– Откуда вы… – Василиса оторопела.

– Я не первый месяц в Зоне и даже не первый год. Скорей всего, когда вы вышли из метро с артефактом, мои бойцы решили позариться на дорогую цацку. И я уверен, вы бы отдали артефакт и сделали все, чтобы обойтись малой кровью, но вы просто не могли этого сделать, потому что то, что лежало в контейнере, было вашим залогом возвращения домой. Ведь, приди вы ко мне с пустыми руками, у нас бы был совсем другой разговор. И вы это понимали. Вы убили, чтобы выжить и вернуться на Большую землю. И никто вас за это здесь не осудит. Прав в Зоне тот, кто сильней, хитрей, быстрей и метко стреляет.

Василиса отвернулась и уставилась в стену, Женя, сидя на кушетке, внимательно рассматривал пол.

– Тяжело только первое время, – продолжил Флай. – Побудете здесь подольше и примите все как должное, а свои решения – единственно верными.

– Мы здесь не останемся. Свою часть договора мы выполнили. – Пилот поднялся с кушетки. – Теперь ваш ход.

– Да. – Флай убрал артефакт в контейнер и оживился. – Все верно. Завтра мои бойцы идут к ученым сдать артефакты, пойдете под защитой этой группы. Выход рано утром, дорога не близкая, так что советую выспаться и хорошо поесть. Ужин как раз через полчаса.

– Я могу забрать свои вещи? – спросила Василиса.

– Ты про трофейный коммуникатор? – припоминая, поморщился Флай.

– Да, про него.

– Забирай, конечно. Но зачем он тебе, если связи все равно нет?

– Пасьянс буду раскладывать, чтобы скучно не было, – огрызнулась Титова.

– Ох, Василиса, погубит тебя твой острый язычок.

Дверь за сталкером закрылась, помещение погрузилось в тишину, только было слышно гул работающего генератора и далекое кваканье лягушек. Присев рядом с Женей, Титова уставилась на доселе молчавшего Афина. Врач, скрестив руки на груди, стоял облокотившись о стену и снисходительно смотрел на Титову. Заметив во взгляде укор, Вася отвернулась, почувствовав себя нашкодившим ребенком под взглядом любящего, но огорчившегося поступком ребенка отца.

– Что нам делать? – спросила Василиса, без надобности поправив очки.

– Собираться домой. Скоро все закончится. – Женя приобнял боевую подругу за плечи.

– А мне кажется, что все только начинается, – задумчиво протянул Афин, тяжело оторвался от стены и, накинув на плечи бушлат, покинул лазарет, бросив в дверях: – Но поесть действительно хорошая идея.

Субботним вечером все столики одного из московских баров, находящегося в центре города, были заняты. Если бы не бронь, о которой заранее позаботился Макс, пришлось бы уйти. А так их ждали уютные диванчики у огромного панорамного окна с видом на Арбат. Внутри заведения кипела жизнь – смеялись, громко разговаривали, пьяно обнимались, смотрели яркие клипы по плоскому телевизору и пили алкоголь захмелевшие посетители. Жители Москвы долго ждали выходного дня и заслуженно отдыхали. Со второго этажа была хорошо видна Ново-Арбатская улица, по которой неслись автомобили. Куда-то туда, вперед, где знаменитые дома-книжки, мимо здания мэрии Москвы и Белого дома. Через Москву-реку, по мосту, соединяющему Новый Арбат и Кутузовский проспект. Чтоб промчаться и скучающе посмотреть через окна автомобиля на одну из сталинских высоток города на семи холмах, а потом встать на Кутузовском в пробку. Для человека, прожившего в столице России долгое время, – все это буднично и привычно, для Василисы Москва была любовью с первого взгляда. Она истоптала сотни километров, гуляя по городу пешком. И все еще ей не хватало времени и эмоций, чтобы в полной мере насладиться городом. Когда тебе восемнадцать – кажется, что нет ничего невозможного. Нет той кислоты сомнений, которая так часто разъедает уверенность людей, проживших большую часть жизни и знающих, как она устроена. В восемнадцать ничего не страшно, потому что любой свой провал принимаешь как новый вызов.

Девушка смотрела в окно, а потом увидела свое отражение и невольно улыбнулась ему.

– Что ты будешь пить? – Макс пролистал меню. – Советую тебе вишневое пиво с питерской пивоварни. Мм-м-м, не пожалеешь точно.

– Да, давай, – даже не заглядывая в меню, согласилась девушка и, вытащив из рюкзака планшет, положила его на стол.

– Так что ты хотела мне рассказать? У тебя был очень воодушевленный голос, – сделав заказ у миловидной официантки, не скрывая заинтересованности, спросил молодой человек.

– Я думаю, что хватит нам работать на чужого дядю. Пора создать что-то свое.

– Ты меня интригуешь. – Макс благодарно кивнул официантке, принесшей пиво, подвинул один бокал своей подруге.

– В эпоху гаджетов надо ковать железо, пока оно горячо. Мы создадим приложение, отличное от других.

– Вась, – Макс ухмыльнулся, – велосипед уже изобрели.

– А мы сделаем самый лучший, самый быстрый и самый надежный велосипед. Я тут проанализировала кое-что и знаю, что нам надо…

До глубокой ночи они сидели за столиком, бокалы пустели, появлялись новые, с более крепкими напитками. Менялись окружающие их компании, становилась громче музыка, но увлеченные новой идеей молодые люди на это не обращали внимания. Им казалось, что решение, которое они здесь и сейчас принимают, колоссально изменит их жизни. И тогда, почти десять лет назад, они были правы. Первая совместная работа над мобильным приложением послужит для них хорошим уроком и толчком для будущего сотрудничества.

– За то, чтобы у нас все с тобой получилось! – Макс поднял бокал с коктейлем и звонко ударил о бокал Титовой.

Широко улыбнувшись, девушка привычным движением поправила очки и наконец осмотрелась по сторонам. За столиками уже сидели совсем другие люди, а в дверях разговаривала с охранником компания молодых людей. Они показывали свои паспорта и почему-то смеялись вместе с охранником. Шесть молодых людей и девушка в цветастом платье выглядели уставшими, но счастливыми. Они сели за соседний столик и почему-то много шутили про Санкт-Петербург, о чем-то расспрашивали девушку, двое парней протянули книгу, и ее лицо преобразилось от счастья. Раскрыв книгу с черным корешком, она принялась что-то воодушевленно писать. Титова смотрела на эту компанию, а думала о своем.

Но прошло какое-то время, и с шумной компанией начало происходить странное: они посерели, словно на старой фотографии, замерли, как изображение на стоп-кадре. Затем замерло все вокруг, стены потрескались, барная стройка обрушилась, деревянные столики сгнили за считаные секунды, а люди будто покрывались пеплом и растворялись во времени.

– Что происходит?

Вскочив с кожаного дивана, Титова обернулась на панорамное окно и снова увидела себя.

Другую себя – с поседевшими волосами и шрамом на правой щеке. Человека, уже боявшегося ошибиться и не доверяющего никому.

– Вась! Вася!

Кричал Макс, но делал он почему-то это голосом Жени.