посвященных были как раз князь Головин и полковник Легион. Странное совпадение, не так ли? А, может, как раз наоборот — это совсем и не совпадение…

Тот я, который совсем не я, как будто бы презрительно усмехнулся где-то в глубинах моего сознания:

— Какие, к хренам, совпадения, товарищ Мамонт? Разве могут быть сомнения, что охотились именно за тобой, а не за Головиным или Легионом?

— Но, почему меня? — мысленно воззвал я к своему «второму я», в надежде прояснить хоть что-нибудь.

Видели бы меня «со стороны», уже давно вызвали